я могу быть уверен, что происходящее сейчас — не глюк?
И действительно. Столь лёгкая поимка Майигу вполне выглядела как насланная иллюзия. А Дьюлла вполне могла врать обо всех правилах своей магии.
— Никак. Но если ты не умрёшь через десять-пятнадцать минут — то это точно не иллюзия. Я не люблю играть с едой и никогда не мучаю своих жертв дольше положенного.
— Допустим, — немного помолчав, кивнул я, после чего повернул голову к стоявшей у ближайших деревьев питомице. — Руби, иди сюда и укуси её.
Лисичка, не только выросшая, но и заметно поумневшая, тут же подскочила и жадно впилась своими зубками в кончик хвоста ламии. Та истошно заверещала и махнула хвостом, попытавшись отогнать Руби. Но лисичка отскочила даже раньше, с лёгкостью избегнув атаки.
Физическая сила Дьюллы, несмотря на то, что она была монстром и Майигу, была ниже плинтуса. И это было ещё одно очко в пользу того, что её поимка тоже была иллюзией. Ладно Майигу или Нейрагу, просто монстры уровня четвёртой-пятой ступени уже были куда сильнее ламии и это было совершенно неправдоподобно.
Однако, перепробовав за следующие минут двадцать все известные мне и все просто пришедшие в голову способы избавления от гипноза и ничего не добившись, мне оставалось только сдаться.
Либо эта ламия была настолько сильна, что продолжала удерживать меня в иллюзии, несмотря на мою максимальную сосредоточенность и все попытки выбраться. Либо же она в своей охоте действительно рассчитывала только на магию и поэтому физически была слабее Исмы, и ей просто очень сильно не повезло с соперником.
Если первое, то я, вероятно, останусь в этом лесу до скорого конца дней своих и уже ничего не смогу сделать. Так что думать об этом лишний раз было бессмысленно.
А если второе, то можно было прекратить заниматься хренью и вернуться к допросу покорно висевшей на моей руке ламии. Интуиция и здравый смысл подсказывали, что просто убивать настолько умелого мага иллюзий было максимально нерационально.
— А ты всё-таки можешь контролировать свои иллюзии?
— Могу, но в этом случае будет куда сложнее заставить человека искренне поверить в иллюзию. И скорее всего он не сможет взаимодействовать с ней, только видеть и слышать.
— Для того, чтобы жопу можно было пощупать, я не должен допускать даже мысли о том, что она ненастоящая?
— Грубо говоря да.
— Прими облик человека.
Тело Дьюллы поплыло и через секунду в моей руке уже висела похожая на неё чертами, но при этом совершенно обычная девушка. Никакой чешуи, никаких клыков и, разумеется, никакого хвоста. И, что удивительно, полностью пропала особая аура Майигу, она действительно выглядела как человек.
Однако ощущаемая мной тяжесть не изменилась и, махнув под телом ламии ногой, я закономерно упёрся в начало змеиного хвоста. Понятно, как это работало.
— Ты ядовитая?
— Да. Когда жертва расслабляется настолько, чтобы не почувствовать укуса, я впрыскиваю в его тело яд. Даже кто-то твоего уровня не протянет и получаса, если будет введена полная доза.
— А потом?
— А потом я проглатываю жертву.
— Целиком? И меня проглотила бы?
— У меня очень подвижная челюсть и все внутренности способны растягиваться.
Убрав иллюзию и снова став ламией, она продемонстрировала свои таланты, даже со сжатым горлом без труда раскрыв пасть до почти метровой ширины. С учётом того, что её тело было длиннее меня вдвое, думаю, она действительно вполне смогла бы проглотить меня от макушки до пяток.
Довольно жутко, должно быть, выглядело её относительно худое тело, настолько распёртое изнутри. И не стоило всё-таки забывать, что она была монстром.
— Ты настолько сговорчивая и покорная, потому что боишься меня?
— Ты ведь буквально мою жизнь в своей руке держишь. Со сломанной шеей я не выживу, какой бы гибкой ни была. Так что предпочту подчиниться и надеяться на твою милость, а не демонстрировать бессмысленную гордость.
— Не разделяю, но понимаю. Однако, чтобы исполнились мои планы, ты должна умереть. Территория, которую ты занимаешь, должна стать ничейной.
— Я могла бы переселиться отсюда в другую зону диких земель. Мне не принципиально где жить.
— Это неплохая идея, но я не хочу оставлять свидетелей. Шансы невелики, но, если ты однажды сдашь меня другим людям и мой план раскроют, мне будет не слишком весело.
— К чему ты клонишь?
— Хочу, чтобы ты отправилась со мной. У меня найдётся достаточно применений твоей магии иллюзий, а взамен ты будешь часто и сытно питаться теми, кого я разрешу съесть. Или может быть ты хочешь чего-то ещё? Скажи, мы это обсудим.
— Если таким образом я выживу — то я готова на что угодно.
— Это я понимаю. Однако я не смогу, да и не хочу следить за тобой круглосуточно. Так что мне в любом случае нужно как-то тебя замотивировать. Чего бы тебе хотелось?
— Я не знаю. У меня нет целей или мечтаний. Я просто живу, потому что родилась, ем, потому что это позволяет мне жить дальше, и стараюсь не умереть, потому что после смерти не будет жизни.
М-да. Не все Майигу были похожи на людей в плане эмоций или амбиций. Эта штучка, если бы могла совсем ничего не есть, наверняка просто легла бы и пролежала бы так до конца времён.
С другой стороны, какая мне-то разница, кого брать в подчинённые? А настолько безэмоциональный персонаж в чём-то даже может быть полезен.
— То есть ты готова последовать за мной?
— Если ты меня не убьёшь, то да.
— Не убью. Наоборот, я постараюсь защитить тебя в случае чего, чтобы твоя жизнь не закончилась раньше времени.
— Это было бы хорошо.
— Ну и хорошо. Тогда прими облик человека и не снимай маскировку, пока я тебе не скажу.
— Поняла.
И так, без единого нанесённого удара и без единой пролитой капли крови, не считая места укуса на хвосте ламии, мы, теперь уже втроём, двинулись в обратный путь.
То, насколько это всё оказалось просто, честно сказать, вводило меня в ступор. Я привык к тому, что любое столкновение с врагом — это обязательно вызов всем моим способностям и почти наверняка серьёзные травмы. А тут я не только сумел одолеть своего врага, не прикладывая никаких усилий, так ещё и завербовал ценного союзника просто «потому что».
Дьюнне не были нужны власть, драгоценности, сильные и питательные жертвы. Она просто хотела выживать как можно эффективнее, и я поставил её перед условиями, при которых самый эффективный способ выжить — это последовать за мной.
Всё.
Это было одновременно настолько непривычно, что весь день до вечера я двигался через лес будто в какой-то прострации. В этот момент Ламия вполне могла бы попробовать воспользоваться моей временной невменяемостью и наслать на меня какую-нибудь новую иллюзию.
Но она этого не сделала. Потому что её, похоже, всё вполне устраивало. Повторное нападение, хотя и могло завершиться её свободой, с большой долей вероятности привело бы к её смерти. А спокойное следование за мной сулило ей мою благожелательность и защиту от других угроз.
Чистейшая логика, если так задуматься. Видимо, это меня и коробило. То, что я, как бы ни старался, не мог уловить в ней ни единой нормальной эмоции.
И как раз то, что она была такой странной, больше всего остального убеждало меня в том, что я сейчас в своём уме. Если бы Дьюлла сама изъявила желание последовать за мной и теперь показывала энтузиазм и всячески пыталась бы заслужить моё расположение, я бы точно подумал, что на самом деле я лежу на земле и постепенно умираю от яда ламии, а всё происходящее — мой предсмертный трип.
Однако простота того, как всё закончилось, всё-таки не отпускала. И даже не потому, что я привык к сложностям и проблемам.
Допустим, я смог поймать ламию благодаря удачному стечению обстоятельств. На деле её магия иллюзий была действительно мощной и наверняка стала причиной гибели не одного вторженца.
Вот только какова была вероятность, что я стал первым, кому настолько повезло? Разных видов Даров были сотни и тысячи, какие-то из них вполне могли давать иммунитет к ментальной магии. К тому же Майигу, как монстры, могли обладать и чисто врождёнными особенностями, также с самыми разнообразными эффектами.
Дьюлла, жившая столько лет на границе трёх крупных и мощных стран, должна была сталкиваться со многими очень сильными монстрами и людьми. А если её магия оказалась бы бесполезной, больше ничего врагу она не смогла бы противопоставить, так как
