роль компонента — гость/гост- невозможно. Это иллюстрируется и высказыванием Васильева о том, что «элемент — гост, будучи в постпозиции, является семантически опустошенным и по сути дела, выполнял, прежде всего, строевую функцию, благодаря чему препозитивный элемент нес на себе основную смысловую нагрузку»[867].
Семантическая «опустошенность» могла развиться в ходе тысячелетий, но в архаичную древнерусскую эпоху имел совершенно определенную смысловую нагрузку, и надо только отойти от понимания компонента — гост как современное гость, т. е. посетитель, восходящего к примитивной трактовке Г. Миллером личного имени Гостомысла как «к чужестранным склонный».
Гость в древнерусской традиции — это покойник, предок, дух/душа умерших родственников. Поэтому гость в архаичной традиции — это посредник между миром мертвых и живых, носитель судьбы, могущий повлиять на все сферы жизни. Отсюда и погост — церковь с прилегающим к ней участком и кладбищем. Поскольку феномены природы были также сакрализованными объектами поклонения, ассоциировавшимися с «предками», то и их могли приглашать как «гостей» в Сочельник или в канун Крещения. Следовательно, гость — это табуированная иносказательная форма имени, под которой скрыто запретное имя божества или обожествленного предка. Поэтому этот элемент использовали в названиях топонимов как оберег для родной земли и как название — посредник между миром живых потомков и миром умерших предков для снискания заступничества последних перед высшими силами. Ближе всего к этому божеству древних русов стоит древнегреческий Гермес — обладатель тайного знания — хитроумия, проводник душ умерших. По этой древнейшей функции у него было и особое прозвище Психопомп, где psychē — душа сходно по значению с *ghostis: spirit, soul (spirit), genius, geist. Как известно, *ghostis возводится к эпохе индоевропейской древности, которую сейчас можно отождествить с эпохой ариев и древних русов в Восточной Европе.
Таким образом, круг замкнулся, и именной компонент — га есть один из сокращенных вариантов — гост/-гаст, выступавший как иносказательная форма древнерусского теонима, имевшего обережный смысл и оттого бывшего таким продуктивным и долговечным во всех областях ономастики, прежде всего в топонимике и антропонимике. В полной форме компонент — гост/-гаст полнее всего сохранился на южнобалтийском побережье, о чем будет сказано далее. В силу своей абсолютной значительности постпозитивный компонент — га сохранялся в названиях гидронимов и финно-угорскими народами, заселявшими Восточную Европу 2000–1500 лет тому назад. Следовательно, происхождение имени Волга связано исключительно с древнерусской духовной традицией, которая выступала культурным донором относительно всех народов, мигрировавших в Восточную Европу из Зауралья и Сибири. Остановиться на толковании конечного компонента га- в имени Волги было необходимо, невзирая на то, что основное внимание в этом разделе должно быть сосредоточено на основе вол-/ол-/л-.
Мысль о том, что корнем в гидроним Волга является и.-е. *el-/*ol-, подтверждается и исследованиями в области так называемой древнеевропейской гидронимики. По поводу самого данного понятия приведу разъяснение Н. В. Васильевой, согласно которому такие термины как древнеевропейские гидронимы, древнеевропейская гидронимия, принадлежат только одной теории, в рамках которой они определяются и существуют. «Отцом» этой теории является немецкий индоевропеист Ханс Краэ, дальнейшее развитие она получила в работах таких немецких лингвистов как В. Шмидт, Ю. Удольф и др. По мнению сторонников данной концепции, к древнеевропейским гидронимам следует относить название такого водного объекта, которое восходит к индоевропейскому корню и которое нельзя объяснить только из того языка, на котором говорят в историческое время на данной территории; значение такого названия должно относиться к семантическому полю воды, кроме того, данный гидроним должен иметь хотя бы одно соответствие на территории Европы в виде другого древнего названия со сходной структурой[868].
Приведенный комментарий можно дополнить словами немецкого исследователя А. Пауля, писавшего о том, что концепция, получившая название «древнеевропейской гидронимии», возводит топонимику, необъяснимую из языков народов, проживающих в этих областях, к наследию первых индоевропейских переселенцев в Европе, давших названия рекам ещё до расхождения индоевропейских языков на разные группы. В наше время она является «общепринятой» в немецком научном мире. Спецификой этой концепции, возникшей на немецкой почве, были, в сущности, поиски подтверждения идеи «германской прародины» в Северной Германии, в силу чего, к примеру, полагали, что дославянская гидронимика Германии принадлежала «западной ветви» индоевропейцев, возникшей до заселения ее славянами. Однако трудами немецких сторонников концепции «древнеевропейской гидронимии» удалось систематизировать множество названий крупных рек Европы, выяснив, что все они происходят от одного индоевропейского корня, а изменения их форм зависят от дополнения этих корней разными формантами и суффиксами[869].
Надо сказать, что в немалой степени благодаря трудам названных немецких ученых удалось обнаружить и сходные с Волгой древние названия рек, выходящие за пределы территорий, населенных носителями как финно-угорских, так и балтских языков. Это — река Влга в бассейне Лабы (Чехия) и река Вилга в бассейне Вислы (Польша). Однако как показывает ситуационный анализ, пока эти данные на вопрос о происхождении русской Волги, а вместе с этим и на вопрос происхождения русских имен Олег и Ольга кардинального влияния это не оказали, но тем не менее, введение их в научный оборот важно.
Теперь об и.-е. корнях *el-/*ol- в гидронимах Волхов и Волга. Об этом писал немецкий лингвист, славист и известный специалист по славяно-германской топонимике К. Хенгст, выявляя древнеевропейскую гидронимию у восточных славян и представляя, в частности, результаты исследований В. Шмидта и Ю. Удольфа. Для гидронима Волхов, согласно В. Шмидту в его работе «Linguiticae scientiae collectania. Ausgewaehlte Schriften. Hrsg. V. S. Berlin-New York, 1994», выстраивается такой ряд: др. — европ. *Ol-s- >, балт. *Alšava > зап. — фин. Olhava > в. — слав. Волхов. Как видим, в умозрительном лингвистическом мире В. Шмидта путь к восточнославянскому гидрониму Волхов все равно идет через балтские и западно-финские языки — именно носители этих языков должны, согласно лингвистике, зажатой стереотипами, восходящими к рудбекианизму, быть предшественниками русских в Восточной Европе. В названии Волга Хенгст выделяет др. — европ. корень * Ol-g- > дослав. * Algā с переходом а >о и с протетическим в славянское время. Такая новая интерпретация гидронима Волга на основе древнеевропейского корня, напомнил Хенгст, была дана еще Ю. Удольфом в статье «Die Stellung der Gewaessernamen Polens innerhalb der alteuropaeischen Hydronymie», опубликованной ещё в 1990 г.[870]
Проблемы сторонников концепции древнеевропейской гидронимии очевидны. Кто были те индоевропейские первопоселенцы в Европе? Сейчас мы знаем, что это были представители гаплогруппы R1a или арии и древние русы. Но для немецких ученых термин арии не желателен, а термин древние русы ассоциируется в науке только
