кота рядом. "Я собираюсь принять душ".
Я провожаю ее взглядом, пока она не исчезает в ванной, задаваясь вопросом, правильное ли решение я принял. Возможно, ирландцы не пришли бы за Милен, и, женившись на ней, я только сделал ее более выгодной мишенью. Но меня больше не устраивало наблюдать за ней издалека.
Я хочу Милен Скардони так, как сильнее в жизни не хотел ничего другого.
Я выпускаю кота из переноски, затем падаю на кровать и смотрю в потолок. Назвать это катастрофой было бы преуменьшением. Что же мне делать? Прожить остаток жизни здесь, с ним? Я не знаю, кто он. Он не знает меня. Кто, блядь, все еще думает, что браки по расчету — это хорошая идея? Как будто мы забыли последние пятьсот лет и вернулись в средневековье, черт возьми. Да, я облажалась. Ему не нужно было жениться на мне, чтобы доказать свою точку зрения. Он мог бы отпустить меня обратно в Чикаго, и все было бы прекрасно. Какого хрена он хотел на мне жениться?
Это была какая-то прихоть? Мы даже не обменялись кольцами. Может, он просто хотел преподать мне урок? Нет, у него есть дела поважнее. Секс? Нет, дело было не в этом, потому что я была готова заняться с ним сексом и без этого. Ну, теперь этоне случится, это точно. Может, ему скучно, и он отпустит меня, когда я ему надоем.
Я переворачиваюсь на кровати, зарываюсь лицом в подушку и стону. Он сделал это не от скуки, и я очень сомневаюсь, что он меня отпустит. Это дерьмо по-настоящему.
Я. Выхожу замуж.
За гребаного дона из Нью-Йорка.
Глава 7
Возникли некоторые проблемы с одним из строительных проектов, поэтому, когда я вернулся в пентхаус, было уже девять часов вечера. Я думал, что буду волноваться, не зная, чем Милен занимается днем, но то, что она находится в моем доме, облегчает ситуацию. Проходя мимо кухни, я киваю Аде, которая вынимает посуду из посудомоечной машины, и направляюсь в свою спальню, чтобы принять душ.
Когда через полчаса я выхожу из спальни, Ада надевает пальто, собираясь уходить.
"Где она?" спрашиваю я.
"В своей комнате. Она не выходила с тех пор, как вы ушли, мистер Аджелло".
" Отнесли ей обед?"
"Да, но когда я снова зашла, чтобы принести ей лоток для кошки, который она просила, тарелка стояла на тумбочке нетронутой", — говорит Ада. "Я отнесла ей ужин в семь часов, но она и к нему не притронулась".
"Она ела что-нибудь с утра?"
"Нет. Я предложила приготовить что-нибудь другое, но она сказала, что не собирается есть ничего, приготовленного под вашей крышей. Я убрала еду в холодильник".
Скрежеща зубами, я киваю. "Ты можешь идти, Ада".
Я жду, пока Ада уйдет, а затем направляюсь в комнату Милен, злой как черт и не имеющий никакого опыта, как с этим справиться. Я никогда не злюсь. Раздражен- да. Но когда речь идет об этой женщине, каждая эмоция переходит в перенапряжение. Я открываю дверь и вижу, что она сидит, скрестив ноги на кровати, и что-то печатает на своем телефоне.
"Это детское поведение прекращается сейчас же!" рычу я, и она поднимает голову, ее глаза внезапно расширились. "Ада оставила еду в холодильнике. Если ты не съешь что-нибудь, я, блядь, буду кормить тебя насильно!".
Милен моргает, все еще глядя на меня, и тут меня осеняет. Черт. Я так разозлился из-за того, что она не ест, что совсем забыл. Взгляд Милен скользит по моим рукам и рукам, держащим мои костыли. Затем опускается ниже, пока ее взгляд не достигает моей левой ноги… где штанина моей кофты завязана узлом чуть ниже колена. У меня совершенно вылетело из головы, что я никогда не рассказывал ей о своей ноге. Когда ее глаза встречаются с моими, я готовлюсь к тому, что я там увижу, потому что если я найду хоть унцию жалости, я разгромлю комнату.
Она встает с кровати и подходит, чтобы встать передо мной, ее подбородок наклонен под небольшим углом. "Я бы хотела посмотреть, как ты попробуешь, Сальваторе". Она поднимает брови и захлопывает дверь.
Я стою, глядя на дверь, которая чуть не ударила меня в лицо, и чувствую, как уголок моих губ слегка дергается вверх.
Я возвращаюсь к кровати и сажусь на край, пытаясь собраться с мыслями. Мне и в голову не приходило, что часть его ноги могла быть ампутирована.
Сальваторе Аджелло всегда в тренде, когда речь идет о сплетнях. Несмотря на то, что лишь несколько членов нашей семьи встречались с ним, люди любят поговорить об этом. Возможно, потому, что информации о нем никогда не бывает достаточно. Он не посещает публичные мероприятия, и нигде нет его фотографий. Его младший босс, Артуро, выступает в качестве "лица" нью-йоркской преступной семьи. Когда кому-то нужно связаться с нью-йоркской Cosa Nostra, он звонит Артуро. И никогда — дону.
Если бы недавно произошел несчастный случай, повлекший за собой столь серьезные травмы, кто-нибудь обязательно узнал бы об этом. Слухи ходили бы месяцами. Значит, это произошло до того, как он стал главой нью-йоркской семьи.
"Господи", — пробормотал я и зарылся руками в волосы.
Потеря конечности — это, наверное, ад. Я встречала несколько ампутантов во время учебы и ординатуры, и большинство из них с трудом приспосабливались к новой реальности. У Сальваторе, похоже, с этим проблем нет. Что я за медсестра, что не догадалась сразу? Я заметила его хромоту и то, что она стала немного более выраженной, когда мы приехали в пентхаус, но я не установила связь. Возможно, он контролирует то, как он ходит, когда рядом есть другие люди. Я решила, что это старая травма или что-то врожденное. Если я вообще об этом думала.
Он действительно необычный парень, мой новый муж. То, как он вел себя спокойно и непоколебимо в тот день, когда кто-то стрелял в нас на парковке, было действительно пугающим. У меня такое чувство, что мало
