Амару хотелось есть, но в доме все было тихо. Отец, вернувшись из мечети, снова лег, остальные еще спали. Амар быстро оделся и вышел на улицу. Голуби негромко ворковали, расхаживая по насесту возле колодца. Воздух на улице благоухал, точно в первые дни творения. Большинство лавок было закрыто, а в тех, что успели открыться, застоялись ночные тени. Амар купил большую круглую лепешку, полдюжины бананов, кулек фиников и пошел по берегу, не спеша и без особой цели. Все рыбные лавки уже торговали, и сильный, целебный запах свежей рыбы висел в воздухе. Мало-помалу на улицах стал появляться народ. Амар добрел до новых домов Эль-Мокфии: за оградами в кронах деревьев пели птицы. Он вышел из города через ворота Баб Джедид и по мостику перешел на другой берег. Пыльная дорога тянулась между стенами колышущегося тростника. Дойдя до магистрали, он остановился, не зная, в какую сторону направиться. В этот момент где-то совсем рядом тихий голос позвал: «Амар!» Обернувшись, Амар узнал Мохаммеда Лалами — юношу чуть выше ростом и, возможно, на пару лет старше. Он выходил из прибрежных зарослей, с влажных волос капала вода. Молодые люди обменялись приветствиями.
— Ну, как вода? — спросил Амар.
— Неважная. Слишком мелко. Особо не поплаваешь. Разве что умыться. — Мохаммед потряс головой, как собака, и, откинув волосы, пригладил их, отжимая воду.
— Может, поедем на Айн-Малку поплавать? — предложил Амар. Отношения с Мохаммедом у него были хорошие, но они не виделись уже несколько месяцев, и Амару было любопытно, что у его приятеля на уме.
— Ай-ай-ай! — воскликнул Мохаммед. — И как же мы туда доберемся?
— Можно взять велосипеды в Виль Нувель.
— Ха! Теперь их дают бесплатно?
— Ana n'khalleslik[37], — быстро произнес Амар. — Это я беру на себя. Я тут скопил немного.
Мохаммед сделал вид, что смущен, но протестовать не стал, и они пустились в путь. Городской автобус до Виль Нувель подошел со стороны ворот Баб Фтех, они сели в него и, держась за поручни на задней площадке, стали перекидываться шутками с одноногим мужчиной в военной куртке, заявившим, что он — ветеран войны.
— Какой такой войны? — переспросил Амар сурово, потому что рядом был Мохаммед.
— Войны, — ответил мужчина значительно. — Ты что, никогда не слышал о войне?
— Слышал, и не об одной. О войне с немцами, с испанцами, с краснокожими, о войне в Индокитае и о войне Абд эль-Крима[38].
— Про это ничего не знаю, — нетерпеливо ответил мужчина. — Я просто был на войне.
Мохаммед рассмеялся.
— Похоже, он говорит о войне в квартале Мулая Абдаллаха. По ошибке зашел не в тот бордель, и кто-то застукал его не с той девчонкой. Так говоришь, тебе только ногу отрезали? Ну, ты счастливчик, доложу я тебе.
Все трое рассмеялись.
В Виль Нувель француз, дававший велосипеды напрокат, преувеличенно долго и внимательно разглядывал cartes d'identite[39]молодых людей, прежде чем позволил им уехать.
— Сукин сын, — пробормотал Мохаммед сквозь стиснутые зубы, когда они катили по авеню де Франс под платанами, — ведь не хотел нам давать. Видел француза, который подошел, пока мы ждали? У него даже удостоверения не спросил.
— Может, это был его знакомый, — ответил Амар.
Представлялась неплохая возможность завести разговор о том, что его действительно интересовало, но Амару не хотелось: было еще слишком рано, и он был слишком счастлив.
Стоило выехать за город, где уже не было спасительной тени, и они сразу поняли, как мучительно палит солнце. От этого им еще больше захотелось поскорее добраться до Айн-Малки. Они ехали по равнине. Покрытая трещинами земля, участки выжженной стерни медленно проплывали мимо. По обе стороны прямой длинной дороги протянулись узкие канавы, по которым бежала вода. Пару раз приятели останавливались, чтобы напиться, умыть лицо холодной водой, побрызгать на грудь.
— Может, по кусочку хлеба? — спросил Амар, голова у него кружилась от голода. Но Мохаммед уже успел позавтракать, есть ему не хотелось, и Амар решил дождаться, пока они не доберутся до места.
За несколько километров до Айн-Малки дорога углубилась в эвкалиптовую рощу и начала петлять, спускаясь к озеру. Мохаммед держался впереди, и Амар, разглядывая сзади его шею и ноги, думал о том, кому из них двоих удалось бы взять верх, случись им подраться. Мохаммед съехал на обочину, уступая Амару место, чтобы тот мог поравняться с ним, но Амар, нажав на ручной тормоз, остался сзади. Он решил, что, хотя Мохаммед и выше, он не такой сильный и ловкий и, пожалуй, его можно одолеть. Однажды он видел фильм про дзюдо, и с тех пор ему нравилось воображать, как в нужный момент он использует против своего соперника какой-нибудь прием. Мгновенное движение запястья — и человек уже валяется у твоих ног. Отпустив тормоза, Амар дал велосипеду разогнаться и быстро настиг Мохаммеда.
— Тут посвежее, верно? — сказал он.
Они словно плавно спускались по краю гигантской воронки. Неровная земля под деревьями была устлана толстым бурым ковром длинных опавших листьев, скопившихся за многие годы; от постоянной смены тени и просочившихся сквозь листву лучей стало сумрачно. Тишину рощи нарушало только похрустывание колес по мелкой щебенке.
Скатившись вниз, оба слезли с велосипедов, потому что земля сделалась слишком рыхлой. Сквозь ветви впереди уже видна была недвижная гладь маленького озера.
— Райское местечко, — удовлетворенно произнес Мохаммед. — Кругом не было ни души. Мохаммед прислонил велосипед к дереву и, прежде чем Амар подоспел, скинул рубашку и шаровары. Нижнего белья на нем не было.
— Ты что, так и собираешься купаться? — удивленно спросил Амар. Начав работать у гончара, он купил две пары хлопчатобумажных трусов: одна из них была сейчас под брюками.
Мохаммед подпрыгивал, переминался с ноги на ногу, горя желанием поскорее залезть в воду. В ответ на слова Амара он только рассмеялся.
— Так и собираюсь.
— А вдруг кто-нибудь придет? Какая-нибудь женщина или француз?
Мохаммеда это явно не очень заботило.
— Ну так принесешь мне брюки.
Предложение показалось Амару не слишком практичным, но другого выхода не было: придется Мохаммеду купаться нагишом. Они вместе вбежали в ледяную воду, поднимая фонтан брызг, пока вода не дошла им до плеч. Тогда они стали плавать взад и вперед, изо всех сил размахивая руками и ногами, чтобы согреться. Утомившись, они забрались на невысокую бетонную плотину, построенную на другом конце озера, и растянулись на солнцепеке, выбрав сухое место над водосливом. Лежа там и переворачиваясь с боку на бок, они рассказывали друг другу смешные истории и дружно хохотали; наконец, солнце настолько раскалило их тела, что темный подводный мир вновь показался самым желанным местом на свете. Следуя молчаливому уговору, они решили бороться за право прыгнуть в воду вторым. Впрочем, скоро борьба прекратилась, так как приятели одновременно сообразили, что риск поскользнуться и свалиться на камни за плотиной слишком велик. Поднявшись на ноги и переведя дыхание, они разом, как по сигналу, нырнули в воду. Амар вдруг почувствовал, что страшно проголодался. Барахтаясь, пуская пузыри, захлебываясь, он крикнул Мохаммеду, что пора перекусить. К берегу они плыли наперегонки.
