Я отвечаю сдержанно:
– Если на то будет воля Бога – или доктора Пайна, – завтра после контрольного обследования вас выпишут. Стент установлен, операция прошла хорошо, швы выглядят прекрасно. Нет никаких причин оставлять вас в больнице. Но пока вы здесь, будьте добры оставаться в рубашке. Или по крайней мере в штанах.
Софи сказала, что не скоро забудет, как вошла в палату и увидела следующую картину: семидесятилетний пациент, который занимается йогой обнаженным. Он согнулся, выпятил зад и, смотря между расставленных ног, с улыбкой пожелал ей доброго утра.
Скривившись, господин Вольф что-то бурчит. Я расцениваю это как согласие и, попрощавшись, выхожу из палаты.
Последние несколько часов не могла думать о вещах, которые меня беспокоят. Нужно было полностью сосредоточиться на работе. Прошедшая операция заставила меня выложиться на все сто и поволноваться – пусть это и не была сложная операция на сердце. Я позаботилась обо всех закрепленных за мной пациентах и проинструктировала медперсонал. Белла не преувеличивала: работы стало намного больше – и это притом что в нашем отделении сегодня не хватало всего троих. Хотя то же самое можно сказать о терапевтическом и торакальном отделениях. Больше пациентов, меньше врачей. У-у-уф.
Мой шкафчик открыт. Халат, стетоскоп и остальные вещи убраны внутрь. Я готова. Но не двигаюсь с места.
Что лучше? Принять душ и отправиться в отель? Остаться здесь? Или все-таки поехать домой? Ни один из вариантов не кажется правильным, поэтому закрываю дверцу и сажусь за стол, который стоит у стены неподалеку от двери. Достав телефон, начинаю искать квартиры в этом районе. Нет, поправочка: начинаю искать дешевые квартиры. Не проходит и десяти минут, как мне хочется кричать и плакать от отчаяния.
К тому времени как дверь открывается и Мэйси, зевая, вваливается внутрь, я на грани того, чтобы швырнуть телефон в стену.
– Привет, – бормочет Мэйси, садясь рядом. Она с трудом держит глаза открытыми.
– Выглядишь ужасно, – говорю я, откидываясь на спинку стула.
– Спасибо, и ты.
– Кончай зевать, а не то мы весь вечер только этим и будем заниматься.
– Не могу, – отзывается она и снова зевает. – Я без сил. Ни капельки не осталось. А мне еще надо заглянуть в неотложку, потому что один из врачей на больничном, а другая не вернулась из отпуска. Застряла в аэропорту на Аляске.
– Кто едет в отпуск на Аляску?!
– Почему бы и нет? Солнца и жары нам и здесь хватает.
– Да, пожалуй, – соглашаюсь я, устало потирая глаза.
– А ты почему все еще здесь?
– Честно говоря, я искала квартиру.
– Правда? – удивляется Мэйси, немедленно приходя в себя и навострив уши.
– Да? – растерянно встречаю ее радостный взгляд.
– Я тоже в поисках!
– И чему ты радуешься? Ты видела цены на жилье в центре? Платить столько денег за место, где в лучшем случае будешь только есть и спать, – это немыслимо!
Мэйси морщится:
– Знаю. Но время, которое уходит на дорогу с работы и обратно, более немыслимо. – Она прикусывает нижнюю губу и задумчиво прищуривается. Мне это не нравится.
– Почему ты так смотришь на меня?
– Ты любишь одиночество?
– Да. Ненавижу людей, – сухо отвечаю я, скрещивая руки на груди. Мой ответ вызывает у Мэйси смех.
– Что ж, тогда ты выбрала идеальную работу.
– Это другое.
– Не думаю, что ты ненавидишь людей. И я тебе наверняка нравлюсь. Почему бы нам не съехаться? – вдруг спрашивает она с энтузиазмом.
У меня уходит несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное. Я указываю на нее, потом на себя:
– Ты хочешь жить со мной? В одной квартире?
– В точку, – кивает Мэйси. – Так будет намного дешевле. К тому же мы сможем ездить вместе на работу, когда у нас будут совпадать смены.
Я думаю о ценах на квартиры, которые только что смотрела, о кредите, о балансе на счете и о том, что мама убивает мои последние нервные клетки. Я впиваюсь взглядом в Мэйси:
– Какой у тебя любимый цвет?
– Я все цвета люблю! Особенно яркие. Поэтому и ношу очки с разными оправами. Ты наверняка заметила.
– Идеальным ответом было бы «черный», – со вздохом отвечаю я.
– Пфф! Черный – это не цвет. Ладно, теперь моя очередь задавать вопросы. Музыка с наушниками или без?
– С наушниками. Всегда.
– Очень хорошо, я тоже. Мы прекрасно подходим друг другу, видишь?
– Нет, – отвечаю я, но у меня на губах появляется улыбка.
– Со мной легко ужиться. Я люблю готовить и не торчу подолгу в ванной комнате, если, конечно, не принимаю ванну.
– В чем подвох? – Я наклоняюсь вперед, опираясь локтями о стол.
– Я пою в душе. И в ванной. Я вообще люблю петь. А еще… Э-э… на этом все, наверное?
– Еще ты любишь поговорить.
– А ты нет?
– У нас ничего не выйдет.
Порываюсь встать, но Мэйси вскакивает и останавливает меня:
– Подожди! Я умею молчать. Я буду супертихой. Большую часть времени. По крайней мере иногда.
– О-о-о-ох…
Есть ли у меня выбор? Честно говоря, Мэйси может быть не такой уж плохой соседкой. Она слишком энергичная, но милая и добрая.
– Хорошо.
– Что?! – выкрикивает она.
Смотрю на нее во все глаза:
– Разве минуту назад ты не умирала от усталости?
– Значит, мы вместе ищем жилье?
– Да. Но, думаю, аренда все равно будет довольно высокой. – У меня вырывается стон. Закрыв глаза, бормочу: – Не могу поверить, что говорю это, но… возможно, нам придется поискать еще одного соседа или соседку.
– Без проблем! Я беру это на себя. Может, спросить Джейн? А еще я займусь поиском квартиры. Предоставь все мне. – Мэйси переполняет такой энтузиазм, что кажется, она вот-вот лопнет.
– Уверена?
– Конечно. Сделаю все в лучшем виде. Спасибо, Сьерра. Это будет здорово. Я чувствую.
Что ж, по крайней мере, одна из нас настроена оптимистично.
Сегодня у меня нет отговорок и оправданий. Я здесь, потому что сама так решила. А еще потому, что не знала, куда идти.
– Приемные часы закончились, – говорит, смерив меня неодобрительным взглядом, медсестра, на которую я натыкаюсь.
Под капюшоном защитного костюма мои волосы еще влажные после душа. Не самое приятное ощущение. Руки под перчатками потеют, а дыхание неровное. А ведь я только вошла в отделение интенсивной терапии.
– Да, знаю… Извините за беспокойство. Моя смена только что закончилась, и я… – Мой взгляд скользит в сторону палаты Митча. Откашлявшись, выдавливаю: – Я хотела узнать о состоянии коллеги. Его зовут доктор Митч Ривера. – Взгляд медсестры смягчается. – Я Сьерра Харрис, интерн из отделения кардиохирургии.
– Вот оно что, – говорит она.
– Если настаивайте, я уйду, но мне бы хотелось… мне бы
