Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
территории дачного поселка и стали подниматься снизу к нашим домам, то вдруг услышали:
— Смотри! Две мокрые курицы! — насмешливо бросила нам девчонка с гордо выпрямленной спиной из-за забора, с которым мы поравнялись. В руках у нее была ракетка для бадминтона.
— Чей это голос? Ты знаешь? — спросил Витя.
— Да это — Аленка! Рядом с ней — Анечка! Моя сестра с ними в бадминтон обычно играет! — пояснил я.
Ближе к вечеру появился Витя. В одной руке он держал книгу Степанова «Порт-Артур», а в другой — корабль, выполненный из пластилина.
— Броненосец «Петропавловск»! Как тебе? — любуясь своим творением, спросил он.
Каждое лето на даче царил «культ личности сестры Кирочки». Кира приходилась мне троюродной сестрой и была младше на год. А от ее бабушки, родной сестры моей бабушки, я постоянно слышал:
— Почему ты сорвал две самые спелые клубники? Ты же — мальчик, а мальчик должен уступать! Почему ты забрал последнее печенье? Ты же — мальчик! Ты должен думать о сестре! Почему ты не проверил, накачены ли шины велосипеда Кирочки? Ты же — мальчик и старше! Поэтому должен заботится о ней!
Моя бабушка, в свою очередь, заступалась:
— Да на грядке полно красной клубники! Видно проголодался! Вот и схватил что под руку попалось! Да если бы она попросила, подкачал бы он, конечно!
Две властных женщины, две родных сестры из-за внуков вынуждены были сосуществовать в одном доме на шести сотках. Бабушка Кирочки, на правах хозяйки дачи, приняла на себя заботы об участке. Она любила планировать грядки, дорожки, подстригать кусты и деревья, собирать ягоду. Моя бабушка, а она была старше на два года, целый день у плиты хлопотала о завтраке, обеде и ужине. Когда в субботу, а выходным было только — воскресенье, приезжали мужчины-деды, то хозяйка озадачивала или копанием грядок, или косьбой. Мои родители появлялись редко. Бабушка считала, что пусть хоть лето поживут в свое удовольствие. Мама Кирочки, о которой говорили, что она ненадолго сходила замуж, также почти не бывала.
До дачного поселка добирались от станции «Белые столбы» Павелецкого направления Московской железной дороги. Такое название появилось из-за высоких белых столбов, которые были установлены на месте будущей станции, чтобы ориентироваться на них при вырубке просеки для прокладки полотна дороги. Каждую субботу после обеда, а затем по пятницам на опушке возвышающегося небольшого березового леска, называвшегося «бугром», собирались ребята, встречающие своих с электрички.
С криком: «Дедуленька!», — Кирочка бросалась на шею дедушке, а он, довольный, урчал: «Моя любимица!», обнять не мог — руки были заняты сумками. Дедушка Кирочки был полноватый, среднего роста, c гладким сияющим черепом, мясистыми щеками и носом. В широкополой шляпе он очень напоминал мафиози итальянского происхождения. Наличие хорошо отчерченного животика выдавало в нем начальника. Несмотря на неприступный вид, он был добрейший человек. Про таких говорят, «что мухи не обидит!».
Я, конечно, своего дедушку тоже любил, но встречал не так экспрессивно. Первый вопрос, который я от него слышал: «Ну, как тут у вас все? Все помаленьку?». Дедушка был ближе к земле, коренастый, с обветренным красноватым лицом и зачесанными назад редкими волосами. По образованию геодезист-картограф он за свою жизнь прошагал не одну сотню километров, обладал крепкой рукой, мог отбить косу и накосить сена, мог поправить печку, мог для доходчивости употребить крепкое словцо. Я принимал от него часть поклажи и тащил на участок. Вечером обязательно было застолье. Хозяйки хлопотали перед кормильцами.
Бабушка Кирочки обращалась:
— Рыженький! Ты бы посмотрел козырек над крыльцом. В дождь — протекает! Рыженький! Ты бы подточил штыковую лопату, копать будет легче! Рыженький! Ты бы слазил на чердак. Там ночью слышала писк, может летучие мыши завелись?
Мой дедушка, поднимая рюмку, не без удовольствия отвечал:
— Да, приехала не «Служба быта», а «Служба ты бы»!
Обычно в выходные дни мы старались быть вместе с приехавшими родными. А тут меня вдруг понесло на место наших сборищ к кольцам. Оставшиеся от рытья колодца несколько бетонных колец на границе дачного поселка и молодого леска сосенок были нашим любимым местом посиделок.
Там Виталий, перевернув велосипед на «попа», крутил заднее колесо и внимательно его рассматривал.
— Да, «восьмерка»! — подтвердил свое предположение он, вздыхая.
Виталий вытащил из кармана мел, стал опять крутить колесо и медленно подводить мелок к ободу. Мел чиркнул по краю выпуклости «восьмерки», а затем определилась и вся область искривления.
— Не хочется снимать шину. А для исправления «восьмерки» с регулированием спицами это необходимо. Попробуем по-простому! — Виталий приставил колено к самой выпуклой области и стал давить от себя.
— Помоги! — обратился ко мне.
Он поставил колесо вертикально дефектным участком вверх. Я прижал его к земле, а Виталий снова коленом начал давить на обод.
— Кажется, получилось! — он вставил колесо назад в раму. — Да, покатал Аленку на багажнике, вот и «восьмерка»!
Сближение полов происходило постепенно. Помимо футбола, «кораблей» у нас была популярна игра в «истребители». Увлечение велосипедом, а у каждого он был, кроме Полины, появляющейся на велосипеде старшего брата с высокоподнятым седлом, привело и к дальним походам к деревне Данилово, и к игре, в которой участники двух команд начинали на площадке около колец кружить друг за другом. Преследование, вытеснение на кочки, затирание к забору продолжалось до тех пор, пока противник первый не касался ногой земли. После этого он считался «сбитым» и выбывал из игры. Победитель, а обычно это был Виталий — ловкий, с сильными руками, мог пригласить на багажник покататься девушку, которой он симпатизировал.
— Вот, держи! — и он протянул две мои красно-синие кабинки.
— Откуда мои любимые крейсера? Они же затонули! — удивился я неожиданному подарку.
— Утром заглянул в бочку. Вода там отстоялась и стала прозрачной. Я на конец длинной палки прикрепил хорошо размятый «до горячего» состояния кусок пластилина и этим щупом со дна достал много трофеев! — небрежно сообщил Виталий.
— С пластилином?! Вот здорово! Витя из пластилина вылепил настоящий корабль времен русско-японской войны! Представляешь! И предложил играть в пластилиновые! Ты как? Я предлагаю всем собраться и обсудить эту идею!
Самым ближним к нашему месту сборищ был дом Вадима.
— Давай встретимся через час «на кольцах»!» — предложил я ему.
Виталий на велосипеде направился к Вите, который проживал дальше всех «за бугром».
Я, Виталий и Вадим, оседлав кольца, как и договаривались, были в двенадцать — Вити не было.
— Ты его видел? Ты ему сказал? — нудил я минут пятнадцать Виталию.
— Ну, что ты не знаешь Витюню? — смущенно оправдывался Виталий.
Наконец, в дали показался силуэт Вити. Он что-то бережно
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 30
