— Они придут, в этом нет никакого сомнения, — отвечала Ланн. Глаза ее задумчиво скользили по стенам знакомой комнаты. — Но что они здесь найдут, когда вернутся…
Старуха покачала головой, сняла ладонь со спинки любимого кресла и двинулась в одну из дальних комнат — в прежние времена она, видимо, служила ей спальней. Роуэн шел следом за ней. Остановившись в дверях, Ланн указала посохом на железную кровать:
— Под кроватью — деревянный сундук. Выдвини его, пожалуйста.
Роуэн наклонился и стал вытаскивать сундук. Он оказался довольно тяжелым. Крышка была изукрашена богатой резьбой — об этом мальчик догадался, ощупав сундук руками. Роуэн подумал, что внутри, наверное, хранятся одеяла или шкуры букшахов.
Ланн посветила ему фонарем. Луч света упал на крышку, и Роуэн смог разглядеть причудливый узор из цветов, птиц и удивительных животных.
— Надо же, какая красота! — воскликнул Роуэн.
Спустя мгновение ему стало стыдно: можно было подумать — он так удивился потому, что столь дорогая вещь нашла приют в этом бедном доме.
Однако Ланн, казалось, вовсе не была обижена. Она глядела на резной сундук с не меньшим восхищением.
— Да, очень красивая вещь, — согласилась она. — Я давно его не доставала. Он тяжелый, поэтому вот уже много лет я не выдвигала и не разглядывала его. — Ланн наклонилась и потрогала резную крышку. — Хорошо, что он тебе нравится, ведь это работа Моргана, твоего деда. Это был его свадебный подарок.
Роуэн изумленно ахнул, а Ланн слабо улыбнулась.
— Да-да, — прошептала она, — ведь когда-то я была помолвлена с твоим дедом. — Старуха вздохнула. — Морган был красив. Твой отец был похож на него — жители Рина часто очень похожи на своих родителей. И когда Сефтон вырос и возмужал, я частенько смотрела на него и думала, что он мог быть моим сыном. Мог быть моим ребенком, если бы все сложилось чуть-чуть иначе.
Роуэн будто новыми глазами смотрел на старуху Ланн, ведь она говорила о его отце, который погиб, вытаскивая малыша Роуэна из пламени пожара.
Роуэн жил, зная тайные мысли своих односельчан: они думали, что лучше бы сгорел хилый мальчишка, чем всеми любимый богатырь Сефтон. И только сейчас Роуэн догадался об истинных чувствах Ланн: для старухи смерть сына Моргана была страшным ударом, но она не подавала виду.
Почему же сейчас Ланн решила заговорить с ним об этом?
— Все в деревне считали, что мы с Морганом будем прекрасной парой: мы вместе сражались против зибаков, — продолжала Ланн, глядя куда-то в сторону. — Но… — она поежилась, — свадьба не состоялась.
— Почему? — не подумав, выпалил Роуэн и сам удивился тому, что осмелился спросить об этом. Он думал, что Ланн тут же одернет его, но она не сделала этого.
— У Моргана был младший брат по имени Джоэль, — сказала Ланн, вглядываясь в причудливый узор на крышке сундука. Голос ее дрожал, и она с трудом находила нужные слова. — Джоэль был намного младше Моргана. Когда он родился, мать их была уже в летах. Джоэлю было всего десять лет, когда мы с Морганом решили пожениться. Родители братьев умерли, и о ребенке, кроме старшего брата, некому было позаботиться.
Руки Ланн, загрубевшие от тяжелой работы, задумчиво бродили по извивам замысловатой резьбы. Скрюченные пальцы касались раскинувших крылья птиц, прячущихся в густой траве ящериц, цветов, что сплетались в причудливый венок.
— Темноволосый Джоэль был слабым ребенком. Мечтатель, тихоня, он боялся собственной тени. Не мог работать в поле, не мог сражаться с неприятелем. Дети смеялись над трусом, а взрослые презирали фантазера.
Кровь бросилась Роуэну в лицо. Ланн будто бы рассказывала о его собственном детстве. Ее тихий голос и потупленные глаза подтвердили его догадку: Ланн знала, что история Джоэля похожа на историю Роуэна.
— А Джоэль тоже был пастухом? — еле слышно спросил Роуэн.
— Да. Это было единственное, на что он был способен, — отвечала Ланн. — Ты же знаешь, что пастухами становятся либо малыши, либо самые слабые из жителей деревни. В прежние времена все было точно так же.
Помолчав, Ланн продолжила рассказ, но было видно, что каждое слово дается ей с огромным трудом.
— Я презирала Джоэля, — говорила она, — за то, что он был слабым и трусливым. Все то, за что его ценил Морган, — а он ценил доброту Джоэля и его любовь к животным, — все это для меня ничего не значило. С этим слюнтяем мне было стыдно выйти на улицу, но Морган ни за что не соглашался расстаться с братом. Он сказал мне, что пока Джоэль не подрастет, он будет жить вместе с ним. Из-за этого мы поссорились. Очень серьезно поссорились. Через несколько дней вся деревня знала о том, что между нами пробежала черная кошка. А потом все узнали о причине нашей размолвки — я и не скрывала, что мы поругались из-за Джоэля.
Ланн вздохнула. Ее пальцы задумчиво гладили крышку сундука. Она как будто надеялась, что этими прикосновениями, этим рассказом ей удастся смягчить в своем сердце горькие воспоминания.
— Я была молода, — продолжала она, — молода и зла. Да и ревнива к тому же. Я ревновала Моргана к младшему брату, которого он так любил. И случилось так, что мы все поплатились за мою глупость и гордость.
Роуэн молча вглядывался в морщинистое лицо старухи и не произносил ни слова. Ланн никогда не говорила о своих чувствах, никогда не рассказывала ему о себе. Насколько он знал, и с другими суровая староста была не слишком разговорчива.
— Что же произошло? — нехотя спросил Роуэн.
Эта грустная повесть производила на него тяжелое впечатление. Он понял, почему раньше никто не заводил с ним разговора о несчастном Джоэле. Роуэн уже не хотел слушать дальше — он догадался, чем закончилась эта печальная история.
— Джоэль погиб, — сухо сказала Ланн. — Бедняга боялся высоты, но дети дразнили его из-за нашей ссоры с Морганом, и он залез на дерево, но мальчишки не отставали. Они стали кидаться в него камнями. Джоэль лез все выше и выше и в конце концов сорвался. Может быть, в него попали камешком. Может быть, он просто оступился. А может, сам… спрыгнул вниз.
Голос старухи дрогнул. Стало темнее, будто тени прошлых лет слетелись в комнату. Сердце Роуэна заныло, когда он подумал о слабом несчастном малыше, которого затравили до смерти. А он…
— А он был таким же, как я, — пробормотал Роуэн.
Мысли его все время возвращались к прошлым временам. К тем минувшим столетиям, когда жители деревни были едины и смелые воины жили в дружбе с мечтательными художниками. Роуэн думал о тех далеких временах, когда его народ еще не был разделен на два колена жестокими зибаками — те отправили силачей в долину, а слабых оставили томиться за морем.
«Когда Ланн смотрит на меня, она снова видит Джоэля. И снова вспоминает о том, что произошло тогда…» — пронеслось в его голове.
— Джоэль упал с того самого большого дерева, под которым мы пляшем в праздничные дни и под которым прощаемся с умершими, — прошептала Ланн. — И что за насмешка судьбы: вместе с бедняжкой Джоэлем я навсегда похоронила надежды на счастливую жизнь с Морганом.
