будто у них была общая тайна. Штеффи попыталась встать рядом с ней в шеренге, но ее сильно толкнула светловолосая девочка.
– Здесь мое место, – прошипела она.
Штеффи встала последней. Перед ней стояла Брита. Она обернулась и прошептала:
– Не обращай внимания на Сильвию. Она очень много о себе воображает.
Звонок прозвонил во второй раз, и дверь в класс отворилась. В дверном проеме стояла учительница и приветствовала входивших детей: сначала девочек, потом мальчиков. Все становились у своих парт – все, кроме Штеффи, оставшейся у двери.
Учительница была высокая и худощавая, и волосы у нее были завязаны в пучок, точно как у тети Марты.
– Доброе утро, дети, – приветствовала она класс.
– Доброе утро, фрекен Бергстрём, – пропищали и прогудели тридцать голосов.
– Садитесь.
На какое-то время стало шумно, прежде чем все успокоились на своих местах.
– У нас в классе новая ученица, – сказала учительница. – Подойди, Стефания.
Штеффи сделала пару шагов к кафедре.
– Стефания проделала долгий путь, чтобы приехать к нам сюда, – продолжала учительница. – Она приехала из Вены. В какой стране находится Вена? Сильвия?
– В Австрии, – ответила Сильвия.
Учительница дернула за шнур, и на черную доску опустилась карта. Это была карта Европы.
– Стефания, ты можешь показать нам свою родину? – спросила она.
Штеффи подошла к карте, но не нашла привычных очертаний Австрии. Вместо нее была одна Германия, раздувшаяся, как воздушный шар.
– Она должна быть здесь, – смущенно сказала Штеффи и показала на нижнюю часть шара. Учительница присмотрелась к карте и тут же нашлась:
– Австрия отныне часть Германского государства, – сказала она и показала указкой. – Здесь находится Вена, столица музыки. А здесь у нас самая высокая в Европе горная цепь. Как она называется, Вера?
– Гималаи, – ответила та.
Все засмеялись.
Учительница вздохнула и спросила Бриту.
– Альпы.
– А ты, Стефания, была в Альпах? – спросила учительница.
Штеффи покачала головой.
– В Альпах, – объясняла учительница, – находятся плодородные альпийские луга.
В дверь постучали.
– Войдите, – с раздражением сказала фрекен Бергстрём.
В класс вошел неуклюжий парень. Это был тот мальчик с пристани, который предлагал Штеффи и Нелли покататься на его лодке.
Ему, должно быть, было по меньшей мере лет четырнадцать. Что он делал здесь, среди детей гораздо младше его?
– Простите, – невнятно пробубнил мальчик.
– Заходи и садись, Сванте, – со вздохом сказала учительница.
Сванте медленно прошествовал вдоль среднего ряда и сел позади всех. Он был такой большой, что едва помещался за партой.
Фрекен Бергстрём отказалась от попытки продолжить урок географии.
– Стефания – иностранка, – сказала она. – Ужасная война заставила ее покинуть свой дом и семью.
Штеффи взглянула поверх светлых вихров и локонов. На нее с любопытством или сочувствием смотрели тридцать пар голубых, серых или зеленых глаз.
– Я надеюсь, вы будете добры к Стефании, – продолжала фрекен Бергстрём, – и снисходительны к тому, что она говорит не так, как вы. Ведь это связано с тем, что она – иностранка и родилась в другой стране.
«Не-такая-как-вы-не-такая-как-вы», – эхом отозвалось в голове Штеффи. Это звучало как стук колес поезда на стыке рельсов. Она почувствовала слабость и головокружение.
– Можно мне сесть?
Учительница кивнула. Брита подняла руку.
– Можно она сядет со мной? – спросила она. – Я ее знаю.
– Я тоже, – сказал Сванте.
Сильвия засмеялась и что-то шепнула своей соседке по парте, рослой девочке.
Первым уроком была арифметика. Задачи были легкие, простое деление, которое Штеффи изучила еще в пятом классе. Она с усердием тянула руку, и наконец ей позволили выйти к черной доске и решить задачу.
– Совершенно правильно, – сказала фрекен Бергстрём, когда Штеффи закончила. – Очень хорошо.
– Очень хар-рашо, – передразнила ее Сильвия вполголоса.
Учительница сделала вид, что не слышит.
На перемене Штеффи надеялась, что Вера подойдет к ней, но она не подошла. Вера стояла с Сильвией и другими девочками в углу школьного двора. Иногда Штеффи казалось, что они смотрят в ее сторону. Ей было интересно, о чем они болтали.
Вместо Веры подошла Брита и спросила, не хочет ли она попрыгать через скакалку. Все шло хорошо, пока Штеффи не заметила, что Сванте уставился на нее. Она занервничала, сбилась с ритма и стала крутить скакалку для Бриты.
Пока Брита прыгала, Штеффи почувствовала, что сзади кто-то подходит. Она обернулась и увидела Сильвию, возглавлявшую свою компанию.
– Скажи что-нибудь по-немецки, – сказала она.
Штеффи покачала головой, продолжая крутить скакалку.
– Скажи что-нибудь! – повторила Сильвия. – Ты ведь можешь говорить, а? Или не можешь?
– Могу.
– Ну тогда скажи что-нибудь, – надоедала она. – Мы хотим услышать, как это звучит.
– Скажи что-нибудь, – вторила подруга Сильвии – ее звали Барбру.
Кольцо группы все плотнее сжималось вокруг Штеффи. Вера держалась в стороне. Она подтянула чулок и принялась искать что-то в кармане платья.
– Или спой с переливами, – продолжала Сильвия. – Ведь ты родом из Альп.
Брита ошиблась и наступила на скакалку. Она подошла и забрала конец скакалки из рук Штеффи.
– Твоя очередь, – сказала она.
– Не пытайся казаться особенной, – сказала Сильвия. – И не думай, что ты можешь подлизываться к учительнице. Маленькая принцесса из Вены! Кто тебя звал сюда, а?
Штеффи притворилась, будто не слышит. Сильвия охотно поверит, что она не поняла.
Штеффи прыгнула под вращающуюся дугой скакалку, отсчитывая про себя такт. Раз… и… два… и… раз… и… два… и…
Внезапный рывок натянул скакалку. Штеффи упала и ободрала о жесткий гравий ладонь. Сильвия насмешливо улыбнулась, отпустила скакалку и удалилась со своей свитой.
Глава 15
В ноябре на острове стало еще серее, чем летом, когда они приехали. Зеленели только кусты можжевельника. По утрам, когда Штеффи выходила из дома, было темно; рано темнело и вечером, когда она возвращалась. Путь до школы был долгим. Холодный ветер с моря задувал под пальто, и колени синели от холода.
И все же хорошо, что она начала учиться. Что бы она иначе делала целыми днями? После обеда и по вечерам время с тетей Мартой тянулось медленно. Они никогда не сидели вместе и не болтали, как обычно было с мамой.
Как только Штеффи возвращалась домой из школы, они с мамой садились за стол: мама с чашкой кофе, Штеффи с чашкой горячего шоколада. Штеффи рассказывала о том, что случилось в школе и по пути домой. Мама вспоминала какую-нибудь историю из своего детства или из жизни оперной певицы. Они болтали о книгах, которые прочитали, или о путешествиях, в которые они могут отправиться, когда Штеффи станет старше.
Написать кому-нибудь письмо – это вовсе не то же самое, что поговорить. Беседа – это не
