Книга Варя - Ольга Беркут

месте во Взгорьевку. Написала о себе как о талантливой дочке известного живописца Костылева. Сочинила о том, что последнее время работала реставратором и готова предоставить, в случае необходимости, рекомендательное письмо (разумеется его она также накатала сама, изменив наклон почерка). Приложила к прошению парочку своих лучших работ (на всякий случай) и отправила одного из мужиков вести пузатый конверт до ближайшей почтовой станции, адрес которой и указала как обратный. А уже оттуда ямщик должен был доставить прошение в Березовую Рощу.

Сама не своя, томилась Варя в ожидании ответа почти две недели. То и дело отправляла кого-нибудь из дворовых узнать о письме. И вот наконец-то оно пришло.

Откажут, точно откажут. Всё глупости. Зря тешила себя надеждой!

Но страх оказался напрасным. Положительный ответ поразил до безумной радости.

Господи, быть не может! Так, значит, еду! Еду во Взгорьевку! С ума сойти.

Следующим шагом написала Варя для папеньки якобы ответ от Лизы с согласием принять у себя младшую сестру. Конечно, чувствовала она, что завралась уже по уши, но отступать было поздно.

После оглашения отцу «столичного письма» Варя засобиралась в дорогу. В гримёрке отыскала старое дорожное платье и простенькую серую шляпку. Примерила. Всё подошло. Выглядела она в нём, как бедная несчастная гувернантка.

Замечательно!

Взяла на смену ещё несколько подобных нарядов. Упаковала их в чемодан. Из дома она выйдет нарядная, переоденется в дороге. Подумала и о том, что для реставрационного дела нужны будут новые материалы. Велела отвезти Нюрку в город за покупками. Дала наказ брать в художественной лавке всё, что предложат. А когда девка вернулась домой с внушительным свëртком, Варе пришлось расчехлить ещё одну дорожную сумку.

До отправки оставалось меньше суток, когда княжна наконец-то решилась во всех подробностях рассказать Нюрке о своих планах. И что из этого получилось? Девка разозлила её, заставила нервничать так, что хоть ногти грызи. Как теперь выспаться перед дорогой? Нет, уснуть будет невозможно.

Эх, Нюра, Нюра! Но и без неё никак.

* * *

Мелкий моросящий дождь с утра Варя расценила как хороший знак. Она чувствовала суматошную веселость. Утро, пусть и промозглое, рассеяло все ночные сомнения. И хоть спала княжна совсем мало, бодро закончила последние мелкие приготовления перед дорогой. Нюра, будто заразившись неуëмной энергией своей хозяйки, рассеянно улыбалась и выглядела вполне спокойной. Не зря говорят: утро вечера мудренее.

Папенька, однако, сильно нервничал, даже немного ругался и жалел, что согласился отпустить дочь.

— Вы же уверяли меня, Варвара Фёдоровна, что будете помадиться. Или как у вас там это называется?

— Буду, папенька, обязательно! Но пока рано ещё. В дороге Нюра всё сделает. Не переживайте так.

— Неспокойно на душе и всё тут!

Варя поцеловала отца в щёку.

— Напишу Вам по прибытии, — вопрос с почтой она, разумеется, тоже решила. Подкупила одного из слуг, который должен был уничтожать редкие однообразные письма Лизы из столицы и папенькины ей ответы. Взамен им приготовила липовые. Благо, почерк подделать творческой руке оказалось не так уж и сложно.

Провожать княжну вышли все: и мамка, и Ибрагим Альбертович, и обе её тётки, и, конечно же, Павел Петрович тоже стоял в первом ряду. Дворецкий, кто бы мог подумать, даже украдкой утирал слезу. Все делали ей напутствия (которые Варя благополучно пропускала мимо ушей), целовали и обнимали её, словно провожали в последний путь.

Спустя «вечность», князь помог дочери забраться в карету.

— Береги себя!

— Непременно! Au revoir, papa. До свидания, дорогие мои.

Когда лошади набрали ход, и провожающие скрылись из виду, Варя облегченно вздохнула. Как тяжело, оказывается, родных обманывать!

Она откинулась на спинку кареты и наконец-то немного расслабилась. И вмиг задремала. Усталость последних дней дала о себе знать.

Перед въездом в уездный городишко возничий остановился. Нюра помогла княжне переодеться. Тёмное шерстяное платье, старая шаль и чепец на голове сделали похожей её на «синий чулок» или «серую мышку». В общем, в таком наряде, да еще и с лицом рябым, чувствовала она себя жутко неловко. Словно обернулась княжна в один миг в нищую, неизвестно чем больную особу без роду и племени. Чтобы не раскиснуть, Варе даже пришлось напомнить себе, что теперь она Костылева! А какая Степановой разница, кто и что про этот Костыль думать станет. Расправила плечи, гордо подняла голову, скомандовала возничему:

— Дальше мы пойдем пешком. Ты езжай теперь в город и затаись там на несколько дней. Когда домой вернёшься, передай отцу это письмо. В нем сказано, что я доехала в добром здравии и без приключений. Смотри, если что пойдет не так, из-под земли достану! Ясно? За молчание возьми. Попусту не трать.

Звон монет зажёг огонь в добродушных глазах мужичка.

— Исполню все непременно, как велено, барышня!

Варя, проводив грустным взглядом роскошную свою карету, энергично зашагала вперед. Прогулка на свежем воздухе успокоит, восстановит душевные силы!

Да и вообще, ходьба полезна для здоровья. Раз, два, раз, два.

Но почувствовав вскоре, что кое-кто совсем не разделяет ее боевой настрой, остановилась. Она зло оглянулась на Нюрку, которая еле как поспевала за ней с узелком своего тряпья за спиной, чемоданом в одной руке и дорожной сумкой в другой. Варя недовольно фыркнула и хотела уже было крикнуть девке, чтобы та была порасторопней, но прикусила язык.

Простая Костылева ты и боле не княжна!

И, поддавшись вдруг благородному порыву, сама подошла к Нюре, отобрала у неё из рук тяжёлый чемодан.

— Ты сейчас помощница моя, а не девка тёмная. Поняла?

— Ага, барышня

— Зови теперь меня по имени: Варвара. Тьфу. Дарья Владимировна. Хорошо?

— Слушаюсь, барышня.

— Нюра!

— Хорошо, Дарья Владимировна.

— Умница. Ну, пошли. С Богом.

Добрались уже в легких сумерках до почтовой станции. Варя, войдя во двор, огляделась.

— Кажется, туда.

Она обогнула каретный сарай, гостиницу в два этажа и направилась прямиком к домику почтового смотрителя. Нюрка мелко семенила следом. Ругань, весёлые окрики, лай собаки, топот копыт, плач ребенка — всё смешалось здесь в жуткий гомон. Зато из кухни гостиницы доносились приятные запахи свежеиспеченного хлеба.

— Кушать хочется, бары… Дарья Владимировна.

— Понимаю! Потерпи.

Маленький домик почтового смотрителя, не иначе как лет сто назад выкрашенный в голубой цвет, имел теперь не пойми какой вид. Краска облупилась, и сквозь неё просвечивали тёмные доски. Крыльцо слегка покосилось на левый бок, и казалось, что прильнуло оно к росшей рядом пушистой ёлочке. Такой славной, как будто сошедшей с рождественской открытки.

Какой пейзаж! Хоть картину пиши.

Около крыльца толпился народ. Варя отправила Нюрку проверить, есть ли кто внутри. Дверь оказалась заперта.

— Нет