— Знаешь, в последнее время ни одна леди не привлекла моего внимания. Возможно, я просто не могу найти женщину, брак с которой походил бы на ваш брак с матушкой.
«Боже милосердный!.. — мысленно воскликнул Маркус. — Похоже, он пытается поставить старика на место».
Братья прекрасно знали, что их родители терпеть не могли друг друга. Правда, мать, пассивная по натуре, почти всегда подчинялась диктату отца. Лишь один-единственный раз она сумела настоять на своем — выбрала для своих сыновей латинские имена. Мать обожала мифологию, поэтому одного из сыновей назвала Маркусом, а другого — Романом. Опорожнив свой стакан, лорд Ардмор со стуком поставил его на письменный стол и пробурчал:
— Я, пожалуй, пойду. Сыт по горло общением со своими отпрысками. — Поднявшись из-за стола, он направился к двери. У порога обернулся и, взглянув на младшего сына, заявил: — Жду приглашения на свадьбу, Маркус. Я с огромным уважением отношусь к Эдварду Камерону и потому одобряю такой брак. Что бы за этим ни стояло. — В следующее мгновение отец вышел из комнаты, и дверь за ним захлопнулась.
Маркус невесело рассмеялся:
— Похоже, я услышал от отца нечто вроде комплимента.
— Будь доволен и этим, — буркнул Роман. — В последний год он просто невыносим. Чуть ли не каждый день требует, чтобы я срочно подыскивал себе жену. А твоим выбором он вполне доволен. И теперь будет постоянно попрекать меня тем, что ты опередил меня.
Маркус пожал плечами:
— Возможно, ты этого заслуживаешь…
— Может, и так, — кивнул Роман. — Что ж, выпьем еще по стаканчику? Можно выпить, если желаешь, за мое неизбежное фиаско.
— Перестань! — отмахнулся Маркус. — Садись, я сам налью. — Он взял хрустальный графин, и братья уселись за стол друг напротив друга.
— Я кое-что слышал о картине Томаса Гейнсборо, — сказал Роман.
Маркус сделал глоток бренди и проворчал:
— Удивительно, как быстро распространяются сплетни… Ведь прошел всего лишь один день.
— А ты знаешь, кто украл картину?
— Нет, к сожалению.
— А может, у тебя есть какие-нибудь подозрения? Почему аукционист пытался приписать это дело тебе?
— Понятия не имею.
— Но ты говорил об этом с аукционистом?
— Данте Блэк куда-то исчез, — ответил Маркус. — И никто ничего о нем не знает. Во всяком случае, я не знаю, где его сейчас искать. — Он пытался найти Данте, но аукционист не появлялся в своей конторе. И дома его тоже не было.
— Может, тебе нужна помощь? — спросил Роман. — Я располагаю кое-какими возможностями, и если потребуется…
— Нет-нет, я сам справлюсь, — перебил Маркус.
— Точно также, как справился с Бриджет?
Маркус вздрогнул и пристально посмотрел на брата:
— Роман, тебе обязательно об этом говорить?
Именно эта трагедия разрушила связь между братьями.
И забыть о ней никак не удавалось — отец с братом постоянно напоминали Маркусу о его ошибке, хотя он и сам уже давно признал, что был ужасным глупцом в двадцать с небольшим лет.
Познакомившись с очаровательной и кокетливой Бриджет Тернер, дочерью процветающего лондонского коммерсанта, Маркус поначалу поддался ее чарам, но потом стал избегать ее. Однако она неустанно охотилась за ним, и вопреки предупреждениям Романа, призывавшего младшего брата порвать с ней, роман их продолжался.
Когда же Бриджет забеременела, Маркус не на шутку встревожился, но затем его отношение к произошедшему изменилось: чем больше он думал о том, что у него будет ребенок, тем больше проникался желанием его иметь. Ведь у него появилась возможность вырастить ребенка с любовью — не так, как воспитывали его и старшего брата. Маркус сделал Бриджет предложение, а на следующее утро явился к ней в качестве жениха. И тут выяснилось, что он совершил ужасную ошибку. Бриджет вовсе его не любила, и ее поведение объяснялось совсем иначе: она мечтала стать графиней, ошибочно полагая, что он, Маркус, — наследник титула. Когда же ей открылась правда, она заявила, что младший сын ей не нужен. А отец Бриджет, узнав о беременности дочери, пригрозил выгнать ее из дома. И тогда эта женщина совершила… нечто невообразимое — покончила с собой и унесла в могилу также и нерожденное дитя. Маркус же был в ярости — и не только из-за убийства ребенка, но и из-за предательства Бриджет.
Когда Роман узнал о смерти девушки, между братьями произошла жестокая ссора. Старший брат был разгневан — ведь Маркус не прервал отношения с девицей, как он ему советовал, и не поверил в двуличие Бриджет. Конечно, о Бриджет и о ее поступке с годами вспоминали все реже, но отношения между братьями уже не восстановились — они навсегда были испорчены.
Маркус чувствовал себя преданным всеми, кому доверял. Бриджет убила себя и его ребенка. А отец с братом считали его позором семьи. В результате Маркус ушел из дома и какое-то время пытался алкоголем заглушить тоску. Но по милости Божьей он встретил Блейка Мэллори, графа Рейвенспира. Они стали друзьями, и граф представил его заправилам фондовой биржи. После этого жизнь Маркуса резко изменилась, и он стал тем, кем являлся сейчас.
— Я не хотел бередить старые раны, — ответил наконец Роман. — Хотел только предложить помощь в поисках настоящего преступника, — добавил он, пожав плечами.
Недавно Роман предпринял попытку помириться с младшим братом, и в результате их отношения из ледяных превратились в прохладные.
— Поверь, я ценю твое предложение, — сказал Маркус. — Но я уже не тот, каким был в юности, и мне не требуется помощь в решении моих проблем. Уверяю тебя, я непременно найду преступника и разделаюсь с ним должным образом.
Глава 9
Два неприятнейших визита за один день — это слишком много даже для биржевого маклера. Только на сей раз дверь Маркусу открыл вовсе не мрачный дворецкий — его приветствовала улыбчивая домоправительница, тотчас же пригласившая гостя войти. А минуту спустя по лестнице спустилась Симона Уинстон.
— О, Маркус, дорогой!.. — воскликнула она. — Какой приятный сюрприз!
Богатая вдова сорока с небольшим лет, Симона была на двенадцать лет старше Маркуса, но даже и сейчас, изящная и очаровательная, она являлась вожделенной добычей для многих светских мужчин, мечтавших сделать ее своей любовницей. А то обстоятельство, что у нее была связь с мрачноватым Маркусом Хоксли, только добавляло ей таинственности и очарования и никак не роняло ее в глазах света.
Облаченная в зеленое шелковое платье, прекрасно подчеркивавшее пламенный оттенок ее волос, Симона бросилась на шею Маркусу. Обняв его и поцеловав, с улыбкой сказала:
— Ах, я так рада, что ты меня навестил. Я ужасно себя чувствовала после нашей размолвки на прошлой неделе. И ужасно по тебе скучала.
Она прижалась своей полной грудью к его груди, но на сей раз Маркус не проявил своего обычного пыла. Напротив, отстранился и пробормотал:
