Лансер оглянулся спешно.
Вокруг тропы лежало пять окоченевших до смерти гарнизонных. Шестеро остались в живых, но они тряслись от ужасного холода, что-то беспокойно шептали и, кажется, были на грани потери рассудка.
Лошади разбежались. Только одна, обволоченная льдом, застыла в движении, словно статуя. Ее заморозило за секунду, не больше.
Возле застывшего коня на земле Лансер различил Размунда.
Вздрогнув испуганно, он подался к вассалу, перевернул его на спину. Он был холоден и беззвучен, но принц чувствовал, что наставник еще жив.
— Быстрее! Где лошади? Найдите лошадей! — закричал он на гарнизонных.
Лишь двое действительно его услышали и бросились в чащу на поиск сбежавших коней, остальных слишком потрепала метель — они ничего не соображали.
Дузмар, громко пыхтя, поднялся и приблизился к принцу.
— Во имя Небес… — Лансер не поднял на него головы — бил Размунда по щекам, надеясь, что это его пробудит, — кто это был?!
— Дед рассказывал мне про это. Никогда не верил… — Дузмар жалостливо оглянул родовой кинжал, лезвие оплавилось, словно побывало в кузнечном горне.
— Что рассказывал вам дед?! — спросил принц нетерпеливо.
— Что этот кинжал отгоняет фейри, милорд. Слабых убивает, а сильных… Сильных лишь ненадолго отпугивает.
Гарнизонные нашли одну из лошадей и передали ее Лансеру. Принц положил коченеющего Размунда коню на холку, сам же взобрался в седло. Прежде чем он рванул в замок, Дузмар схватил его за локоть, останавливая:
— Ваше Высочество, — сказал он тихо, — в этих краях, по легендам, живет лишь один сильный фейри. Это Хозяин Зимы.
Лансер невольно оскалился. Он не хотел верить, но… Он видел это существо собственными глазами.
— Я помогу гарнизонным, — уверил Дузмар, отпуская руку принца, — а вы помогите Размунду.
Лансер кивнул напряженно, но благодарно. Развернул коня и галопом выдвинулся обратно в замок.
Глава 9. Катрина и лесная ведьмаСердце колотилось со скоростью военных барабанов. Жар ударил в голову, а руки занемели.
Катрина почувствовала, как теплая ладонь сенешаля легко коснулась ее плеча. Она вздрогнула и обернулась на Натаниэля.
Тут же на глаза навернулись слезы… Леди Догейн с трудом их сдержала.
— Я уверена, что вам незачем волноваться, — преподобная мать стояла рядом и глядела на Катрину со снисхождением, — вы же знаете этих мальчишек! Наверняка забрался на крепостную стену или в амбар, чтобы поиграться там. Рано или поздно он покажется, — монахиня искусственно улыбнулась.
— Нет… — леди Догейн мотнула головой, — нет… Бенжен не такой, он не…
— Возвращайтесь в замок, дорогая, — настоятельница всучила ей мешочек с травами, а потом обхватила пальцами ее похолодевшие дрожащие руки, — успокойтесь, заварите травы. А мы отправим мальчишку к вам сразу, как найдем. Уверена, очень скоро ему надоест играть в прятки.
— Но… — она снова хотела возразить, как сенешаль перебил ее.
— Миледи, я уверен, что с вашим пажем все в порядке. Преподобная мать обо всем позаботится.
— Но… — от волнения Катрина вдруг стала такой слабой… Она не могла промолвить ни слова. Но ведь должна была! Бенжен пропал! С ним наверняка что-то случилось! Он не озорник, он никогда не влипает в неприятности!
— Пойдемте, — сенешаль осторожно обхватил ее за плечи и притянул к себе.
Попрощавшись с настоятельницей, он повел леди Догейн к лошадям.
— Быть может… — стоило отдалиться от престарелой монахини, Катрина вновь ощутила прилив сил и готовность бороться, — быть может, отправить сюда солдат? Пускай обыщут монастырь!
— Вы видите здесь стражу, миледи? — голос Натаниэля прозвучал с таким упреком, что у Катрины кольнуло в сердце.
— Да… Да, вижу. Но не вижу, чтобы они искали Бенжена!
— Дело не в этом, миледи. На доспехах этой стражи есть роза? Есть герб королевской семьи?
— Нет, но…
— Они не носят герб не без причины, миледи. Эта земля принадлежит не королю и даже не его вассалу. Это земля Церкви. Если я приведу сюда наших гарнизонных, это будет все равно, что ввести войско на территорию чужой страны.
— Но это монастырь, а не чужая страна! И я прошу всего лишь о группе следопытов, а не о войске! — воскликнула Катрина в сердцах.
Сенешаль, оседлав коня, развел руками.
— Я не вправе принимать такие решения, миледи.
Леди Догейн невольно оскалилась, сжала пальцы в напряженные маленькие кулаки. Она ловко взобралась на свою лошадь и выговорила, резко и уверенно:
— Тогда я поговорю с тем, кто вправе принимать такие решения! Его Высочество наверняка уже вернулся!
Катрина с силой хлестнула уздой, вынуждая лошадь резво поскакать обратно во дворец. Она слышала как кричит ей в спину Натаниэль, призывая замедлиться, но она и не подумала слушаться.
Бродерик пропал, все ее поданные, а теперь еще и Бенжен! Нет… Нет! Она это не стерпит, она это так просто не оставит!
Ветер бил по лицу, скатывая мелкие слезинки по щекам за шею, цокот копыт слился в один ритм с биением сердца, а страх, что трепетал в груди, стремительно обращался в ярость. Она вскружила голову, и леди Догейн ничего пред собой не различала. Не видела дорогу, лес, темнеющие небеса… Перед взором застыло в виде воспоминания лицо Бенжена, чистое, нежное. Его глаза… Его глаза всегда смотрели на нее с таким глубоким доверием, с такой безграничной преданностью! Она… Она не могла его подвести!
Вдруг — удар. Катрина и не поняла, что произошло. Лошадь резко остановилась, вздыбившись, а не ожидавшая этого всадница резко подалась вперед и не удержала узду. Из седла ее вырвало с огромной силой. Леди Догейн перемахнула через голову коня и уж ударилась со всей силы о землю, как резкий порыв холодного промозглого ветра врезался в нее с такой стремительностью, что Катрина на мгновение зависла в воздухе, а потом, нежно объятая пушистым, словно по волшебству кружащимся снегом, мягко опустилась на землю.
Она тяжело дышала, не могла даже пошевелиться. Лишь через несколько секунд после падения леди Догейн поняла, что чудом не свернула себе шею.
Раздалось громкое урчание.
Катрина вздрогнула, подняла лицо. Посреди лесной тропы сидел взъерошенный черный кот с желтыми, как золото, глазами.
Он был совершенно спокойным, почти не шевелился, и глядел прямо на леди Догейн.
Она поднялась. С трудом. Колени дрожали, все тело резко ослабло. Когда смерть подходит так близко — страх всегда подбирается с запозданием, но когда подберется — полностью парализует.
Катрина схватила лошадь за узду, подтянула к себе, но та снова заупрямилась, замотала головой, отказываясь приближаться к коту.
