— Но я об этом знал, — признался Сонни. — Джесси Баркер разыскивал дочь, пришел к Конни и Майклу и начал их расспрашивать. Конни мне все рассказала. Мы помалкивали, чтобы избежать скандала.
Саймон кивнул.
— Что ж, я ни слова никому не скажу, обещаю. — Он улыбнулся. — Помню, мы с твоей мамой тогда поругались: я сказал, что тебе нужно завести бурный роман с другой женщиной, чтобы забыть ту, из-за которой ты несчастен.
Настала очередь Джоша улыбаться.
— Я так и поступил. Мое первое задание у мистера Смита было связано с Гражданской войной в Испании. Там я познакомился с женщиной по имени Кармен, страшно пострадавшей от рук националистов. Мы возглавили группу партизан в горах. К концу задания стало ясно, что партизаны проиграют; мне велели вернуться в Англию, я даже попрощаться не успел. Часто думаю, что с ней случилось. Даже не знаю, выжила ли она. — Джош горько улыбнулся. — Мне как будто судьбой предназначено влюбляться в женщин, с которыми что-то не так. Одна оказалась моей кровной родственницей, вторая пережила страшную трагедию, которая нанесла ей непоправимую травму. А теперь я планирую жениться на той, что совсем недавно была на стороне врага, с которым моя страна воевала. Ну что за жизнь!
Тут Сонни вдруг вспомнил рассказы Марка и Дженни об их приключениях в Испании во время Гражданской войны; о том, как они воевали на стороне Сопротивления, где у всех партизан были кодовые имена для защиты. Он встал и вытаращился на Джоша с выражением полного недоумения на лице.
— Ла Тромпетиста! — воскликнул он. — Боже мой! Так это был ты! Ты — Ла Тромпетиста, Трубач?
Джош уставился на кузена и отчима. На его лице читалось потрясение; глаза округлились.
— Откуда вы знаете?
Сонни объяснил и добавил:
— Твоя Кармен жива, то есть была жива, когда она рассталась с Марком и Дженни. Больше мне ничего не известно.
— А я помню, Кармен говорила, что в отряд вступила парочка англичан! Но я их не встречал. Неужели это были Марк и Дженни? — Джош потрясенно покачал головой. — Какое странное совпадение. Хорошо, что их не заставляли подписывать соглашение о конфиденциальности.
* * *
Вернувшись в дом на мысе Полумесяц тем вечером, Сонни зашел в гостиную, где собралась его семья, и рассказал Марку и Дженни, кем на самом деле был их таинственный командир в период Гражданской войны в Испании. Когда они оправились от шока, Дженни произнесла:
— Но о ребенке он наверняка не знает.
— Ребенке? Каком ребенке? — удивился Сонни.
— Кармен родила девочку. Я принимала роды.
— Помнишь, пап, я рассказывал, что смастерил деревянные спицы для вязания? Ты еще надо мной подшутил, — сказал Марк.
— Ах да, — ответил Сонни, — но с тех пор так много всего произошло, я и забыл. Но Джош должен узнать о ребенке, как считаете?
— Кармен говорила, что этого ребенка подарил ей Господь вместо дочери, убитой националистами, — ответил Марк.
— Но Кармен не уезжала из Испании, — сказала Дженни. — Когда мы попрощались, она планировала везти Консуэлу на Ибицу, где жила ее бабушка. Адрес есть у меня наверху. Она уехала в маленький городок Сан-Хуан-Баутиста.
— Названный в честь Иоанна Крестителя, — добавил Марк.
— Спасибо, сын. Думаешь, я бы сам не догадался?
— Кармен считала, что на Ибице с родными будет в безопасности; там никто не смог бы ее предать. И если бы из-за связи с партизанами с ней что-то случилось, за ребенком было бы кому присмотреть.
В этот момент Джойс вышла из кухни в сопровождении Эндрю и объявила, что ужин готов.
Дженни ткнула Марка в бок. Тот улыбнулся.
— Пап, этим вязальным спицам, которые тебе так не понравились, скоро опять найдется применение.
Рэйчел резко подняла голову от штопки.
— Я правильно тебя поняла? — спросила она.
— Да-да, Дженни беременна, если ты об этом, — подтвердил Марк.
Рэйчел вскочила и обняла обоих.
— Ох, поздравляю! Это же то, чего нам так не хватало.
Джойс бросилась обнимать детей, и тут вмешался Сонни:
— Я тоже рад и наконец вызову рабочего, чтобы тот прикрутил люстру на потолке в гостиной. А то она скоро с грохотом упадет.
Сын и сноха густо покраснели, а Сонни тихонько усмехнулся.
Эндрю растерянно взглянул на отца:
— Пап, а что значит «беременна»?
За ужином Сонни, Дженни и Марк продолжили обсуждать, стоит ли рассказывать Джошу о Кармен. К единому мнению они так и не пришли. Но оказалось, это и неважно, ведь утром, когда Сонни наконец решился и позвонил в гостиницу, ему сообщили, что Джош съехал и, по словам гостиничного клерка, направился в Лондон.
Глава седьмая
Люк Фишер резко остановился у обочины и в ужасе оглядел окружающий пейзаж.
— Что тут стряслось? — пробормотал он.
Сидевшая рядом Изабелла угрюмо огляделась.
— Похоже на фотографии из американских журналов с заголовком: «Здесь пронесся торнадо».
— Но в Австралии не бывает торнадо.
Поле, где должны были зеленеть аккуратные ряды виноградных лоз, отяжелевших от спелых ягод, сплошь поросло спутанными сорняками. Тут и там виднелись покореженные обломки железных труб — все, что осталось от системы автополива, придуманной Люком, когда тот купил эту землю, а его партнер Джанни Рокка привез лозы из Италии. Ржавые железные столбы по периметру свидетельствовали о том, что здесь когда-то стоял забор, на котором держалась сетка. Сама сетка валялась на земле, и лишь несколько панелей стойко пытались выстоять под натиском сорняков.
— Он упал или его сломали? — Люк указал на забор, хотя они понимали, что подобный ущерб не мог быть вызван естественными причинами.
— Пойдем в дом и поговорим с Рокка? Узнаем, что тут случилось, — предложила Изабелла.
— Пойдем, но сначала хочу заглянуть за
