Когда Эгорхан приблизился, глаза статуй ожили потусторонним светом, из каменных оболочек вышли духи-хранители, приставленные стеречь вход тысячи лет назад. Их нематериальные тела преградили путь и нависли над нежеланным гостем, а тот пошире раскрыл рот. Наружу выплеснулась чёрная паутина, вязкой сетью она охватила стражей и стала убираться обратно. Лиса и барсук бились отчаянно, выли и рычали, но прочность паутины зависела от силы тёмных чувств, а гнев Эгорхана Ойнлиха был бесконечен. Тьма поглотила духов целиком, каменные статуи растрескались и пали с пьедесталов.
Тёмный эльф молча шагнул под землю, узкая лестницы холодила ступни, воздух пах сыростью. Эгорхан двигался под корнями великого ясеня, сквозь запутанный лабиринт, освещённый только волшебными огоньками, погибавшими, когда он приближался. Клокочущее чёрное сердце провело безошибочно, на самое дно, в небольшую круглую залу со стенами, исписанными древнейшей, примитивной живописью.
Там стоял Алтарь Алтарей, Колыбель Богов, – грубый, светло-серый камень, неровный куб, украшенный резьбой по всем бокам, треснувший, со сбитыми углами и тёмным, несмываемым пятном в самой середине верхней плоскости. Придание гласило, что здесь, на этом камне, когда ясень был ещё молод, рождались и получали имена самые первые боги Валемара, такие как Хорн или Йеггарии, почти забытые ныне.
Эгорхан Ойнлих молча приблизился, замер на несколько тягучих ударов сердца, и, наконец, коснулся холодной поверхности. С рук на алтарь потекла, жадно захватывая пространство, Тьма, и тысячи мёртвых богов кричали из неё: «Мы вернулись домой!»
///
Поддерживаемый хрупкой супругой, Арнадон вышел из королевских покоев. Высокородные эльфы кланялись владыке лесов, скрывая выражения неимоверного облегчения на лицах. Времена настали тёмные, основа эльфийского могущества – их волшебство – изменяла им, и положение Лонтиля становилось всё более тяжёлым. Великий Сорокопут сложил голову, Вечный Принц не мог остановить врага до подходов к столице и в этот час возвращение монарха из затворничества было ответом на молитвы многих.
Полководцы описали Арнадону положение дел, показали диспозицию, доклады разведки, представили свой план обороны; в это время вестовые неслись к его сыновьям, заодно разнося благую весть: Рогатый Царь вернулся!
Гильдарион Алтуан, как только получил послание, оставил полевую ставку, и провесил портал к следующему из братьев, повторяя это, он собрал всех и с ними перенёсся в Аскариат. Принцы явились на военный совет, поклонились отцу.
– Мы готовы исполнять твою волю, государь, веди нас!
Арнадон Освободитель улыбнулся. Он выглядел предельно усталым, осунувшимся, только глаза по-прежнему излучали силу.
– Мне нечего добавить либо убавить. Вы проявили себя с лучшей стороны, благородные владыки. Единственное: хочу сей же час почтить память брата моей жены. Эгорхан принёс великую жертву, он и его дом спасли армию Лонтиля, спасли всех нас. Именно таким он войдёт в историю и будет служить вечным примером для грядущих поколений. Именно таким мы его запомним. Когда враг придёт, мы сокрушим его и погоним прочь с именем Эгорхана Ойнлиха на устах! – Арнадон поднял открытую ладонь. – За Великого Сорокопута!
Князья и чародей повторили жест в едином порыве и под сводами залы разнеслось имя павшего героя. Стоило этому свершиться, как древний великий ясень, бог-древо, и душа Лонтильских лесов, качнулся. Где-то глубоко внутри, под его корнями, раздался многоголосый рёв, и все чародеи, связанные с Астралом, все друиды, способные слушать голос природы, схватились за головы. Царь-Ясень стонал!
Дрожь нарастала, голос дерева крепчал, вибрировал в астральных телах причинял мучительную боль. Тяжелее всех было друидам, лаушани и айоннам, – они кровоточили из глаз и ушей, раздирали свои лица, бились в припадках и крушили всё вокруг. Рогатый Царь застыл с выражением ужаса на лице, его глаза смотрели в одну точку, пока разум спускался в глубину подземелий, к хранилищу, о котором знали все, но которое нельзя было найти. Он заглянул в покои Алтаря Алтарей, вздрогнул и вернулся обратно.
– УСЛЫШЬТЕ МЕНЯ!!! – Голос Арнадона перекрыл творящийся хаос и оградил всех от страданий божественного древа. – У меня один приказ для всех вас: настройте портал на Вадаэнтир и выводите армию! Выводите всех! В городе не должно остаться ни единой живой души! Все из вас, способные распахивать порталы, должны немедленно помочь в эвакуации! Приступайте! Столица должна опустеть!
Никто не посмел даже задуматься, асхары бросались к своим войскам, чародеи с друидами помогали друг другу, малые божества леса, духи, представители союзников, – все начали исполнять волю Рогатого Царя неотложно. Сам он обратился к старшему из сыновей:
– Отправляйся к летучим отрядам, собери их всех, всех до последнего эльфа и не-эльфа и уводи на юг!
Гильдарион Алтуан жаждал спросить о сути происходящего, но не смел медлить даже мгновения. Он распахнул портал и ушёл сквозь него, забрав младших братьев. В считаные удары сердца зала опустела, лишь Арнадон и поражённая Цеолантис остались. Королева подступила к супругу, глядя снизу-вверх, чтобы услышать одно имя:
– Эгорхан.
Она закрыла рот обеими ладонями, чтобы не закричать.
– Столица потеряна, любовь моя… – Никогда ещё Арнадон не походил на покойника так сильно, как в тот миг, казалось, бессмертный владыка мог испустить дух прямо сейчас. – И Лонтиль, вероятно тоже. Идём, я смогу переправить тысячи солдат, прежде чем скверна захватит город, и прослежу, чтобы ты…
– Я тоже помогу переправлять солдат, – ответила Цеолантис, – мы будем вместе отныне, пообещай мне, мой царь!
Его скорбный взгляд на несколько мгновений осветился любовью.
– Отныне и вовек, моя королева.
* * *
Архгрра’Храгр, великий каган шхаур’харрахов, восседал на троне перед шатром, воздвигнутым на спине зверь-горы. Он привёл несметную армию в недостижимые дали, одержал бесчисленные победы и убил тьмы врагов, чтобы оказаться сегодня здесь. Архгрра’Храгр сделал больше, чем все его предки вместе взятые, скоро он вернёт шхаур’харрахам утраченный дом. Руки великого кагана подрагивали от нетерпения. Скоро, совсем скоро зверь-гора проломит стены Аскариата, повалит величайшее из деревьев, и обнажит священный камень, да! Алтарь Алтарей! То, чего жаждут Рогатые Владыки! То, на чём завязаны чары, не пускающие их обратно в восточные леса! Когда это произойдёт, он, Архгрра’Храгр, покажет этим кровожадным божкам, где та нога, которую нужно целовать ради милости!
К трону подполз слуга, сообщивший, что на зверь-гору забрался вождь волчьих всадников и теперь просить соизволения предстать пред очи великого кагана.
– Сюда его.
Хобгоблины оказались полезными союзниками, они знали, чего ожидать от эльфов, храбро сражались, несли службу передовых разведывательных отрядов, после того как враг выбил большинство каганатских всадников. И пускай их старший, Зуни, был настолько уродлив, что Архгрра’Храгра тошнило, каждый раз при виде его плоского лица, великий каган привечал хобгоблина.
