«Я отменяю все завещательные распоряжения, ранее сделанные или предпринятые: —
1) Я завещаю его сиятельству, князю Александру Мещерскому, в С.-Петербурге, все мои книги, рукописи, рисунки, чертежи, заметки и пр. в память дружбы.
2) Музею антропологии Имп. Академии Наук в С.-Петербурге мою коллекцию черепов.
3) Имп. Русскому географическому обществу в С.-Петербурге мои антропологические, этнологические и зоологические коллекции, кроме черепов, которыми я уже распорядился.
4) Моему маленькому слуге, папуасу, по имени Ахмат, тысячу рублей серебром, распределение которых поручаю исполнителю моего завещания, г. Анкерсмиту, или передать сумму резиденту Тернате, с тем, чтобы он выплачивал постепенно, в зависимости от потребностей Ахмата, не оставляя его в нужде. Я прошу г. резидента Тернате не отказать взять на себя этот труд, но в случае отказа я предоставляю г. Анкерсмиту заботу и право предпринять соответствующие меры для выполнения моего завещания, которое он признает хорошим и справедливым. Наследство освобождено от всяких налогов и иных обложений.
Я постараюсь принять необходимые меры для того, чтобы моя голова была сохранена и переслана г-ну Анкерсмиту, которого прошу направить в Музей антропологии Имп. Академии Наук в С.-Петербурге, каковому я ее завещаю.
Как только моя смерть будет установлена, я прошу г. Анкерсмита собрать по этому поводу все обстоятельства и подробности, которые он сможет получить, и их сообщить г. Секретарю Имп. Русского географического общества в С.-Петербурге.
5) Я называю и назначаю полной наследницей всего моего имущества, владений и прав, которые не упомянуты выше в этом завещании, Ольгу Миклухо-Маклай, мою сестру, проживающую в России, без ограничения и какого-либо исключения, кроме вышепоименованных дарствований, для нее обязательных.
Я назначаю исполнителями моего завещания в России его сиятельство князя Александра Мещерского в С.-Петербурге и в Индии г. Хендрика-Яна Анкерсмита, главу фирмы «Думмлер и К°». Я прошу г. Анкерсмита послать мои вещи по назначению. В случае разногласия в отношении моего завещания, решение его сиятельства князя Александра Мещерского будет главенствующим». —
После того, как все вышеизложенное было продиктовано и написано в отсутствие свидетелей, завещатель до чтения проекта повторил свои распоряжения в присутствии г. Виллема-Августа Геллингхауза, кавалера ордена Нидерландского Льва, резидента Батавии, и Альфонса-Губера-Марии Микельсена, кандидата-нотариуса, оба проживающих в Батавии, как компетентных свидетелей.
По выполнении этой формальности, мы, нотариус, прочли сами Завещателю все, что выше написано, после чего мы, тоже сами, спросили Завещателя: «Его ли это завещание?» На что он ответил утвердительно. —
Чтение и вопрос были сделаны, ответ получен в присутствии вышепоименованных свидетелей.
Этот акт – имевший место в г. Батавии, в доме г. резидента, датирован, как выше указано, и по прочтении подписан г. Завещателем, гг. Свидетелями и нами – нотариусом.
С двумя ссылками и тремя исправлениями без отметок на полях
(подписано) Николай Миклухо-Маклай А.-Г.-М. Геллингхауз Микельсен И.-Р. Клейн – нотариусОдновременно была снята соответств. копия с приложением марки стоимостью в один флорин.[239]
