Думала, меня разорвет от боли и отчаяния. Такой меня и нашла сестра — ревущей в подушку и жалкой. Пришлось все рассказать. Думала, станет легче… не стало.
И я постаралась забыть. Запрятать глубоко-глубоко эти странные, неправильные, ставящие меня в тупик чувства. Вести себя, как ни в чем не бывало. Тем более, что Академию захватил стремительный вихрь событий — то Турнир семи замков объявят, то всяческие заговоры, то нападение на Мэри-Энн, то некроманты, то еще что…
Просто жила. Перетаскивала себя из одного дня в другой. Старалась делать хоть что-то. Помогала Эмме с расследованием, училась, как и все сходила с ума от волнения, наблюдая за драматическими событиями Турнира… как и все, со стороны, не допуская даже мысли, что когда-нибудь и мне доведется принять участие в чем-то настолько удивительном. Чтобы волшебный Замок удостоил своим вниманием такую бездарь и неудачницу, как я? Глупо даже представить.
Я решила просто приложить все усилия к тому, чтобы хотя бы жить так, чтобы больше ни за что не было стыдно. Чтобы когда-нибудь, может не скоро, я своим трудом заслужила, чтобы стать действительно кем-то.
И я совершенно потеряла из виду тот момент, когда Олав снова стал на меня смотреть. По-другому. Не так, как раньше. Теперь это был осторожный взгляд, взгляд-узнавание, взгляд-возвращение. Взгляд, на который я снова боялась отвечать — но теперь по другой причине. Потому что я боялась, что мне все только кажется. И как только я обернусь, снова увижу того холодного и отстраненного Олава, которого я так сильно ранила своим по-детски жестоким пренебрежением.
Но я снова всей кожей чувствовала его взгляд. И расцветала под ним, как цветок в лучах солнца.
А потом был ужасно дождливый день, когда казалось, что-то наверху испортилось и весь годовой запас воды решил обрушиться нам на головы одномоментно.
Мы большой компанией отправлялись из Академии пурпурной розы на пепелище одного из замков роз, чтобы отпраздновать победу моей сестры и ее избранника в Турнире семи замков. Я была рада и горда за нее. Но тоска под сердцем, раз поселившись, больше не желала оттуда уходить. И никакой радостью я не могла заглушить ее. Никто и ничто не могли заполнить эту пустоту.
Пепелище Замка золотой розы было очень грустным зрелищем. Замок показался мне таким же несчастным, как я сама. Я шла по руинам и думала о том, как прекрасно, должно быть, было это место когда-то. Как жаль, что волшебство ушло. И как будет здорово, если у моей сестры получится его возродить.
И так случилось, что я не заметила яму под ногами. Лодыжку обожгло болью. Я охнула, на глаза выступили слезы. Почти упала прямо в пепел, но сильные руки подхватили. Олав снова был рядом — незаметно оказался рядом, когда нужен. Так, как было всегда.
— Почему ты вечно не смотришь по сторонам?! Только куда-то… за горизонт. Не замечаешь ничего у себя под носом!
Я опешила. Сейчас, под ледяным ливнем, под пронизывающим ветром, я вдруг почувствовала себя в абсолютной безопасности. Потому что меня обнимали его руки. Притихла, совершенно сбитая с толку, и просто прижалась к его груди, где так громко и гулко, что даже я слышала, билось сердце.
Он спросил снова, намного спокойнее:
— Прости, что накричал. Болит?
Дождь все лил, заливал мне лицо, мочил волосы, смывал слезы боли, что выступили на глазах, — я ничего не замечала. Кроме оглушительно приятного ощущения близости.
И теперь уже я не могла найти слов в его присутствии. Поэтому просто покачала головой.
А он не отпускал меня и продолжал держать на руках. И на секунду я позволила себе поверить, что не отпускает не потому, что жалеет и бережет мою больную ногу… а потому что не хочет отпускать. Эта отчаянная надежда обожгла мне сердце. Я вдруг поняла, что хочу бороться. Во что бы то ни стало хочу бороться за этого мужчину. Просто потому, что он мне действительно нужен. Потому что хочу, чтобы он снова смотрел на меня как раньше. И смотрел так всегда.
И тогда я впервые осмелилась поднять голову. Впервые в жизни ответила на его взгляд. И меня прорвало — словно дождь смел плотину на сердце, что запирала чувства, в которых я всегда боялась себе признаваться.
Обняла за шею и прокричала ему в лицо — перекрикивая дождь.
— Да, я дура! Не замечала ничего у себя под носом. Ну а ты?! Ты что, не мог быть… немного понастойчивее?!
Он вспыхнул.
— Куда уж настойчивее?! Я за тобой ходил столько лет, как собачонка на привязи! Я… а впрочем, хватит слов.
И он просто меня поцеловал.
Мой первый поцелуй был яростным и отчаянным, как этот дождь. И таким же исцеляющим. Словно внутри меня была пустыня, а теперь она оживала. Мне хотелось кричать, мне хотелось сказать ему, наконец, чтобы он больше никогда-никогда не смел меня так надолго оставлять одну.
Сказать ему, что я его люблю.
Но я не знала, как это сделать, и просто целовала в ответ — целовала самозабвенно и в упоении, все сердце вкладывая в этот сумасшедший поцелуй, от которого нам обоим, кажется, попросту сносило башню.
А когда мы очнулись, вынырнули из этого хмельного, одного на двоих безумия, глядя друг другу в глаза и словно знакомясь заново, выяснилось — что у нас теперь есть свой собственный замок роз.
Замок золотой розы выбрал нас своими хозяевами.
Мы так и не смогли найти нужных слов, избегали говорить о том, что случилось между нами, и даже не строили никаких планов. Просто как-то так получилось, что Олав меня взял за руку и больше не отпускал до самого возвращения в Академию.
Эмму забрали домой. Что-то случилось у них с Морвином, и он ушел в свой мир, оставил ее одну. Сестра была просто убита горем, на нее было больно смотреть. Я сказала, что в такой момент должна быть рядом с сестрой… но обязательно вернусь. Олав молча кивнул, бросив на меня странный взгляд, на который я снова не стала отводить глаз.
Мы вернулись в Академию пурпурной розы, долго выслушивали поздравления нашей Леди Ректор, остальных учеников, преподавателей. У всех в глазах я видела один и тот же вопрос. Как так получилось, что семечко Замка золотой розы досталось студентке и преподавателю, которых никто ни разу не видел даже за нормальным разговором. А вот теперь они держатся за руки. И уж не знаю, какой вид был у меня… но у него такой, будто чем-то тяжелым по голове дали, и он никак не может понять, что происходит. Я понимала еще меньше.
В конце концов, от нас все отстали и оставили одних. Выходя последней из кабинета преподавателя анимагии, Леди Ректор обещала как можно скорее подготовить экипаж, который доставит меня в Замок ледяной розы. Можно было, наверное, просить Тушканчика-хранителя Академии, ведь он умеет перемещаться меж Замками, но меня этот вредный зверек совершенно не желал слушать. Я согласилась на экипаж.
И вот как-то так неожиданно оказалось, что мы с Олавом одни в его кабинете. Если не считать белки — мокрой и ужасно недовольной, что ее заставили прогуляться под дождем. Она тут же убежала, махнув хвостом, греться в свой домик в углу кабинета.
