улыбнулась воительница.
Пока Алин помогал ей забраться на спину Нэба, Рила метнула взгляд на Инри, слабо улыбнувшись – отчего эльфийка ощетинилась, словно столкнувшись с тонко завуалированной угрозой.
Болотные Бегуны разбили лагерь в двух километрах от Леса Вирмов. С такого расстояния лес казался мирным, даже манящим. Тисовые деревья, величаво тянувшиеся к небу, росли далеко друг от друга – достаточно далеко, чтобы несколько человек в ряд могли пройти между ними. Алин не мог не затянуть балладу, которую выучил в Кормире. Спутников, казалось, его голос успокаивал – кроме Рилы, по чьему лицу ничего нельзя было сказать.
- О наших деяньях славна будет песнь, иль встретит нас мрачная, тяжкая смерть, - пропел он. Внезапно почувствовав слабую дрожь, он замешкался, не начав следующий куплет.
- Поменьше энтузиазма, - хлопнул Дэлкин певца по плечу, сбив того с ритма. Алин недоверчиво посмотрел на жреца, но тот улыбнулся: - Отдохни немного. Завтра нас ждёт сложный день.
Он ткнул пальцем в рапиру юноши.
- Забыл даже спросить… Умеешь ей пользоваться?
- Эээ… конечно! – уверил Алин. – Я брал уроки с тех пор, как научился ходить, и…
- Это хорошо, - громыхнул клирик. – Завтра она может тебе понадобиться.
- Завтра?
- Там будут драконы, малыш, - пообещал Дэлкин. – Надеюсь, ты хорошо слушал свои уроки, хотя эти звери и не часто прибегают к фехтованию.
Жрец расхохотался и ушёл обратно к кашеварящему Тарду, сидевшему в дюжине шагов от них.
Алин улыбнулся. Вытащил из седельной сумки арфу и осторожно распаковал. Расположив её на привычном месте, отмеченном мозолями на руке, он тронул несколько струн. Потом задумался – а не получится ли потратить несколько вечерних часов на работу над новой балладой, которую он сочинял – «Песнь о Драконьем Когте»
- На вершине золотой башни, глазами горящими…, - пропел он. – наблюдает за миром королева охотничьих игр…
Он смолк. Юноша не собирался петь эти слова. Они принадлежали Риле, но захватили его разум. Охотничьих игр…
- Опасных игр… - выдохнул он.
- Я не могу это есть! – внезапно раздался сердитый голос воительницы. – Оно почти сырое!
Алин повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рила запустила оленьим окороком варвару в лицо. Тот едва задел обжигающе горячее мясо, прежде чем оно столкнулось с его носом. Однако кусок всё ещё сочился горячим соком, забрызгавшим кожу, бороду и меха громилы.
- ‘Сторожней, глупая девчонка! – взревел он, будто ругая несносного ребёнка, закатившего истерику. Хлопнутый ладонью кусок мяса полетел на землю.
Дэлкин попытался спасти окорок, но пальцы его оказались слишком неуклюжими, и жрец выронил добычу.
- Клянусь рукой епископа! – простонал он. – Оно испорчено!
Клирик повернулся к женщине, остальные Бегуны затихли. По выражению их лиц бард предположил, что только что обнаружил, как вывести из себя обычно доброжелательного жреца – достаточно просто неподобающе относиться к еде. Уперев руки в бока, священник сурово уставился на драконоборца.
Но Рила не собиралась уступать. Она выпрямилась ещё больше, хотя её и так устрашающая поза, казалось бы, не могла этого позволить, и посмотрела на широкоплечего жреца в ответ. Из её скривившихся губ не донеслось ни слова, но парень заметил, что они слегка дрожат. Но он отчётливо понял, что дрожат они не от страха.
Дэлкин, похоже, смог взять себя в руки – хотя и трясущиеся, отметил Алин.
- Мясо в Утгартском стиле, - прогремел он. – Идеально приправлено, с любовью приготовлено. Тард – отличный повар, а ты его оскорбила. Извинись.
Последнее просьбой не являлось.
- Недостаточно прожарено, - отмахнувшись, парировала Рила. – Это не шеф-повар, это шеф дураков.
- Оно превосходно прожарено – может, даже самую чуточку пережарено – всё, как ты просила! – заревел жрец. – Извиняйся!
- Не буду, - отрезала женщина.
- Ты оскорбляешь всех нас! – закричал Дэлкин. – Извиняйся!
- Нет.
Повисла тишина. Четверо искателей приключений смотрели на драконоборца с разными выражениями потрясённых лиц. Тард – с каменным, Инри – с подозрительным, а Дэлкин так просто в бешенстве. Алин смотрел на Рилу с жалостью, но при этом не мог избавиться от желания во взгляде.
Рыжая красавица заглянула каждому в глаза, но ни в одной паре не нашла ничего, что бы её удовлетворило. Её губы скривились в самодовольной ухмылке.
- Так вот что кроется за героизмом в наши дни? – насмехалась она. – Грубость? Невоспитанность? Подозрительность?
С каждым выплюнутым словом из трёх последних она посмотрела поочерёдно на Дэлкина, Тарда и Инри.
- Неужели все вам подобные так же неприветливы к тем, кто называет их своими друзьями?
Ответа не было. Болотные Бегуны широко распахнутыми глазами смотрели на неё, но никто из них не заговорил. Тард задумался. Дэлкин покраснел. У Алина отвисла челюсть. Инри же просто смотрела на Рилу с ненавистью.
Та разочарованно хмыкнула и сказала:
- Жалкое зрелище, - на этом она развернулась на каблуках и ринулась прочь из лагеря, к ближайшим деревьям.
Каждый из ошарашенной троицы Бегунов перевёл взгляд на барда.
- Она отойдёт, - уверил тот. – На самом деле она не сердится.
- Надеюсь дракон сожрёт вас всех! – крикнула напоследок женщина голосом, полным горячего гнева.
Болотные Бегуны, все пристыженные, кроме Инри, беспомощно посмотрели на юношу.
- Иди поговори с девчонкой, - попросил жрец, опустив взгляд. – Никого из нас она даже слушать не захочет.
Клирик ещё даже не закончил предложение, а Алин уже бросился вдогонку за драконоборцем.
Она совсем недолго просто шла, прежде чем ускориться, а потом и побежать. Бард последовал не колеблясь, кутаясь от ночного холода в свой тёмно-синий плащ. У женщины было неплохое преимущество, а он всегда предпочитал бегать пальцами по струнам, а не ногами по земле.
Алин решил запомнить шутку на будущее.
Спустя несколько минут Рила миновала первые деревья на границе Леса Вирмов, а Алин резко остановился где-то в сотне метров от неё.
Потянувшись к тунике, он вытащил серебряную монету на кожаном шнурке и прочитал короткую молитву:
- Леди Удача, во имя моей любви к тебе, не дай дракону подобраться ко мне!
Поцеловав символ, он поспешил к лесу. Луну закрыли облака, поэтому он вытащил стеклянную сферу и сыграл на арфе высокую ноту. Получив капельку магии бардов – по сути едва ли больше, чем в каком-нибудь магическом трюке – шар налился мягким, красновато-белым
