верандой привлекал мотыльков.
Как же мне не понравился этот разговор. Почему Джакомо просто не может забыть обо мне, как я постаралась забыть о нем? Зачем он настраивает Вико против меня?
— Рената, ты лучшее, что со мной происходило, — жарко шептал мне в ухо маг. Его колено скользнуло между моих бедер, раздвигая их. — Я хочу показать, насколько я люблю тебя…
Нетерпеливые пальцы Джакомо стянули корсаж платья вниз, вместе со сорочкой, и тут же жадно начали изучать грудь.
— Не надо, Джакомо. Пожалуйста, не здесь… — мне самой мой голос кажется слабым и ломким. Конечно, он не обратил внимание на этот жалкий писк.
Его губы нашли мои, и смяли их в требовательном поцелуе, заставившем жадно глотать воздух, и беспомощно цепляться за своего мучителя.
— Моя невеста. Моя единственная любовь…
Как же я его ненавижу! Почему мир так несправедлив? Этот человек радуется жизни, в то время как моя сестра мертва, а всё, что осталось мне… это разбитые мечты о своем собственном семейном счастье.
И Лучиано. Мой любимый племянник, так похожий на своего отца. Возможно, он единственное, что примеряло меня с существованием Джакомо Кроне. Но всё же бы лучше тот умер. Может, я и добренькая целительница, только вот очень злопамятная.
Корбин Рихтер.
Без магии было скучно. Но что еще хуже — опасно. Рихтер давно уже отвык полагаться на других, и теперь даже охрана под дверью и окнами мало его успокаивала. Где-то на свободе бродил человек, способный искалечить его одним лишь касанием, а он совершенно не знал, как от этого уберечься. Знать хотя бы, что за напасть использовал враг.
Чтобы не тратить время зря, маг написал несколько писем. Одно бывшей ученице, Софи, с нежностью справляясь о её делах и здоровье крёстника. Генриху недавно исполнился год, и он активно начал ползать, к ужасу матери. Потому что уследить за маленьким боевым магом, одаренным, к тому же, еще и магией стихий, было сложно.
Жаль, что его не было рядом, чтобы помочь. А может, и к лучшему. Потому что с отцом крестника он не слишком то был дружен.
Ему и предназначалось второе письмо. Точнее, новому главе грейдорской Службы безопасности, но Рихтер отлично понимал, что следом оно окажется в руках Мартина Шефнера — престарелого (аж на целых два года старше его), мелочного (как-то три золотых зажал, и так и не вернул), и завистливого (еще бы ему не завидовать красоте Рихтера, с такой-то смурной рожей) канцлера Грейдора. А еще он раньше него женился на Софи — и это ему Корбин не мог простить больше всего.
Письма отправлялись через доверенных людей, работающих на грейдорскую СБ, но все же Рихтер постарался описать случившееся с ним как можно более размыто. Что нужно он передаст на словах, а остальное Шефнер поймет между строк. И может, что и подскажет. Наверняка у него в СБ припасена полочка и для грязных лермийских секретиков.
Лермия была интересна Грейдору по многим причинам, хотя у них и не было общих границ на суше. Но с севера берега Лермийской республики омывало Последнее море. Другими прибрежными государствами были Грейдорская империя, Алертийская республика и Сарватское королевство. Последнее мало представляло интерес — разве что досаждало своими пиратами. А вот Алерт, лежащий как раз между Лермийской республикой и Грейдором, последнему досаждал особо. Меньше года прошло с последней стычки двух империями, и в ней выиграли соплеменники Рихтера.
Но глупо было бы считать, что на этом алертийцы забудут о своих имперских амбициях. Не получив ничего от Грейдора, их взгляд устремится — уже устремился, на Лермию. Безусловно, они хотели воспользоваться разобщенностью лермийских провинций, управляемых жадными до власти и денег дожами.
Фоскарини единственные из всех благородных родов имели шанс превратить весь этот бардак, и превратить страну в поистине сильное государство. Они владели богатейшей провинцией — Меноде, имели достаточно денег и влияния, и кроме того, получали поддержку из Грейдора.
Потому что другая сила, способная объединить слабую Республику, империю устраивала гораздо меньше. Святой Престол. Формально Церковь уважалась и почиталась всеми государствами цивилизованного — кроме разве что сарватов, почитающих Белого Владыку Азра-Мадэа, да язычников рамасов, живущих на западных островах в Великом океане.
Но вот конкретно в Грейдоре, всегда опирающемся на магию — все же чуть меньше, и как-то даже формально. Не то, что Престол продолжал свои гонения на одаренных, как это было несколько веков назад. Напротив, последние столетия миссионеры Церкви неустанно пытались привить магам истинное благочестие, направить их дар себе на пользу.
Но в то же время Престол, точнее, Верховный Понтифик Агастус, правящий в столице Лермии вместо угасшего королевского рода, явно делал ставку не на магию, а на технологии. Благодаря ему, и его предшественнику, морской и воздушный флот Лермии на поколение, а то и два опережал алертийский или грейдорский.
Но что хуже всего, что в отличие от Фоскарини, ищущих поддержку в Грейдоре, Агастус не гнушался сотрудничать с Алертом. Ведь небесная власть важнее мирской, и вряд ли Понтифика на самом деле волновало бы, если Лермия пала бы под пятой своих восточных соседей. Рихтер полагал, что в этом случае Престол не пошатнулся бы, а лишь еще больше укрепился. А Агастус бы избавился от беспокойных дожей, не дающих ему развернуться в полную силу. И то, что лермийские технологии в последнее время все чаще стали продаваться в Алерт, усиливая его, не устраивало Грейдорскую империю. А Алерт не устраивало то, что Грейдор в лице его канцлера и весьма амбициозного молодого императора пытался им помешать.
Так что Рихтер отлично понимал, что за попыткой от него избавиться мог стоять кто угодно — алертийцы, другие дожи, или даже Святой Престол. Не стоило забывать и о всяческих сектантах — у них повелитель стихий со змеиными зрачками всегда вызывал какую-то особенную ненависть. За демона его принимали, что ли.
Закончив с письмами, Рихтер спрятал их среди своих вещей, и растянулся на койке. Точнее, попытался. Как же здесь было тесно! А вот во дворце Фоскарини ему нашли подходящую для его роста кровать. Он даже уже по ней начал скучать. Нужно будет спросить у милой Ренаты — когда же можно будет отменить постельный режим. Чувствовал повелитель стихий себя вполне сносно.
Глава 12. Она ему нравится
Корбин Рихтер.
Рената Бьянки появилась ранним утром, с очаровательным румянцем на щеках и блеском в глазах. Вчера её длинные косы
