я хочу поцеловать его так сильно, что мне становится больно. Мне хочется прикоснуться к нему, и я делаю шаг вперед, пытаясь сократить расстояние между нами. Кажется, что предложение, даже такое, как это, должно заканчиваться поцелуем.
Он отступает назад.
— Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, — говорит он, прочищая горло. — У меня есть гостиница на ночь, я не ожидал, что гостеприимство твоей сестры распространится на меня после того, что сказал Найл о ее чувствах ко мне, и я не хотел ставить его в положение, когда ему все равно придется что-то предлагать. Я вернусь утром, но у тебя останется мой номер. Позвони мне или напиши, если тебе что-нибудь понадобится, Елена. Я серьезно. Что угодно.
Его руки все еще держат мои, но мне холодно. Я слышу, что он говорит, но не могу забыть о том, что мгновение назад я пыталась поцеловать его, а мгновение назад он отстранился. Отступил назад, как будто такое близкое прикосновение может его обжечь.
— Я вернусь к твоему первому визиту к врачу, — заверяет он меня. — И какую бы свадьбу ты ни решила, что хочешь, я позабочусь о том, чтобы она была оплачена. Что бы вы с Изабеллой ни планировали. Большую, маленькую, неважно. У тебя есть свобода действий, Елена. — Он делает паузу, глядя на меня сверху вниз, и я понимаю, что он говорит серьезно. Проблема в том, что для меня это не имеет значения. Свадьба не имеет значения. Он обещает мне совсем не то, что нужно.
— Все, что сделает тебя счастливой, я сделаю, — мягко говорит он. Я могу сказать, что он тоже это имеет в виду или, по крайней мере, думает, что имеет.
Проблема в том, что то, что сделает меня счастливее всего, он не может мне дать.
И, похоже, никогда не сможет.
6
ЕЛЕНА
Моя сестра далеко не в восторге от свадьбы, как я могу себе представить, но она старается сплотиться.
— Что ты хочешь сказать нашим родителям? — Спрашивает она меня за завтраком на следующее утро, в перерывах между поеданием собственных кусочков и подкладыванием ложечки с хлопьями в рот Эшлинг. — Ты выходишь замуж за Левина. За человека, с которым они отправили тебя, чтобы защитить и привезти сюда. Они не будут в восторге, особенно если учесть, что это свадьба из-под ружья.
— Нам обязательно говорить им об этом? — Я не могу есть. Я знаю, что все вернется обратно, и я до крайности измотана.
Сказать, что я не спала накануне, значит преуменьшить. Я лежала без сна и думала о Левине. Об идее быть замужем за ним, иметь от него ребенка, и что все это значит. Это не кажется реальным, даже сейчас. Ничего из этого не чувствуется. Я прижимаю руку к животу, и мне кажется, что это кто-то другой придумал.
Я чувствую, что застряла в ужасной карусели эмоций. Я думаю о том, что выхожу замуж за Левина, и чувствую прилив волнения, счастья. Он вернулся. Мы будем вместе навсегда. А потом я вспоминаю, почему: он женится на мне, потому что вынужден и не более того. Если бы не наш ребенок, который также заставляет меня разрываться между волнением и страхом, Левин никогда бы не вернулся из Нью-Йорка.
— Если мы этого не сделаем, — категорично заявляет Изабелла, — они никогда не согласятся, чтобы ты вышла за него замуж. Ты ведь понимаешь это? Единственная причина, по которой они согласятся на это, это твоя беременность.
Она как будто услышала все, о чем я думаю, и решила поглубже вонзить нож. Я знаю, что она не хочет причинить мне боль, но я также знаю, что она права. Левин, не тот человек, за которого мой отец согласился бы выдать меня замуж. Он не соответствует требованиям, предъявляемым к мужчинам, с которыми мой отец устроил бы брак, и он не тот человек, за которого, по их мнению, я могла бы выйти замуж по собственному желанию. Ребенок — единственная причина, по которой они скажут да.
Я могла бы сделать это в любом случае, но последствия этого того не стоят, и не только для того, чтобы избежать неловкости от признания, почему я выхожу за него замуж.
— А как насчет самой свадьбы? — Продолжает она, глядя на меня. — У тебя должна быть большая свадьба. Это твой единственный шанс испытать это.
— У тебя не было большой свадьбы, — замечаю я, и Изабелла разочарованно вздыхает.
— Перестань сравнивать все это со мной, — твердо говорит она. — Твоя свадьба не должна быть маленькой, как моя. Маленькая, это то, что хотели мы с Найлом. А вот ты…
— А что, если я хочу маленькую свадьбу? Что, если Левин захочет такую же?
— Левин захочет то, что хочешь ты, — говорит Изабелла с яростью, которая говорит мне не спорить с ней. — А чего хочешь ты?
— Я не знаю. Не думаю, что я…
— Я думаю, ты заслуживаешь большой свадьбы. После всего, через что ты прошла, при таких обстоятельствах, ты заслуживаешь этого. Что-то, чему можно радоваться, что-то планировать… и день, который будет посвящен тебе. День, который ты можешь устроить так, как захочешь…
— Я не думаю, что это то, чего я хочу. — Я сохраняю спокойный голос, стараясь не расстраиваться и не поддаваться эмоциям. — Я думаю, почему бы нам не пойти на компромисс? Мы сделаем что-нибудь среднее. Не просто пойдем в суд, мы поженимся в церкви, сможем купить платье и все такое. Но и не пышную свадьбу. Я не хочу общаться с кучей незнакомых мне людей и притворяться, что все идеально. Я не хочу устраивать шоу для толпы, это не похоже на ту свадьбу, которую я бы хотела, даже если бы это было…
Я прервалась, чувствуя, как у меня перехватывает горло. Если бы это было реально, чуть не сказала я, но это реально. Все это реально, просто не так, как я надеялась.
— Тогда мы сделаем покупку платья нашей первоочередной задачей, — твердо говорит Изабелла. — А также забронируем дату в церкви. Найл может поговорить с отцом Каллаханом. — Она встает, собирает мою и свою тарелки, наклоняется и легонько целует меня в макушку. — Я позабочусь о том, чтобы у тебя была свадьба, которая сделает тебя счастливой.
Даже если мне не нравится, за кого ты выйдешь замуж. Ей не нужно было говорить это вслух, чтобы я поняла, о чем она думает. Но то, что она вообще принимает в этом участие, а не просто оставляет меня на
