нетрудно объяснить. Вон: наш бетит. Универсален для любых существ, имеющих белковую основу. Так что спроектировать и синтезировать вот такие, универсальные, феромоны, афродизиаки и галлюциногены — нетрудно. На ваше подсознание они подействуют так, как нужно будет согласно её расчётам. Тем более что как раз это — основная задача и работа этой специализированной машины.
— Блин. А хорошо, что мы тебя послушались, и не полезли сюда в масках, или просто — с фильтрами в ноздрях. — Пол повернул полусферу шлема к Джо, как бы за подтверждением.
— Да. Хорошо, что мы послушались Мать, и меня. И одели скафандры высшей защиты. Потому что, как я теперь понимаю, основная задача этих гадов в тоннеле была — не убить нас, а просто сделать в наших костюмах дырки, чтоб туда проникли эти самые…
Афродизиаки. И галлюциногены.
— Точно! Ну, спасибо, Мать!
— Всегда пожалуйста. Так что мне ответить нашей «хозяйке»?
— Ответь ей, что она — редкостная с-сучка и …дь! И что я её — …, когда найду её центральную консоль!
— Отставить! — Джо было рявкнул, он свои эмоции постарался обуздать: мало ли какой чуши он сам в запале не обещал. А иногда и делал. — Мать. Скажи ей, что мы хотим знать, почему она убила наших местных собратьев. Гуманоидов.
Гнусные отрывистые звуки из трансляции чем-то напоминали немецкий язык: слова звучали картаво, гортанно, и резко — словно собеседница лаяла.
— Она говорит, что это какая-то ошибка. Она — местная Богиня, и никого не убивала. Никогда. А только позволяла себе поклоняться. И приносить жертвы. И бороться друг с другом за право быть Любимым Рабом и Почитателем.
— Ах, вот оно как… А что — у нас на земле, получается, Инки и Ацтеки тоже — того?! Приносили кровавые жертвы, и боролись за право быть этими самыми: любимыми рабами, чего-то нанюхавшись?! — кулаки Джо как-то сами собой сжались, и он даже сделал шаг вперёд, к динамику невидимой собеседницы.
— Мало данных для точного ответа.
— Ладно, …рен с ним… — Джо тряхнул головой. Вздохнул. Закусил губу до крови.
Отпустило.
Да и понимал он, что ритуалы первобытных племён, пусть даже его дальних пра-предков, сейчас — загадка не столько для космонавтов, сколько — для социологов и историков. Антропологов. А вот им, космонавтам, нужно подумать, как понадёжней…
Или попроще — ликвидировать зловредный механизм.
— Мать. Где у неё центральный процессор?
— Прямо под вашими ногами. В толще гранита. Люк — вон там, под нагромождением всего этого барахла. — Мать своей дистанционной командой сервомотору его скафандра направила вбок луч остронаправленного прожектора, сблокированного с видеокамерой на плече Джо.
— Баррикада, стало быть?
— Да. В надежде на то, что вы не догадаетесь. Или вам будет лень.
А вот теперь возмущённо фыркнул уже Пол.
Сам люк открыли легко.
Дурацкую систему запоров и хитрых секретов Джо просто вырезал круговым вращением плазменного резака, на режим которого переключил пушку.
Ступеньки. Самые обыкновенные, словно рассчитанные под человеческую ногу.
— Мать… Ты думаешь, она здесь всё так построила, организовала и сделала потому, что такими же, как мы, были и её хозяева? Ну, те… Заславшие её сюда пять тысяч лет назад?
— Почему — думаю? Я в этом абсолютно (Ну, то есть — с вероятностью девяносто девять и четыре десятых процента!) уверена. Главная задача этой «воздушно-газовой» диверсантки как раз и была — очистить планету максимально простым и гарантированным способом. От гуманоидов и высоких деревьев. А распыление именно там, на расчётной высоте, гарантировало поступление этого хозяйства во всю атмосферу — поскольку там стабильные, и беспрепятственно обтекающие всю планету, ветра.
— Ну, с гуманоидами-то понятно… Девственно пустая планета для колонизации. И всё такое прочее… А чем им деревья-то насолили?
— На основании имеющихся данных точно ответить затрудняюсь. Могу только высказать неподтверждённые предположения и гипотезы, в частности о глобальной распашке подготовленной поверхности под зерновые, масличные, и аналогичные сельхозкультуры… Но вы же мои «маловероятные» гипотезы всегда…
Джо на этот раз рычать не стал. А только фыркнул.
Но Мать замолчала.
Коридор наклонной шахты наконец привёл их в небольшое помещение.
В центре на полу громоздилась очередная абстрактная конструкция из металлических коробок и ящиков — словно гигантский ребёнок пытался построить замок из кубиков, но на полпути плюнул, и просто ушёл…
Блок центрального процессора, как пояснила Мать, состоял не из единого большого агрегата, а из множества состыкованных между собой, соединённых, словно второпях и кое-как, кабелями и проводами, блоков: кубов, призм, и параллелепипедов. Циферблатов, рукояток или кнопок управления на них не имелось.
— Говоришь, это — она?
— Она.
— Мы будем пытаться достать секретную информацию, распотрошив её основные платы и флэш-память?
— А зачем? Мы же — не учёные. И мотивы её творцов, и тонкости программирования вариантов изощрённых убийств целых рас — нас не касаются. Нам нужно только понадёжней разрушить её, и обеспечить нашим, земным, колонистам — безопасность. Гарантировать, что здесь не возникнет Культов, приносящих жертвы своей Богине. А заодно и лишить наших пронырливых учёных и экспертов желания воссоздать, да попробовать на ком-нибудь… Чёртово нюхательное оружие!
— Согласен. Так — что? Применишь любимую пушку?
— А то!..
— Значит, два года «отбывания» на Меотиде, после превращения в расплавленную лужицу чёртова автоклава «Богоподобных», тебя ничему не научили?
— Научили. Но ещё сильней меня научили идиотские ужастики, где монстры из Прошлого, Будущего или Настоящего, уничтожают людей как вид, и тэдэ и тэпэ. Да и два года… Ты тогда — что? Не понял намёка?
Судьи, что определили нам такой крохотный срок, как бы давали нам, да и всем остальным косморазведчикам, понять!..
— Что если кто-то из нас, придурошных самодеятельных ищеек сувениров и артефактов для продажи, ещё кого-нибудь страшного и смертоносно-опасного, не дожидаясь яйцеголовых умников, уничтожит, то…
— То — больше, чем символический срок, да ещё на почти курортной планете…
— Не получит!
— Вот именно. А сейчас замолчи и не мешай.
— Намёк понял. Но всё равно: ты — настырный и параноидально настроенный маньяк-разрушитель, которого хлебом не корми, а только дай чего-нибудь из любимой пушечки… Всё-всё! Молчу! — Пол дёрнулся в сторону, увернувшись от увесистого сапога, — А последнее слово?
— А, да… Мать! Она там, в центральной аппаратной, чего-нибудь вещает?
— Разумеется. О том, что «Вы сами лишаете себя возможности испытать неземное блаженство, улучшить свой генофонд, приобщиться к Вселенскому Разуму!..» И, как ты говоришь, тэдэ и тэпэ.
— Ясно. Только… Вот ещё что. Если я её пристукну — дерево-то — выживет?
— Выживет. Оно — абсолютно самодостаточно и стабильно.
— Вот что значит грамотное проектирование организмов и существ! Меня бы
