– Что это такое, светлячки? – Я протягиваю перед собой ладонь.
– Снежинки, лучше так сказать. – Лукас со смехом смотрит на меня, и я невольно улыбаюсь в ответ. – Это снегопад, Дол.
– Знаю, – огрызаюсь я, скривив губы.
Мы все и раньше видели снег, лежащий на земле, на вершинах дальних гор за пустыней, но никогда не наблюдали, как он падает с неба.
А это, как выяснилось, нечто совершенно другое. Даже Тима улыбается, поднимая лицо к небу, позволяя потоку белой пудры опускаться на ее кожу. И при этом дрожит.
Лукас смахивает снежинки с ресниц, и наши взгляды встречаются. Я ощущаю вспышку тепла, где-то глубоко внутри, под тем холодом, что окружает меня.
Наш смех отдается в каньоне, как будто мы самые обычные друзья, играем под самым обычным снегопадом, а самые обычные родители ждут в доме, когда мы вернемся к самому обычному ужину.
Как будто…
Но когда мы снова возвращаемся на дорогу, наше дыхание превращается в белые клубы. Оно как бы говорит нам: вы всего лишь люди.
Живые люди.
– Посмотрите-ка туда! – кричит Лукас с другой стороны широкой дороги.
Когда я подхожу к нему, то понимаю, что отсюда видна далекая долина, раскинувшаяся внизу в лунном свете, – голые вершины над линией деревьев, густой лес внизу. Извивающаяся серебристая линия реки пробирается вдоль нижней части.
– Или вон туда, – говорит Ро, куда-то показывая.
Он мрачен, и я тут же вижу почему.
На первый взгляд это похоже на маленькое скопление звезд, но оно начинает двигаться, и вот уже кольцо огней замыкается.
Я застываю на месте, и не из-за холода.
Вертушки.
Я знаю, что они явились за нами, просто думала, что у нас больше времени.
– Они что-то ищут. – Тима всматривается в далекие огни.
Она права. Поисковые прожектора заливают светом реку под вертолетами, и внизу вырисовываются берега и голые деревья, а потом…
– Не просто что-то, – говорит Лукас. – Вон то.
Вертушки окружают нечто черное, прибившееся к илистому берегу.
Черное, и неподвижное, и слишком большое, чтобы быть простым камнем.
Нечто похожее на «шевро».
Я вздрагиваю:
– А там могли быть и мы…
Симпы.
Они нашли наш «шевро».
Они могли найти нас.
Но не нашли, напоминаю я себе.
Вертолеты настолько далеко, что я почти не слышу их рокота, словно они просто детские игрушки.
– А я так и говорю, – ухмыляется Ро. – В конце концов, лапка и вправду оказалась счастливой.
– Ладно, идем-ка дальше, – говорит Лукас, наблюдая за вертушками.
Тима кивает:
– Да, пока удача нас не покинула.
– Вон там.
Сквозь стену деревьев я вижу какую-то гору, высокую и серую.
– Это должно быть то самое. Там карта кончается. – Тима оглядывается по сторонам. – И что теперь?
– Похоже на охотничью тропу, – говорит Ро, слизывая снежинки с рубашки.
А мне кажется, что по этой тропе среди зарослей кустов ходили только звери. Но это не так, думаю я, когда мы углубляемся в чащу. Немного дальше путаница густых ветвей расступается, и мы видим три гигантские дыры, пробитые прямо в могучем горном граните. Две из них, похоже, основательно запечатаны упавшими камнями и проржавевшими металлическими воротами.
– Бог мой! – Лукас качает головой. – Я слыхал об этом. Только не думал, что они на самом деле существуют. Считал, что это просто легенды.
– О чем ты?
– О древних пещерах белтеров. – Лукас содрогается.
– Белтеры?
Я когда-то слышала это слово, но не знаю, что оно означает.
– Древние люди, Хранители, – поясняет Лукас. – Люди, которые жили здесь задолго до Того Дня. Они имели записи о каждом мужчине, женщине и ребенке, родившемся на этой планете. По крайней мере, зарегистрирован был каждый из тех, кого они смогли отыскать. Это создано на тысячелетия. Я полагаю, достаточно для того, чтобы дождаться второго пришествия.
– Пришествия чего? – тихо спрашивает Ро, не сводя глаз с отвесной плоскости горы.
– Пришествия богов, возвращения их на Землю. – Я вскидываю брови. За время жизни в миссии я многому научилась. – Я слышала об этом.
– Вот только вместо богов явились Лорды, – вздыхает Ро. – Ну, они не намного ошиблись. – Он направляется к средней пещере.
– Куда это ты? – тут же начинает паниковать Тима.
– Внутрь, куда же еще. – Ро даже не оглядывается.
– Эй, ты это зря… Погоди…
Ро со вздохом останавливается, прислоняется к огромному камню, явно свалившемуся сверху, и невольно вздрагивает.
Тима подходит к нему:
– Нужно сначала разработать план.
– Нет. – Ро встряхивает головой. – Что нам действительно нужно, так это убежище.
Тима смотрит вверх, взглядом изучая гору, изломанную гранитную стену.
– Это место не назовешь безопасным для лагеря… Ты ведь видишь те камни наверху, так? И тебе известно, что такое закон гравитации, правда?
Она даже сейчас в первую очередь вычисляет, что мы потеряем, если Ро погибнет в результате несчастного случая.
Ро кивает:
– А кто знает, какие дикие звери живут в этих туннелях? Не забывай об этом. Давай лучше выясним.
– Не так быстро. – Лукас загораживает ему путь. – Мы пообещали, что будем держаться друг друга. Никуда не пойдем, пока не договоримся, не примем общее решение.
Ро вскидывает бровь:
– В самом деле, Пуговица? Ты боишься темноты?
– Нет. И тебя я тоже не боюсь. – Лукас складывает руки на груди.
– А надо бы.
– Эй, довольно! – восклицает Тима.
– Ро! – Я смотрю на него.
Ро ухмыляется в ответ, дует на пальцы, чтобы согреть их. Потом смотрит на ближайший куст – и тот внезапно вспыхивает.
– Прекрати! – Тима откровенно сердится. – Они же нас увидят!
– Ну дай мне хоть минутку, – возражает Ро, – чтобы согреться.
– Ни секунды, – хмурится Тима. – Мы не станем разбивать лагерь здесь!
– Ты права, – примирительным тоном отвечает Ро. – Но мы и не разбиваем лагерь. Мы просто ждем. – Он протягивает руки к пляшущему пламени.
– Чего ждем? – недоуменно спрашивает Тима.
– Чтобы те, кто живет под этой горой, показались. Или пока нас не утащит какой-нибудь дикий зверь. И должен сказать, меня на самом деле не интересует, какой именно, если уж это не будет симпа.
