Книга Когда случились мы - И. Б. Солис

Не могу перестать думать о ней. О нас. В гостиничном номере. То, как она двигалась, когда я прикасался к ней, как она выглядела, когда прикасалась ко мне. Голод в её взгляде, эта дразнящая полуулыбка. Это зажгло что0то внутри меня, что я не могу игнорировать — не хочу игнорировать.

Я ерзаю на сиденье, вытирая ладони о джинсы. Дважды. Я нервничаю. Я никогда не нервничаю.

Луна смотрит на меня, и выражение её лица становится ещё теплее. Моё сердце замирает.

Вот почему я нервничаю.

— Поужинай со мной, Луна, — я сошел с ума. Это единственное объяснение тому, что я выпалил это приглашение. — Сегодня вечером, — добавляю я, продолжая быть беспечным. — В городе.

И глупым.

Честно говоря, на этот раз мне всё равно.

— Ужин? Сегодня вечером? — повторяет она, широко раскрыв глаза.

— Да, — я провожу рукой по задней части шеи. Страх и предвкушение отражаются на моём лице — я чувствую это. — Я понимаю, ты летишь в Лондон, но я подумал, что мы могли бы перекусить. Может быть, суши? — говорю я быстро. Никак не могу расслабиться. — Возможно, даже потусим в городе, если время будет позволять.

Она наклоняет голову набок.

— Ты просишь меня…потусоваться? С тобой?

— Да, — я хихикаю, чуть ли не холодно и небрежно. — И плохо с этим справляюсь.

— Нет, дело не в том… — она резко останавливается, качает головой и этой последней мыслью вместе с ней.

— Я пойму, если у тебя есть планы… — я отступаю на случай, если я неправильно её понял, прочитал всё неправильно, но она отвечает прежде, чем я успеваю закончить.

— Нету! — выпаливает она в спешке, затем кажется встревоженной своей реакцией. — Это…из-за пересадки…У меня есть четыре часа между рейсами.

На наших лицах появляются одинаковые улыбки. Я хочу взять её за руку. Хотя вокруг много людей…

Я всё равно это делаю.

Она смотрит, как я это делаю. Смотрит, как моя большая рука обхватывает её маленькую. Легкий румянец расцветает на её щеках, когда я это делаю, и мне интересно, замечает ли она, как приятно её рука лежит в моей. Судя по выражению её глаз, она тоже зачарована этим зрелищем. Луна движется синхронно со мной, переплетая наши пальцы, так идеально соединяя наши руки.

Наклоняясь, я шепчу ей на ухо:

— Есть кое-что, что я хочу тебе показать.

Её взгляд опускается прямо на мою промежность. Волна желания проносится по мне. Тем не менее, я изо всех сил стараюсь отшутиться.

— Я могу показать тебе и это, — предлагаю я, кривя губы в усмешке.

— Я не знаю, почему я это сделала, — бормочет она, крепко зажмурив глаза.

— Потому что, конечно же, ты находишь меня неотразимым, — поддразниваю я, не в силах сдержать самодовольный тон в своём голосе.

Её щеки из нежно-розовых становятся ярко-красными. Я касаюсь её подбородка. Прикосновение лёгкое, нежное. У неё перехватывает дыхание.

— Ты выглядишь очень мило, когда смущаешься.

— Я не смущена, — возражает она, отстраняясь от меня.

— О, нет?

— Нет.

Луна встречает мой пристальный взгляд, затем драматично закатывает глаза. Слишком поздно для этого. Я улыбаюсь, уверенный, что выгляжу как кошка, съевшая канарейку.

— Итак, где находится это суши-заведение, о котором ты говорил?

— Мне кажется, ты пытаешься сменить тему, Луна.

Проходит несколько секунд. Она облизывает губы.

— Послушай… — она делает паузу.

Я наблюдаю за ней. Жду. Становлюсь ненасытным. Кровь стучит в моих венах.

— Ты знаешь, что я нахожу тебя привлекательным, — Луна говорит это так, как будто в этом нет ничего особенного, как будто ей наполовину скучно признаваться в этом, но она снова краснеет, затаив дыхание.

— Мне нравится, что ты находишь меня привлекательным, — признаю я. Похоть в моих глазах. Волчья ухмылка на месте.

— Может быть, но…

— Не может быть. Мне нравится это.

Этот разговор не для публичного места. Во всяком случае, не для переполненного салона самолета. Но, кажется, я не могу контролировать себя рядом с ней.

— Генри…

— Луна, — я протягиваю руку, чтобы погладить её по щеке.

Когда я провожу большим пальцем по её нижней губе, как тогда, в гостиничном номере, с её губ срывается тихий вздох. Всё снова начинает казаться туманным.

— Да? — её голос похож на хриплый вздох.

Её взгляд не отрывается от моего, пока я говорю.

— Я не уверен, что происходит, но…ты тоже это чувствуешь? — в этих зеленых глазах горит огонь. — Дело не только во мне, не так ли? — я изучаю её лицо. Пространство между нами становится напряженным. — Скажи мне, что дело не только во мне.

Я растворяюсь в её чертах лица. В желании, наполняющем её яркие глаза. Её улыбка такая невероятно теплая и манящая. Я не замечаю приближающуюся стюардессу до тех пор, пока женщина не оказывается практически над нами.

— Извините, мистер Джонсон. Мы скоро приземлимся. Пожалуйста, пристегните ремни безопасности.

Я в оцепенении. Я так много хочу ещё сказать, и впервые в жизни я понятия не имею, как даже начать говорить.

— Да, спасибо, — отвечаю я, откидываясь на спинку сиденья. Ремень безопасности пристегнут.

Я мгновенно начинаю скучать по близости Луны и тонкому пляжному аромату, который окутал меня. Если бы я не был таким немногословным, я мог бы сказать больше.

— Тебе пропускаешь вид, — вместо этого шепчу я.

Моргая, она следит за моим взглядом как раз вовремя, чтобы увидеть Статую Свободы, освещающую ночное небо Манхэттена. Её взгляд возвращается ко мне и задерживается. Это вытесняет неуверенность из моего сознания. И всё же я удивляюсь, почему я раскрыл так много и так быстро.

Мы оба молчим, когда выходим из аэропорта. Мы не разговариваем ни в аэроэкспрессе, ни в метро. Мы просто стоим рядом, не прикасаясь друг к другу. Ни разу. Когда мы добираемся до Таймс-сквер, то и там соблюдаем дистанцию.

Несмотря на все мои усилия, всё равно всё усложняется. Меня узнают. Это происходит в вагоне метро. В книжном магазине и кафе. Когда переходу улицу. Кто-то просит автограф. Несколько человек просят сделать совместное фото. На лице Луны странное выражение, она ничего не говорит. Это убивает меня. Я не знаю, о чём она думает, а я даже не могу спросить. Не при таком количестве людей вокруг. Кто-нибудь мог услышать наш разговор. И это было бы в интернете ещё до того, как кто-либо из нас узнал бы об этом.

Я веду её по красным ступеням, похожим на трибуну, в центре Таймс-сквер. Подумал, что можно спрятаться у всех на виду. Я стараюсь не пролить кофе, за который она настояла заплатить. Латте