Глава 12
Мы с Наташей сидели на остановке деревни Тарасино уже третий час, и, судя по всему, ждать нам оставалось еще долго. Предыдущий автобус по расписанию не пришел, оставалось надеяться только на следующий, он же последний за этот день. Вот так, всего шесть вечера, а уже последний автобус. Руки саднило от весел, все-таки мозоли я себе заработал шикарные, еще несколько дней будут болеть. Мы не доплыли до Кремено, сил уже не оставалось, вылезли раньше и дотащили лодку по кустам несколько сотен метров до центра деревни.
В карманах я нашел три сотни рублей и сразу же купил в местном магазинчике напротив остановки две большие сдобы и бутылку лимонада. Все, что осталось, я положил в карман на проезд; по идее должно хватить, чтобы добраться до железной дороги.
На самом деле ситуация была бредовой, мы находились всего в трех десятках километров от моей дачи, но добраться туда получалось только кружным и кривым, как турецкая сабля, маршрутом. Сначала до железнодорожной станции Новинка, затем до Вырицы и потом на перекладных до дачи.
Машиной можно было добраться гораздо быстрее, но такси тут нет, а помятых парня и девушку редкие машины брать не хотели. Мы так и сидели с Наташей на сдутой и подложенной под задницы лодке. Увы, но скамеечку какие-то неведомые нам вандалы с этой остановки убрали, наверняка ногами и с особым цинизмом. Остались только две дырки, откуда раньше «росли» ее ножки.
– А почему мы не доехали до этого Кремено, как сначала говорил?
Наташа не теряла надежды разобраться в местной топографии.
– Ну, я грести уже устал, а там река на несколько рукавов бьется и грести очень прилично. Я как представил, как мы еще несколько часов будем кружиться по камышам, так мне и поплохело. А тут деревня, поесть можно. И я надеялся, что сеть нормальная будет. В принципе, если хочешь, можно поискать, где лодку надуть, и попробовать пойти ниже до Кремено.
– Не-е-е-е. Мне на сегодня морских приключений хватит с головой. От меня и так пахнет псиной.
Я хотел сказать, что от нее пахнет юной девушкой, но принюхался к себе и понял, что ее вариант ближе к истине.
– Хотя бы давай договоримся, что не псиной, а собачкой.
Наташа надула губы таким милым и неподходящим ей жестом.
– А вот про поесть – это ты отлично придумал. Я, правда, уже сто лет столько булки за раз не хомячила, но идея отличная, мне очень нравится.
– Слушай, а расскажи хоть, откуда такая истерика по поводу мужиков? Ну или как это назвать, я уже думал, что ты меня живьем съешь.
– Ну, эта история длинная и дурацкая… С другой стороны, и у нас времени навалом, поэтому слушай.
Тут Наташа начала свою длинную и достаточно запутанную лавстори. Девушка из Пятигорска, красивая студентка, в чужом и незнакомом городе. Практически сразу, откуда ни возьмись, куча поклонников с желаниями разной степени испорченности, и среди них выделяется, да что уж там, ослепительно сияет Аслан, студент шестого курса из Кабардино-Балкарии, будущий гениальный хирург. Высокий, стройный, черноволосый. Логично, что Наташа сначала просто оказывала ему больше знаков внимания, чем другим, а затем буквально через пару недель обнаружила, что влюбилась без памяти, учеба идет побоку и стремится куда-то в сторону отчисления, а она и Аслан уже практически живут вместе.
При этом Аслан сразу прояснил намерения: мол, нынешний блуд – это, конечно, приятно, но в целом по куче причин абсолютно неприемлемо. И вообще, нужно готовиться к свадьбе, а вот, кстати, и кольцо. Наташа почти год летала на крыльях любви, готовилась к свадьбе, красовалась перед подружками. От вылета ее спасало лишь хорошее отношение завкафедрой и внутреннее сияние, уж больно не хочется обидеть такого светлого и искреннего человека, абсолютно не буйно помешанного на своем счастье.
До часа икс оставалось всего два месяца, ЗАГС на Английской набережной давно и надолго забронирован, все готово, родственники покупают билеты, свадебный менеджер устала таскать фотографии для выбора лимузина. В общем все как в обычных парах, которые искренне собираются стать одной семьей. Аслан исправно выделял деньги на все возможные завихрения их свадьбы, и все, казалось, идет к счастливому финалу, когда случилось совсем уж неожиданное.
Аслан уехал на несколько дней к себе домой, побывать у родителей, но в положенное время не вернулся. Он сначала писал и говорил, что возникли какие-то срочные причины, затем начал отвечать односложно и буквально две недели назад прислал сообщение, что не вернется в Питер. Ни нормальных объяснений, ни причин, ни извинений. Ничего.
Наташа прорыдала почти неделю, количество попыток связаться с Асланом перевалило за пять сотен, и она уже сама хотела ехать в Кабардино-Балкарию, когда Аслан объявился и повторил заново про разрыв отношений и свой немедленный отъезд обратно домой. Причин он также не назвал, от брошенной в голову вазы ловко увернулся, кольцо забирать не стал, более того, оставил денег на оплату арендованной квартиры.
Еще несколько суток Наташа зализывала раны и спешно отменяла назначенные на начало осени торжества, пытаясь вернуть хоть часть предоплат и авансов. Из квартиры она, пользуясь летним периодом, перебралась обратно в общагу, где временно жила в комнате подружки. Подружки не было, мир был сер и мерзок. Наташа закинула чепчик за мельницу и решила распахнуть объятья алкоголю, новым, зачастую дурным знакомствам и отношениям без обязательств и радости, просто чтобы отогнать от себя обступивший со всех сторон ад.
Родственникам она не сказала, что свадьба отменяется, все ждала чего-то и уж тем более не хотела жалости и насмешливых взглядов от сокурсников. Так она и оказалась с малознакомыми ребятами на даче в Вырице. Кавалер оказался хуже, чем казался, и сразу попытался заняться сексом в пустующем дачном флигеле.
Наташа объяснила ему, что ей это сейчас не нужно, но парень попался непонятливый и, когда они поехали в лес за черникой, предпринял вторую попытку, подкрепив свою жажду секса парой увесистых пощечин. Наташа вырвалась и припустила куда глаза глядят. Спустя полчаса, когда ей стало казаться, что она окончательно заблудилась, впереди замаячили домики Старого Плёса. Дальше уже я знал.
– Вот такое вот дерьмовое дерьмо, – закончила Наташа свой рассказ.
Я был вынужден с ней согласиться. Ситуация фиговая, если не сказать больше. Ну не ужас-ужас-ужас, но оказаться в ее шкуре я бы не хотел. Семья еще такая жуткая. Причем каждый раз, когда я начинал думать о чем-то, связанном со словом «семья», я вспоминал жену
