что могло бы потрясти его до глубины души. Кроме, видимо, моего нежелания есть.
Я схватилась за телефон. Я должна позвонить Бьянке и рассказать ей, что случилось. Она выйдет из себя. Беспокоить женщину, находящуюся на шестом месяце беременности, неразумно, но я должна ей сказать. Завтра. Я позвоню ей завтра, потому что я все еще сама разбираюсь с этим дерьмом. Пока я листаю список контактов, размышляя, стоит ли звонить Андреа, на экране появляется еще одно имя, и я останавливаюсь. Нонна Джулия. Тетя моего покойного отца всегда в курсе последних сплетен. Ей сто один год, и она знает всех в Cosa Nostra. Я нажимаю кнопку вызова.
"Милен, тесоро!" — щебечет она на другом конце.
"Привет, Нонна. Как дела?"
"Загораю в Канкуне. Ты не поверишь, какие у них тут красавчики-мужчины".
Я фыркнула. Нонна немного сумасбродна. "Слушай, я хотела тебя кое о чем спросить. Ты когда-нибудь встречала Сальваторе Аджелло? Доном нью-йоркской семьи?"
"Я знаю, кто такой Аджелло, тесоро. Я все еще в том состоянии, которое вы бы назвали compos mentis". Она хмыкнула. "Почему ты спрашиваешь?"
Я вздыхаю и рассказываю ей о последних событиях в моей жизни. Когда я заканчиваю, на другом конце линии наступает долгая пауза, прежде чем она наконец отвечает.
"Твою мать, Милен", — шепчет она.
Я никогда раньше не слышала, чтобы Нонна ругалась. "Так что? Ты его знаешь?"
"Я знала его отца. Он был капо. Сальваторе занял его место, когда его отца убили. Это было девять или десять лет назад", — говорит она. "Несколько лет спустя что-то случилось в Нью-Йорке, и вся элита оказалась мертва. Дон, младший босс, пять капо. Сальваторе взял все на себя. Думаю, это было шесть лет назад".
" Ты никогда не встречалась с ним?"
"Однажды, но это было несколько десятилетий назад. Была свадьба, и отец взял его с собой. Сальваторе было восемь лет, насколько я помню".
Я пытаюсь представить Сальваторе ребенком, но не могу. "Каким он был?" спрашиваю я.
"Странный", — говорит Нонна. "В конце того дня произошел несчастный случай. Один из светильников вырвался из потолка и упал на стол, зажав под собой мужчину. Женщины кричали. Кровь была повсюду. Люди метались вокруг, пытаясь помочь бедняге, но он был уже мертв. Это было ужасно".
"Боже милостивый".
"Сальваторе сидел за столиком неподалеку, ел торт и наблюдал за происходящим, абсолютно не реагируя на случившееся. Как будто и не было человека с металлическим стержнем, торчащим из груди, сидящего в пятнадцати футах от него. Сначала я подумала, что у парня, должно быть, шок, но он встал и непринужденно направился к фуршетному столу, чтобы взять еще один кусок торта. Он прошел мимо кровавой сцены, как будто это его нисколько не беспокоило", — говорит она. "С ним что-то не так, Милен. Пожалуйста, будь осторожна".
Когда я заканчиваю разговор, я некоторое время обдумываю то, что сказала Нонна. Я уже заметила, что Сальваторе немного странный, так что она не сказала мне ничего нового. Меня больше интересует тот факт, что он стал доном в сколько лет? В двадцать восемь лет? Это неслыханно.
Кот спрыгивает с кровати и трется боком о мои ноги. Наверное, он голоден. Я забыл сказать Аде, чтобы она заказала кошачий корм. Пока придется обойтись чем-нибудь из холодильника, а кошачий корм я куплю завтра. Было бы неплохо, чтобы я тоже что-нибудь съела, но мой мысль о еде кажется мне непривлекательной. Впрочем, я уверена, что Сальваторе не блефовал, когда сказал, что заставит меня есть. Ублюдок.
Я беру кошку на руки и направляюсь к двери. "Пойдем и найдем что-нибудь поесть, Курт".
Первое слово, которое приходит мне на ум, когда я прохожу через пентхаус, — "огромный". Площадь помещения должна быть не менее четырех тысяч квадратных футов, а может, и больше. Учитывая его расположение, это место должно стоить миллионы. Интересно, насколько богат Сальваторе? У моей семьи есть деньги, и я привыкла к дорогим вещам довольно рано, но это совершенно новый уровень богатства. Я не большой знаток искусства, но картины, украшающие стены, должно быть, стоят целое состояние. Надеюсь, мебель не такая дорогая, поскольку мой кот любит беззаботно точить когти об обивку.
Пентхаус разделен на две части. Первая, где находится моя комната, кажется приватной зоной с двумя спальнями по обе стороны широкого коридора. Большие белые двойные двери отделяют ее от общей зоны, где расположены кухня, гостиная и столовая. Все безукоризненно ухожено, а открытая планировка подчеркивает простор помещения.
Я нахожу Сальваторе сидящим за барной стойкой, которая отделяет кухню от гостиной, но игнорирую его. Открыв дверцу ультрасовременного холодильника, я роюсь в его содержимом в поисках того, что мог бы съесть мой кот. Нахожу на средней полке пластиковый контейнер с мясом, открываю его, беру кусочек и провожу языком по нему, чтобы проверить, не слишком ли он острый или слишком соленый. Это не так, поэтому я кладу кота на пол и беру миску с подставки на стойке. Я кладу внутрь несколько кусочков мяса, удаляю пальцами кость и иду в угол кухни, чтобы поставить миску на пол. Вместо того чтобы пойти к миске, кот запрыгивает на стойку и запрыгивает на верхнюю часть холодильника. Его нос дергается раз, два, а затем он расползается по нему.
"Черт возьми, Курт!" огрызаюсь я.
Кот надменно смотрит на меня со своего места на холодильнике.
"Курт?" глубокий голос Сальваторе раздается позади меня.
"Ага. Я решила, что пришло время дать имя моему коту, раз уж он остался у меня".
Я поворачиваюсь и направляюсь в столовую, чтобы взять стул, избегая Сальваторе, не желая знать, наблюдает он за мной или нет. Я так зла на него.
"И это должен быть "Курт"?"
"Да". Я выбрала это имя, чтобы мне всегда напоминали о том, какой лжец мой муж.
Я несу стул на кухню и забираюсь на него, намереваясь спустить Курта. Однако, как только я тянусь к нему, он перепрыгивает на стойку, пробегает по ней и запрыгивает на барную стойку перед Сальваторе. Они вступают в нечто вроде противостояния, кот с интересом наблюдает за ним, а тот хмурится. Я открываю рот, чтобы предупредить Сальваторе следить за своей тарелкой, но Курт уже схватил огромный кусок еды и умчался прочь.
"Это была… рыба?" спрашиваю я.
"Да. А что?"
Я стону. "Это портит его желудок".
Наблюдая за тем, как Курт жует кусок рыбы в углу кухни, и думая о том, что ждет меня завтра в туалете, я решаю, что на
