Осмелюсь заявить: под моим руководством каждый работает за двоих.
Б э м. Приятно слышать. (Штумпфу). С вашего разрешения, господин директор, я распоряжусь сам.
Ш т у м п ф. Как вам угодно, господин комиссар.
Б э м. Могу я посмотреть чертежи деталей, которые я вам называл?
Ш т у м п ф. Разумеется. Вейц!
В е й ц. Господин Ришанек, попрошу третий, четвертый и пятый листы из группы «Б».
Р и ш а н е к (получив ключи у Вейца, спокойно подходит к шкафу, достает чертежи, протягивает их Бэму). Вот чертежи, господин офицер.
Б э м. Благодарю. Попрошу разместить их.
Конструкторы выполняют.
Карл!
К а р л. Слушаю, господин комиссар.
Б э м. Копировальный отдел, комната шесть. Номера чертежей запомнил?
К а р л. Запомнил, господин комиссар. Третий, четвертый, пятый, группа «Б».
Б э м. Выполняй.
Карл выходит.
В е й ц. Как я уже докладывал, господин комиссар, все чертежи получают мою личную визу. Это гарантирует строгий контроль.
Ш т у м п ф. Да, таков теперь твердый порядок.
В е й ц. За каждый чертеж я ручаюсь головой.
Б э м. Я бы не спешил на вашем месте, господин Вейц. (Конструкторам). А вы все стоите, господа? Прошу садиться. Мне бы хотелось послушать ваше мнение по одному немаловажному и щекотливому вопросу. Им интересуется сам наместник фюрера и лично поручил мне расследование. Не скрою от вас: на Восточном фронте в последнее время участились неприятности в воздухе. Подготовка наших пилотов и техников вне подозрения. Командование установило, что эти печальные случаи связаны с весьма странным поведением моторов на больших высотах. А русские, как известно, стремятся навязывать бои именно в таких условиях. Я подозреваю, что вы могли бы помочь нам кое в чем разобраться. (Бросив взгляд на чертежи). Полагаю даже, что некоторая откровенность была бы вам весьма полезна. (Ришанеку). Начнем хотя бы с вас.
Р и ш а н е к. Слушаю.
Б э м. Нет, я вас слушаю.
Р и ш а н е к (невозмутимо). Я полагаю, что ваш вопрос больше относится к дирекции.
Б э м. То есть?
Р и ш а н е к. Позволю себе напомнить. Когда войска фюрера стояли еще на Волге…
Б э м (резко оборвав). Я попрошу вас… по сути!
Р и ш а н е к. Для господина офицера, вероятно, не секрет, что с тех пор завод вынужден все больше прибегать к неполноценным эрзацам. К сожалению, это неизбежный результат… затяжного характера войны.
Б э м. Прекрасное открытие! (Горе). Ваше мнение?
Г о р а. Ничего не могу добавить. Рекламаций на свою работу первое отделение бюро за последнее время не имеет.
Б э м. Превосходно. (Паточке). Вы?
Паточка разводит руками.
Благодарю.
Входит К а р л со свертками ка́лек.
Что ж, попробуем разобраться сами. Попрошу вас, господа, разместить и это.
Конструкторы выполняют.
Прекрасно, прекрасно.
В зал входит А н н а, увидев гестаповцев, останавливается на пороге.
А н н а. Простите, господин директор, я не знала, что…
Б э м. Пани?
В е й ц. Наша чертежница, пани Клементс.
Б э м. Входите, пани Клементс, вы не помешаете. А вас, господин Штумпф, и вас, господин Вейц, попрошу внимательно сверить данные. (Иронически). Не сомневайтесь, что и на этот раз обойдется без рекламаций.
Штумпф и Вейц подходят к чертежам, долго и тщательно сверяют данные в разных экземплярах. Напряженная тишина. Бэм спокойно ждет, он заранее торжествует победу. Конструкторы пытаются поймать взгляд Анны, но она чувствует, что Бэм наблюдает за ней, и безмятежно подкрашивает губы.
В е й ц. Счастлив доложить: все размеры в чертежах и разных оттисках абсолютно идентичны, господин комиссар.
Б э м (едва сдерживая гнев). Что такое?! Господин директор?!
Ш т у м п ф. Мне остается только подтвердить это, господин комиссар. Расхождений никаких. Ваши люди на неверном следу.
Б э м. Очень хорошо! Очень хорошо! (Делает знак Карлу).
Карл собирает чертежи и кальки.
Прошу извинить, господа. Нам, как и всем смертным, также свойственно ошибаться. (С деланной улыбкой). А так ошибаться даже приятно. Всего хорошего! (Штумпфу и Вейцу). Вас, господа, прошу следовать за мной! Бэм в ярости, выходит, за ним — остальные немцы.
Р и ш а н е к (проверяет, не подслушивают ли их). Слышали соловья? А сам от злости разорвал бы нас на клочки! Ну, Анночка, спасибо. Всю жизнь не забуду. Все чертежи подменили?
Все жмут ей руку.
А н н а. Все, Ярослав, все. Не волнуйтесь, сделано чисто.
П а т о ч к а, Г о р а, Р и ш а н е к. Спасибо! Ну и здорово! Провела, как мальчишку!..
А н н а. Скажем лучше спасибо тем, кто опередил эту лису Бэма.
Г о р а. Да, если бы не этот монтер, болтаться бы нам всем в петле.
Р и ш а н е к. Такая уж у него специальность: следить, чтобы связь работала четко.
А н н а. А моторы самолетов — как можно хуже!
Все смеются. Раздается телефонный звонок.
Р и ш а н е к (взяв трубку). Слушаю. Да, все в порядке, господин монтер. Аппарат работает исправно!.. Еще раз благодарю вас.
КАРТИНА ДЕВЯТАЯ
Камера № 267 в Панкраце. Утро 1 Мая 1943 года. Сквозь решетку маленького окошка пробиваются скупые лучи солнца. Однако кажется, что сегодня в камере многое выглядит по-другому. П е ш е к осматривает и надевает свой поношенный пиджак, стряхивает с него пылинки. Иржи подает старику его штиблеты, которые он тщательно почистил.
П е ш е к. Ну, зачем это ты, Иржи! Разве я не мог сам сделать?
И р ж и. А кто мне к празднику заштопал рубашку? Хоть сегодня в гости! Ну, обнимемся, отец. Вот так, крепко. С праздником вас, с Первым мая.
П е ш е к (взволнованно). И тебя, Иржи, и тебя. Все-таки мы сегодня празднуем, а не они! А что, если нам станцевать с тобой, Иржи? (Демонстрирует несколько па). Вот так, а потом так и еще так… Знаешь?
И р ж и. Ну, какой же чех не знает этого танца?
Танцуют: один — за кавалера, другой — за даму, со всей комической тщательностью исполняют церемонные па, становятся на колено и т. п.
П е ш е к (танцует и поет шуточную песню).
Дядя Нымра лошадь выбрал
За четыре талера,
Смеха ради тетя дядю
С ней плясать заставила.
И р ж и (подхватывает).
Еле дядя с пляской сладил,
Отдувался до ночи,
Выпил стопку сладкой водки
Да вина боченочек.
Пешек и И р ж и.
Стал он весел, куролесил.
Вышли подивиться мы,
Как по снегу дядя бегал
За двумя девицами.
Но девицы волочиться
Дядюшку отвадили,
Суп варили, окатили
Всю рубашку дядину.
В камеру врывается В и л л и.
В и л л и. Снова за свое? Молчать!
П е ш е к (смиренно). Птицы поют и в клетках, господин стражник.
В и л л и. Еще раз услышу — вы у меня запоете в карцере!
П е ш е к. Придется подчиниться, господин стражник.
В и л л и. То-то! Сразу бы так. (Погрозив кулаком, идет к двери).
Едва Вилли переступает порог, Пешек и Иржи снова начинают петь.
(Круто повернувшись). Это ты так слушаешься, старый шут?
П е ш е к. В карцер! Это нас
