Дюма, Эмиля Золя, Стейнбека, Вальтера Скотта и другие. В шкафу также помещалось 36-томное собрание сочинений Ленина, и Игорь был, скорее всего, одной из немногих персон, читавших всего Ленина в подлиннике.
Но литература – это был постоянный фон всех молодых, и не только молодых, лет профессора, а на этом фоне разворачивались и другие увлечения. Так, третий класс (1951 год) ознаменовался увлечением фотографией. Излишне говорить, что фотография тех лет отличалась от нынешней, как креветка от акулы – общее было только то, что обе живут в воде. Фотоаппаратами и умением фотографировать обладал довольно узкий, избранный круг, пользующийся всеобщим уважением. Импульсом для Игоря послужил фотоаппарат, привезенный Гришей из Германии, и Гришино занятие фотографированием. Но это был не просто фотоаппарат, это была легендарная немецкая камера «Экзакта».
Коммент-эр: «Экзакта» производилась в Дрездене с 1933 года. Это был первый в мире однообъективный зеркальный фотоаппарат для роликовой пленки с курковым взводом затвора и перевода пленки на следующий кадр. Качество оптики было превосходным, и снимки, сделанные этой камерой, отличались по качеству от снимков, выполненных советскими аппаратами того времени, как картина Рубенса от плаката в сельском клубе. Японские гиганты, такие как «Никон» и «Кэнон», после войны только вставали на ноги, и первенство «Экзакты» было неоспоримым.
Надо было покупать фотоаппарат. В то время практически можно было купить только ФЭД – советский дальномерный фотоаппарат, производимый Харьковским производственным машиностроительным объединением «ФЭД» с 1934 года. Было общеизвестно, что ФЭД являлся копией немецкой камеры Leica II. Но ФЭД стоил дорого и для начинающего мальчишки был непозволительной роскошью. К счастью, как раз в 1950 году Ленинградское оптико-механическое объединение (ЛОМО) выпустило «Любитель» – среднеформатный двухобъективный зеркальный фотоаппарат, сконструированный на основе довоенных немецких камер Voigtlander Brilliant. На свое десятилетие Игорь получил в подарок «Любитель», и началась его фотоэпопея. В то время в ассортименте каждого занимающегося фотографией должен был быть помимо фотоаппарата набор других принадлежностей: бачок для проявления пленок, фотоувеличитель, красный фонарь и желательно глянцеватель. Проблема была в том, что «Любитель» работал на фотопленке шириной 70 миллиметров, в то время как в ФЭДе использовалась узкая пленка – 35 миллиметров (иногда называемая кинопленкой). По твердой советской традиции в любом случае должен возникать дефицит. Широкопленочный подержанный фотоувеличитель Гриша где-то раздобыл, а вот бачки для проявления широкой пленки просто не делались и не продавались – широкопленочные фотоаппараты уже продавались, а бачки нет. Пришлось отцу Игоря в срочном порядке изготовлять на заводе бачок и покрывать его слоем, стойким к фоторастворам. Наконец, бачок был готов, и профессор сделал первые фотографии. Пленка была недешевой, в рулоне было двенадцать кадров, и надо было думать при каждой экспозиции – это сразу привило профессору привычку работать над каждым кадром. Все ночи с субботы на воскресенье он, несмотря на ворчание родителей, просиживал в ванной и колдовал над печатью фотоснимков. Иногда Гриша брал его в свою ванную на мастер-классы.
Другой игрушкой для профессора, привезенной Гришей из Германии, служил пистолет «Парабеллум».
Коммент-эр: во время и после войны пистолет «Парабеллум» знали практически все. Во всех кинофильмах о Второй мировой войне с ним ходили все поголовно немецкие офицеры и выдающиеся советские разведчики. Во время игр «в войну» все советские дети были «вооружены» этим пистолетом. Надо сказать, что германский конструктор Георг Люгер создал очень удачный пистолет с высочайшей надежностью и отличными боевыми характеристиками, благодаря чему он сто лет использовался военными и сотрудниками спецслужб. Однако пистолет имел сложную механику.
Игорь постигал механику «Парабеллума» с помощью Гриши несколько месяцев, многократно разбирая и собирая оружие. Одно время это даже вызвало у него желание стать конструктором стрелкового оружия. В те годы Игоря также активно интересовала другая механическая система – персональный автомобиль дяди Изи ГАЗ-67, который тот имел как директор большого автопредприятия. В послевоенное время персональные машины с шофером имели только очень большие начальники и партийные бонзы. Мысль о машине без шофера абсолютно никому и никогда в голову не приходила – поскольку главной задачей шофера было не столько вождение машины, сколько ее поддержание в рабочем состоянии.
Коммент-эр: ГАЗ-67 был концептуальной копией американского «Виллиса» и носил в народе кличку «Иван-Виллис». Он принимал активное участие в заключительном этапе Великой Отечественной войны, а затем в Корейской войне. Объемы производства во время войны были весьма невелики – около 10 процентов от поставок в СССР по ленд-лизу[9] автомобилей Ford GPW и Willys МВ. После войны автомобиль производился Горьковским автозаводом, эксплуатировался во всем Союзе и даже продавался за границу (в Восточную Европу, КНДР, Китай).
Шофером на «Иван-Виллисе» был еврей по имени Шай (знакомые называли его Шая). Профессор подкарауливал, когда дядя Изя приезжал домой обедать, и прибегал к Шаю, который показывал ему устройство машины. Иногда Игорю удавалось покататься, сопровождая дядю Изю в поездках по городу.
В 1953 году умер Сталин, а в 1956 году состоялся XX съезд партии и было опубликовано постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий». В постановлении не подвергалась сомнению правильность курса на построение социализма и коммунизма в СССР и говорилось, что «культ личности не изменил и не мог изменить природы общественно-политического строя». Однако в стране начали происходить серьезные изменения. Первым, с чем столкнулись дети, было введение совместного обучения девочек и мальчиков во всех советских школах. Игоря и еще несколько мальчиков перевели по месту жительства в школу № 1, которая считалась самой элитной среди женских школ. На первом уроке обсуждался «важнейший» научно-педагогический вопрос – как рассаживаться: девочка с девочкой, мальчик с мальчиком или вперемежку. После длительной и довольно ожесточенной дискуссии пришли к продукту нововведенных демократических изменений: садиться кто как хочет. Постепенно в итоге демократия оказалась самым практичным решением.
Были мероприятия и посерьезнее. Вместо семилетнего обучения в стране вводилось обязательное восьмилетнее образование. Одновременно школа получала «политехнический» профиль, предполагавший сочетание образования с трудовой деятельностью, с тем чтобы учащиеся имели представление об одной или нескольких профессиях. Предложенная система обучения лишь ухудшила общеобразовательную подготовку школьников, не дав им профессиональных навыков. Неэффективность данной системы была во многом очевидной, и в некоторых школах, включая школу № 1, был сохранен десятилетний срок обучения с небольшой профессиональной подготовкой. Позже десятилетняя схема была реставрирована повсеместно.
В рамках политехнизации Игоря с другими учениками в девятом классе отправили в сборочный цех радиозавода, где собирали гражданскую продукцию (в основном завод производил военное оборудование). Ребята попали в гигантское помещение с 500 (!) молоденькими девушками, некоторые из них были весьма хорошенькими. Школьникам
