будто служащие королевской полиции чрезмерно злоупотребляют полномочиями. Совершенно нечестный ход, и пару месяцев назад я бы устроила ссору. Реджис прекрасно знал: отказать его просьбе не смогу, несмотря ни на что. Нарочно предложил ехать, а Риза подыграла. Вот же сшейдов хвост! А я ей свеженькое лекарство подарила. Честное слово, хотелось разозлиться, но не получалось. Когда в распоряжении появится целый день, в котором не придется спешить? На расстоянии от Леайта вороха проблем будто и нет.
— Все-таки поедем вдвоем? — Реджис улыбался.
— А есть выбор?
Мы двигались гораздо медленнее. Скрипучая телега вскоре оказалась рядом, стал слышен хриплый смех возницы и его попутчика. Когда выезжали из леса, мимо прогрохотали три разрисованные повозки с откинутыми пологами. Их обитатели были погружены в рутину — что-то подшивали, жевали хлеб, одна женщина играла на лютне. Выглядели они изможденными и, судя по направлению, собирались в Леайт или Крирейн.
— Давай пропустим, — предложил Реджис. Мы съехали к обочине и дождались, пока артисты и скрипучая телега нас обгонят.
— Тебя раздражает шум?.
— Мешает разговаривать, а торопиться некуда. Если только погода не испортится.
Над пока еще крошечной полоской моря, видимой отсюда, собирались тучи.
— До Леайта добраться успеем. Мне показалось или Риза была недовольна, когда ты применил воздействие?
— Ей это никогда не нравилось. Однажды в гневе она сказала: лучше иметь половинный дар и терпеть насмешки, чем быть как я.
— Светлые боги… Непросто вам.
— Ты не видела, что творится рядом с братом. Риза и Северин терпеть друг друга не могут.
— Реджис, ты… — не встретив во взгляде никакого протеста, я закончила вопрос: — Хотел бы вернуться домой?
— Иногда думаю об этом, но все бестолку. Спрашивай, что хочешь, Сорель — такие разговоры боли не причиняют.
— Что ж, — я указала на камни, торчащие из земли на приличном отдалении. За поворотом появятся остатки форта и стены, тянувшейся когда-то до самого перекрестка с трактом. — Местные развалины похожи на те, о которых вспомнила Риза?
— Смутно. В северных провинциях строили по-другому — там был настоящий замок. Уцелели башни, главный зал и подземелье. Никогда такого не видела? Давай посмотрим. Поехали.
Я оглянулась назад.
— Не бойся, успеем, — подмигнул Реджис.
Мы поскакали быстрее — к сильно заросшей, но заметной дорожке, уводящей к форту. Некоторые путники предпочитали экономить на гостиницах и разбивали лагеря в развалинах. Тибо рассказывал, как с приятелями проводил в подобных местах по нескольку дней.
Помню, дядюшка Ларти частенько повторял старые моряцкий байки. Будто когда-то у здешних берегов промышляли пираты, а южнее жили дикие племена. Для защиты от тех и других выстраивали стены. Времена менялись, флот его величества перестал нуждаться в маленькой захолустной крепости.
У каменной арки, давным-давно служившей воротами, Реджис спешился первым и оставил лошадей у неровной перекладины-коновязи. Подал руку и повел за собой. Я слышала шум моря и сомневалась, что найду удовольствие смотреть на волны с отвесной скалы, пусть и невысокой.
— Мне рассказывали, — заговорил Реджис, когда мы ступили на уцелевшую площадку, выложенную поросшими плетущейся травой плитами. — Раньше здесь был высокий прилив, вода поднималась чуть ли не к стенам.
— Дядя уверял то было во времена его прадеда.
— Ну и что скажешь? — Реджис наблюдал, пока я прохаживалась вдоль полуразрушенной стены, рассматривала темные пятна от костров, повисшие на кустарниках клочки ткани и разочарованно вздыхала. Ни башен, ни запертых дверей, ни подземелий с цепями и коридорами, в которых, если верить Марте, обязательно живут призраки.
— Камни и камни. Тоску наводят.
Реджис засмеялся.
— Идем на море посмотрим.
— О, боги.
— Идем, Сорель. Тебе понравится.
По ступеням мы поднялись на хорошо сохранившуюся часть стены, и оттуда, как бы равнодушна я не оставалась к морю, от вида захватывало дух. Светлые скалы внизу изгибались длинным полукругом и поблескивали в солнечном свете. Темно-бирюзовые волны плескались, подкатываясь к берегу, оставляли темные следы на узкой полоске золотистого песка. На горизонте — белые треугольники парусов на фоне темнеющего неба.
— Что скажешь теперь? — Реджис присел на широкий каменный выступ и выжидающе сложил руки на груди.
— Ладно, признаю — есть в море нечто привлекательное.
— Неужели?
— Не зря же в таверне целыми днями только о нем и говорят. В детстве я, кажется, даже плавать училась. В Прибрежной Мызе все умели. Но ничего не вышло.
— А я научился. Правда, в северных провинциях море холодное, не поплаваешь.
— Зато имел в распоряжении собственный замок.
— Ходить туда не позволяли. Отец одно время даже охранников выставлял, чтобы мы с друзьями не забирались в развалины, представляешь? Приходилось отвлекать их.
— Ты мог использовать дар.
Реджис покачал головой.
— Стоило разок к нему прибегнуть, от меня начинали шарахаться. А в детстве, сколько бы тебе не твердили о милости богов и будущей выгоде, хочется ничем не отличаться от других. Ты же понимаешь.
Применение магии в приюте сделало меня изгоем, но и заставило уважать. Никто не смел приближаться, лишний раз опасались косо посмотреть. Только Элти, с которой подружились с первого дня, не боялась.
— Значит, тебе море нравится?
— И нравилось всегда. И сюда я уже как-то заезжал.
— Погоди-погоди, — я сделала медленный шажок навстречу. — Ты все продумал?
Реджис мягко притянул к себе и усадил на колени. Находиться так близко больше не казалось неправильным, не вызывало смущения или желания оттолкнуть. Скорее, наоборот. Следуя новому чувству, я отвела назад выбившуюся ветром прядь волос и погладила тонкий шрам на виске. Он выделялся, несмотря на загар, который волей-неволей приобретали все в Леайте.
— Откуда это?
— Много лет назад упал на тренировке по фехтованию, расшиб голову о камень.
— И все? Даже не сразился с каким-нибудь чудовищем?
— Увы. Не жди героической истории.
Я разглядывала его лицо — морщинку на лбу оттого, что чуть сощурился от солнца, едва заметную горбинку на носу, четко очерченные скулы. Чувствовала теплую ладонь, поглаживающую талию и то, как осторожно остается на расстоянии другая, чтобы не задеть холодом. Сейчас, какие бы слова Реджис не произнес, ни за что не попыталась бы спорить. В этот раз его поцелуй был другим, непохожим на предыдущие — осторожные словно шаги наощупь, опасающиеся натолкнуться на отказ. Сейчас все по-настоящему — волнительно до дрожи в коленях, обещающе, но по-прежнему нежно. Я забыла, как это бывает, или, никогда и не знала?
— Очень странно, — прошептала, не открывая глаз, когда Реджис касался губами шеи.
— Почему же?
— Мы вдвоем, здесь, ничего не происходит. Говорим об обычных вещах, а не убийствах или опасных тварях.
— Дадим им денек отдохнуть?
— Светлые боги. Совсем недавно и представить не могла, что ты способен
