— Зак? Говорит Блейк Форчун.
— Вы знаете, который здесь час? — Новозеландский акцент Зака спросонья стал более явным.
— Поскольку вы на полмира отсюда, должно быть, у вас середина ночи. — Блейк не обращал внимания на очевидное недовольство человека, разбуженного посреди глубокого сна.
Из трубки донеслось гортанное ругательство.
— Уверен, это не звонок вежливости. Чего вы хотите, Форчун?
— Объяснения. — Блейк не видел причины, почему должен выбирать слова. — Что случилось между вами и Скайлар? Речь о свадьбе Кейза в феврале, когда вы были у нас.
Мертвая тишина длилась несколько секунд. Блейк понял, что он открыл причину замкнутости сестры.
— Почему вы спрашиваете? — наконец произнес Зак, уходя от объяснения.
— Последние несколько месяцев она замкнулась в себе. Я хочу знать, почему.
Блейк услышал в голосе новозеландца вполне искреннюю озабоченность, но это не умерило злость, закипавшую в нем.
— Что-то тревожит ее. Я догадываюсь, что это связано с вами. Я также предполагаю, что вы знаете, в чем дело, и сумеете исправить ситуацию.
— Я поговорю с ней, — без колебаний заверил Зак.
— Полагаю, вы предупреждены, Маннинг. Мне не нравится видеть сестру обиженной.
— Я немедленно решу все проблемы. Прямо со Скайлар, — пообещал Зак. В его пользу говорило, что голос уже не звучал раздраженно, как в первые минуты.
— Посмотрим, что вы сделаете, — сказал Блейк и повесил трубку, не попрощавшись.
Вопрос с разбитым сердцем сестры разрешен. Блейк посмотрел на часы и улыбнулся. Час, назначенный Сашей, почти подошел к концу. Сейчас они поедут в ее апартаменты, и он собирался развлекать ее до тех пор, пока они оба не рухнут от изнеможения.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Что бы ты хотел на обед? — В белой рубашке Блейка на голом теле Саша заглянула в морозилку маленького холодильника.
— Я бы хотел тебя, моя дорогая. — Блейк подошел сзади, обнял ее и притянул к себе, чтобы поцеловать в шею.
— Мистер Форчун, — засмеялась Саша, — у вас одностороннее движение серых клеточек мозга. — Знакомый жар начал наполнять ее.
— Не могу удержаться. — Блейк оттянул воротник рубашки с ее плеча, чтобы было удобнее целовать. Его твердые губы слегка пощипывали нежную кожу, и каждый раз электрический импульс будоражил нервы. — Ты проявляешь во мне лучшее, душа моя.
— А по-моему, в тебе просыпается дикарь.
Когда они приехали в ее квартиру, Саша едва успела запереть дверь, как Блейк уже занялся стриптизом. Быстро раздел их обоих и понес ее на руках в спальню. Это произошло несколько часов назад. С тех пор пожар страсти оставался таким же сильным, как в начале дня.
Его сексуальная ухмылка породила знакомый трепет крыльев бабочек в глубине желудка.
— Если я правильно помню, ты не жаловалась, когда я…
Саша приложила указательный палец к его губам.
— Намек понят, — проговорила она и залилась краской.
Басовые ноты смеха вызывали дрожь в груди и странное пощипывание в сосках.
— Люблю смотреть, как ты краснеешь.
— Это видно. — Она обвила руками его плечи и запустила пальцы в волосы на затылке. — Ты превращаешь меня в красного вареного рака.
— В этом нет неловкости, Саша. Это румянец желания. — И будто доказывая свою правоту, Блейк крепко прижался к ней. Она почувствовала его восставшую плоть, и жидкий огонь разлился по жилам.
— Если ты не перестанешь…
Он еще теснее прижался к ней.
— Уверен, сейчас ты скажешь, что у нас возникнут проблемы.
У Саши перехватило дыхание, когда волны-страсти вновь переполнили ее.
— Так мы никогда не найдем времени просмотреть мои предложения насчет рекламной кампании.
Блейк поцеловал ключицу Саши и принялся расстегивать белую рубашку, целуя каждый открывшийся сантиметр.
— Ты и правда прямо сейчас намерена обсуждать свои предложения?
Он наконец расстегнул несколько пуговиц и накрыл ладонями ее груди. У нее подкосились колени. Сердце так дико бухало, словно она пробежала марафон.
— Ч-что ты спросил?
— Провалиться мне на этом месте, если я помню. — Он наклонил голову и взял в рот сосок.
Блейк безжалостно ее дразнил, и Саша не удивилась, когда чувство восхитительной жажды стянуло ее лоно. И это после того, как весь полдень они занимались любовью. Как получается, что сейчас они испытывают еще больший голод друг к другу, чем раньше?
— Это… безумие.
Он поднял голову. Саша увидела в глубине его глаз накал страсти, искры жара. Это без слов сказало ей, чего он хотел.
— Мы вместе сходим с ума, душа моя.
Полную ожидания, он отнес ее в спальню. Она обхватила его, когда он посадил ее на край комода.
— Что ты делаешь?
— Я хочу тебя здесь.
Оставшиеся пуговицы разлетелись по полу, когда Блейк распахнул полы рубашки. Он желал всем телом чувствовать ее. Затем, сбросив боксерские трусы, Блейк одним нежным толчком вошел в нее.
Саша чувствовала абсолютную полноту. Когда началось ритмичное движение, пламя охватило ее, и она боялась сгореть дотла. Восторг становился невыносимым. Такого она не могла бы и вообразить. Их ненасытная страсть разгоралась все сильнее.
Она обнимала его, цеплялась, стонала. А. он дразнил ее и намеренно оставлял с неосуществленным желанием. Его тело требовало, чтобы она отдалась их яростной страсти. Она подчинилась, и взрыв наслаждения потряс ее до самой глубины и вознес к облакам.
Дрожа, Саша прижималась к нему, ощущая его завершающее движение. Она обнимала его, и слезы обжигали крепко стиснутые веки. Слезы благодарности за пережитый ими вместе восторг.
Если у нее еще оставались сомнения, что чувство к нему всего лишь остатки школьного помешательства, которое словно туман растает под теплым летним солнцем, теперь сомнения эти рассеялись. Она любила его всем сердцем и принадлежала ему душой и телом. И не важно, какое будущее ждет их. Ее отношение к нему не изменится никогда.
— Повтори! Что ты хочешь, чтобы я делал? — Блейк не мог поверить, что она предлагает такое.
— Мне бы хотелось, чтобы ты подумал над своим участием в коммерческой телевизионной рекламе о торжественном открытии «Форчун Голд», — терпеливо разъяснила Саша.
— Я не возражаю против предложения купить телевизионный эфир и дать рекламу моих отелей и казино. — Он покачал головой. — Но для меня всегда огромная проблема смотреть в этот проклятый объектив.
