человеком, приятным и покладистым: протеже герцога Графтона». Он и впрямь был блестящим дипломатом.
Русские решили ознаменовать начало 1772 года вводом в Южную Польшу 50-тысячной армии в качестве ответа на притязания Австрии. Они надеялись, что этот ход в сочетании с предложением в конечном счете отказаться от претензий на Молдавию и Валахию убедит турок встать на сторону России в противостоянии с Австрией, хотя те все еще были в состоянии войны с Россией. Все было запутанно, извилисто и с точки зрения предшествовавших событий маловероятно. Фридриха занимали некоторые сравнительно небольшие, но значимые вопросы, в то время как проблема войны и мира между Россией и Австрией достигла апогея. Он надеялся получить Данциг, а русские тревожились, что может пострадать их торговля и хотели оставить его вольным городом.
Тень большой войны надвигалась на Европу, и Фридрих договорился с Россией о чрезвычайных мерах на тот случай, если Австрия прибегнет к оружию и предпримет наступление в Молдавии и Валахии. Русская армия в 70 000 штыков вторгнется в Венгрию из Польши. Тем временем, по отдельному соглашению, другая русская армия будет размещена между Краковом и Сандомиром. В случае возникновения войны Фридрих предпримет в качестве отвлекающего маневра ввод войск в Богемию и Моравию; эти территории ему были до боли знакомы. Одновременно велись переговоры с Санкт-Петербургом относительно условий, на которых будут оккупированы польские земли. Прежде Панин не предполагал, что формально это будет происходить в виде аннексии — просто занятие земель, предварительно отгороженных кордоном от болезни, fait accompli[314]. Россия надеялась соответственно добиться русско-турецкого мирного соглашения, определить реакцию на это австрийцев и скрыть от турок любое соглашение о расчленении Польши.
Фридрих смотрел на вопрос прагматически. Когда русская армия полностью развернется в Южной Польше, вот тогда, говорил он, настанет время действовать. Должно последовать совместное заявление России и Пруссии, что такие-то территории с определенного момента управляются как составные части владений Екатерины и короля Пруссии. На практике — аннексия. Должно быть организовано приведение к присяге на верность императрице, чтобы показать, что решение не временное, а окончательное. Поляки будут поставлены перед фактом, как в созданном австрийцами прецеденте с Ципсом. Австрийцев удержит от вмешательства присутствие русских войск в Южной Польше. Турок — армия генерала Румянцева в Валахии. Если, но этого он не ожидал, австрийцы перейдут к активным действиям, Фридрих, как было условлено, вторгнется в Богемию, и это решит все дело, то есть польский вопрос станет в основном военной проблемой.
В первые месяцы 1772 года русские изменили условия ввода армии в Южную Польшу и состав, несколько сократив ее количественно. Кауниц в Вене принялся говорить с русским послом, Голицыным, диктаторским тоном, требуя, чтобы большая часть вопросов русско-турецких мирных переговоров обсуждалась с ним. Фридрих полагал, что австрийцы хотят продлить противостояние для ослабления обеих сторон. Были еще контакты по поводу времени оккупации русскими и пруссаками польских земель — Фридрих считал, что это нужно делать, когда русские войска выйдут к Висле. Поляки начнут «jeter les hauts cris»[315], но армия на Висле скоро заставит их притихнуть. Проекты конвенции по Польше пересылались между Берлином и Санкт-Петербургом в январе 1772 года, а затем происходил обмен замечаниями; все упиралось в вопрос, что следует делать, если вмешается Австрия.
Но она не вмешивалась, и опасения Фридриха развеялись. Австрия искала более практических выгод от соглашений, о которых Екатерина с Фридрихом с таким трудом договаривались между собой. В январе австрийцы официально заявили, что необходимы равенство приобретений и письменные обязательства в этом отношении. Фридрих был полностью согласен. Могли начаться детальные обсуждения по поводу долей. Он чувствовал, что после стольких беспокойных маневров, угроз и контругроз австрийцы соглашаются присоединиться к проекту по разделу Польши. Между Фридрихом и Екатериной имелась договоренность, что оккупация территорий состоится в мае или июне.
До окончательного согласования конвенции австрийцы заявили, что могли бы принять Глац и часть Силезии и отказаться от претензий на некоторую часть Прусской Польши. Предложение встретило немедленную отповедь Фридриха. Король написал Золмсу, что контакты но этому вопросу прошли гладко, поскольку он имел возможность намекнуть на 40 000 русских войск, размещенных в Польше.
Русско-прусскую конвенцию подписали в марте в Санкт-Петербурге, а Австрия выразила одобрение. Официальное присоединение ее к конвенции состоялось в начале августа 1772 года; Фридрих постоянно настаивал, чтобы австрийская доля была значительной. Поляки не должны видеть в Австрии защитницу и не возлагать впоследствии всю вину за свои потери, реальные или воображаемые, исключительно на Россию и Пруссию.
Таким образом, в Восточной и Юго-Восточной Европе установилась определенная стабильность. Фридрих наконец был признан не только королем «в Пруссии», но и «королем Пруссии». По достигнутым договоренностям Молдавия и Валахия поминально входили в состав Оттоманской империи на предложенных Фридрихом условиях — турки также настаивали на включении сюда и Крыма, но Фридрих был уверен, что сможет с помощью фон Цегелина разубедить их, и разубедил. И в 1774 году при посредничестве Австрии и Пруссии, как изначально предлагал Фридрих, турки наконец подписали договор, который завершал русско-турецкую войну, получив территории на Черноморском побережье и выведя войска из Молдавии и Валахии. Вяло текущая война, угрожавшая равновесию в Европе и начавшаяся из-за беспорядков в Польше, была окончена.
Доли, отошедшие к соседним государствам по этому «первому разделу» Польши, были образованы отделением скорее внешних провинций, чем разделом основной территории. Смысл заключался в том, чтобы увеличить территорию и мощь государств, участвовавших в разделе, и оставить огузок на потом. Австрия получила Галицию, без Кракова, прирастив территорию в 1700 квадратных миль, которая по условиям была второй по величине. Львиную долю получила Россия, около 2000 квадратных миль, — большую часть Белоруссии, район Витебска. Пруссии досталась наименьшая доля, около 600 квадратных миль. Сюда входили приморские земли Польши, без Данцига, оставшегося вольным городом. Эта последняя уступка не нравилась Фридриху, но он ее принял. Географический результат заключался в соединении Восточной и Западной Пруссии.
Эти территориальные приращения сопровождались значительным ростом населения. В Пруссии оно увеличилось до 385 000. Возросло число жителей в Австрии — более 800 000 человек. Королевство Польша потеряло одну четверть своей территории и одну пятую населения. В результате Польша получила внутренне сбалансированную экономику, но ее внешнее влияние стало еще меньше. Конвенция также уполномочивала три участвующих в разделе государства ввести новую конституцию, и в стране установилась относительная стабильность. Там, однако, сохранялась выборная монархия и но-прежнему действовал принцип традиционного Liberum Veto, который гарантировал беспомощность Польши и соответственно был выгоден ее соседям.
Россия, Пруссия и
