ряд, под глубоким слоем пуха и пыли лежит удлинитель. Я просовываю руку и вытаскиваю его. Как можно быстрее делаю на конце петлю и забрасываю через перила балкона, где находится мое убежище. Промахиваюсь только один раз. Возвращаюсь наверх, через окно — и на свой островок. Включаю камеру в розетку удлинителя и оставляю заряжаться. Как только снова загорится зеленый огонек, можно немного посмотреть кино.
Надо выбрать для съемок другую экосистему. Эту надо удалить. Но я не могу. Не сейчас. Договорились? Договорились.
13 ч. 30 мин.
Когда у меня зазвонил телефон, хотелось, чтобы это был кто-то клевый. Например, Эмерсон Беркли, чтобы поговорить о книгах, как однажды в автобусе, когда мы ехали на экскурсию. Пусть даже Кристи, тоже неплохо. Вроде как скучаю по ней.
Но нет. Это мама Кристи, Бетти.
— Привет! Я собираюсь выпить где-нибудь кофе. Хочешь со мной?
Да, но лучше бы это был кто-нибудь другой. Нехорошо так отвечать человеку, который предлагает угостить дорогущим кофе.
— Конечно. А Кристи идет?
— Нет, она не разговаривает со мной. Минут через пятнадцать?
— Да, буду ждать снаружи.
Прячу камеру за телевизором и оставляю ее в розетке. Я одета практически во все то, что купила мне Бетти, так что с этим проблем нет. Нахожу туфли и спускаюсь.
Почти сразу подъезжает красивая белая машина, и мы рулим за кофе.
— Как твои дела? — На ее лице беспокойство.
— Отлично. Ленивая суббота, все уроки сделаны. Читаю. Прибираюсь в своей комнате.
Я чемпионка в категории «Вести себя как нормальный человек».
Когда у меня в руках оказывается огромный стакан кофе со взбитыми сливками, Бетти заводит разговор.
— В общем, вчера вечером мы с Кристи поругались.
— Мне жаль, — отвечаю я, потягивая свой напиток.
— Вообще-то мы поссорились из-за тебя. — Она заправляет идеальную светлую прядь за ухо и пожимает плечами.
— Из-за меня?
— Да. Кристи рассказывала мне о неприятности, которая с ней недавно произошла по вине каких-то нехороших девочек из вашей школы.
— О да, я их знаю. — Большой сладкий глоток.
— Кристи сказала, что они были с ней довольно грубы и она пыталась переключить их внимание на тебя, чтобы от нее отстали, — тихо говорит Бетти.
Я молчу. Она внимательно смотрит на меня:
— Но в итоге они совсем распалились и стали думать, как тебя разыграть и унизить. Она… она не слишком внимательна к людям, моя Крис. И все же в последний момент она встала на твою сторону. — Бетти смотрит на меня, как будто чего-то ждет. В ее глазах грусть и в то же время нетерпение. Вроде я должна ее простить. Понятия не имею, зачем ей это.
Крис давно надо было меня предать. Ее жизнь стала бы проще, будь у нее друзья покруче. А для меня ничего бы не изменилось. Что такого они могут со мной сделать? Я и так ничто.
— Мило с ее стороны.
Есть что-то бесполезнее слова «мило»?
Но Бетти этого и ждала. Она улыбается и пьет черный кофе из своей красивой фарфоровой чашки. Она, должно быть, постоянно сюда ходит.
— Я сказала ей, что она поступила правильно и что тем девочкам должно быть очень стыдно насмехаться над тобой из-за того, что у тебя нет дома.
У меня звенит в ушах:
— Что?
— Милая, ничего страшного. Ты не должна это так тщательно скрывать. — Она наклоняется и берет меня за руку.
У нее нежная кожа, идеальные ногти. От ее куртки при малейшем движении пахнет духами. А я даже не человек. Я внезапная деградация Homo sapiens.
Как мне отсюда выбраться без крика? В проходе толпятся стоящие в очереди за кофе. Она держит меня за руку.
— Я не… Как вы могли такое подумать?..
— Ну, это же очевидно. Ты так старательно пытаешься это скрыть от людей. Ты настоящий борец. Крис рассказывала мне про день пробников.
Это было в первый день занятий в средней школе. Учитель физкультуры рассказывал о том, как будет от нас вонять, и о том, как принимать душ. Нам выдали бесплатные наборы пробников от какой-то компании: бесплатный дезодорант, зубную щетку, а еще брошюру про перемены, которые происходят с нашим телом, и про то, что купить, чтобы все исправить.
Я обрадовалась новой зубной щетке — моя домашняя была уже старовата. Но у меня никогда раньше не было дезодоранта, только видела их по телевизору. Я не знала, когда ими начинают пользоваться; думала, может, это только для взрослых. Зря я сказала об этом Кристи.
То выражение ее лица я никогда больше не хотела бы увидеть.
Когда пробник закончился, я стала покупать такой дезодорант в магазине «Все за доллар».
— Она сказала, что никогда не была у тебя дома и что иногда у тебя такой вид, словно ты совсем не спала. Она говорит, что тебе приходится все время заботиться о братике.
Я больше не могу это пить. В моем желудке кишат змеи. Python regius — королевский питон. Dendroaspis polylepis — черная мамба. Agkistrodon piscivorus — водяной щитомордник.
— И когда я наконец все сопоставила, я поняла, в чем дело.
— Я не бездомная, — говорю я с такой интонацией, словно это нелепая идея.
Она тихо вздыхает:
— Только потому, что у тебя есть местечко в заброшенном здании, или в сарае, или что-то…
— Да нет же. Мы живем в квартире. Моя мама работает в управляющей компании.
Ее идеальные брови слегка приподнимаются:
— Ты не должна мне врать, дорогая. Я знаю, что тебе неловко. Но вам, ребята, нужна помощь.
Я смотрю мимо нее, на очередь, которая перекрывает выход.
— Кристи разозлилась, потому что я сказала, что мы должны что-то сделать. Она не хочет, чтобы я тебя смутила или добавила тебе проблем. Но, Лейла, дорогая, я должна поговорить с кем-нибудь. Позволь мне помочь вам.
— У нас есть квартира. В ней две спальни. Мы живем там уже больше года.
Она смотрит мне в глаза:
— Тогда пригласи меня к себе. В любом случае я бы хотела поговорить с твоей мамой.
— Я отведу вас к маме. — Это худшая идея из всех, что когда-нибудь приходили мне в голову.
— Отлично. — Бетти уже стоит, забросив большую бежевую сумку на плечо. — Давай это сделаем.
Я выкидываю почти полный стакан кофе в мусорный контейнер. Во рту вкус карамельной желчи. Интересно, трудно выпрыгнуть из машины на ходу?
Я прошу ее остановиться на парковке, где висит знак «Будущие жильцы», прямо рядом с офисом. Через большую раздвижную стеклянную дверь я вижу маму. Она положила ноги на стол, читает книжку в мягкой обложке
