Мэя же сидела, не поднимая глаз. Бедная девочка, подумал он, что творится сейчас в ее голове: все решается за нее, да еще так оскорбительно.
— Граф, хочу вас поблагодарить!..
Фома кружился в танце с княжной Малокаросской, а ее красивый маркиз ломал себе пальцы, оставшись один.
— За что, ваше светлость? — сиятельно улыбнулся Фома.
— За правильный выбор!
— Вы тоже считаете, что я выбрал самую достойную?
— Вы не выбрали меня!
— А мог бы! — сказал Фома.
— Вот за это я вас и благодарю!
— Ну зачем же такие жертвы, княжна? Я ведь могу и на ногу наступить!..
Княжна рассмеялась. Она была чертовски хороша и Фома невольно любовался ею. Неужели это не она? Будет жаль!..
— Неужели это все, княжна? Вы меня только за этим пригласили?
— Нет, не только!.. Мне показалось, граф, что вы знаете маркиза Вало. Откуда?.. Вы здесь всего одну ночь!
— Маркиз Вало?.. — Фома не скрывал разочарования; он почему-то был уверен, что незнакомка и княжна одно лицо.
— Это тот интересный мущщина, что рвет у колонны свои манжеты сейчас? — поинтересовался он.
— Не притворяйтесь, граф, вы его знаете!.. Так откуда?
— А маркиз вам разве не рассказал?.. Странно, такой герой и такая сдержанность! Скажите, он в детстве не был напуган своим папашей?
— И все-таки, граф! — княжна притопнула ножкой.
— Княжна, это совсем не интересно. Мы встретились совершенно случайно, ну и решили, коль скоро видим друг друга в первый раз, обсудить правила хорошего тона! Вдруг сойдемся?
— Вы, с маркизом?! Правила? — не поверила княжна. — Этого не может быть! Маркиз благородный человек!
— Да, только я это не сразу понял! — согласился Фома, хорошо помня благородный налет из-за угла и свои скачки вокруг колонны. — Поэтому мы обсудили только одно правило и поняли, что говорить, собственно, больше не о чем.
Княжна, кажется, начала догадываться, в чем дело.
— Вы хотите сказать, что у вас был поединок? — ахнула она.
— Поединок?.. Да что вы? Маркиз этого не допустит, слишком благороден! Вы знаете, я даже немного боюсь за него среди всей этой подлости и мерзости.
— Вы несносны, граф! — оборвала его княжна. — Лучше расскажите, что вы чувствуете перед смертью?
— А разве не вы этому причина? — вырвалось у Фомы.
— Я? — княжна расхохоталась. — А, понимаю!.. Если бы вы выбрали меня, то избежали бы встречи со Скартом, так, милый граф?.. Но вы забыли о маркизе! Тогда он бы вызвал вас на поединок!
— Да что вы говорите! Как мне повезло!
Княжна с негодованием посмотрела на него, потом ослепительно улыбнулась. Он ответил ей тем же.
— Теперь мне понятно, почему рыцари вымерли, — сказала она.
— Только, пожалуйста, не говорите мне!
— Скажу. Они охамели!..
— Зачем вы это сделали? — услышал он рядом с собой.
Мэя. Фома непонимающе уставился на нее. Уже давно начался следующий танец и упоенные, в прямом и переносном смысле, придворные снова понеслись по залу в бешеном ритме какой-то разудалой мазурки. С чертовкой княжной он забыл обо всем…
Мэя стояла, подняв на него свои ясные глаза.
— Ты о чем, девочка?
— Перестаньте называть меня так!.. — Она притопнула ногой.
Все топают на него ногой, просто плац какой-то!
— Зачем вы выбрали меня, ведь вас же могут убить!
В голосе ее была боль, упрек и еще черт знает что! Фома вздохнул, оглядывая зал и находя княжну. Мэя была хороша, но это был еще шестнадцатилетний ребенок, а княжна пребывала в той поре, когда женщина становится богиней.
— Сердцу не прикажешь, Мэя! — усмехнулся он. — Я ничего не мог поделать с собой!
— Зачем вы так говорите?.. Это неправда! — Мэя чуть не плакала. — Вы просто выполняете свое обещание!
— Почему неправда? — удивился Фома совершенно искренне.
Он хотел незнакомку, а получить ее он мог только, победив в поединке. «Но все-таки я идиот, подумал он, у меня же никаких гарантий, что это она, ни полпальца!..»
— Все чистая правда, малыш. Ну-ну, не смотри ты на меня так! — сказал он. — Не видишь, я на поединок настраиваюсь!
Мэя посмотрела туда же, куда и он, и вспыхнула.
— Я вижу!.. Вы смеетесь надо мной! Но я вашей жертвы не приму! — запальчиво проговорила она. — Вы думаете я ничего не вижу?
— Ну, во-первых, начнем с того, что тебя никто и спрашивать не будет. Уже. Жена, сказано, да убоится мужа… Поздно!.. Поэтому мудрая жена… ну и так далее, не помню, очень хорошо сказано.
— Я еще не ваша жена!
— Предпочитаете с…кандальные обручи?
— С вами невозможно разговаривать!
— Вот и не надо!
Мэя попыталась что-то возразить, но он поднял палец.
— И не перебивай, когда говорят старшие!.. Это раз…
Фома улыбнулся, чтобы смягчить сказанное, получился странный оскал.
— Во-вторых, не пытайся что-то сделать: идти к королю или еще куда, потому что ты можешь все испортить!.. Слушай, слушай внимательно!.. — пригрозил он, когда Мэя нетерпеливо всплеснула руками.
— Скарт никогда не проигрывал поединков и никогда не оставлял побежденных в живых, если только об этом не просил король!
— Ты меня не поняла. Дело не во мне, — усмехнулся Фома. — Дело в тебе. Тебя не сегодня завтра должны были увезти отсюда или посадить в подвал к Скарту и хорошенечко поспрашивать у тебя, живой или мертвой, где хранятся розовые кольца. Это два…
Мэю даже такая перспектива отнюдь не испугала, скорее, наоборот, реакция, как сказал бы Доктор, была неадекватная.
— Так значит все-таки правда? — воскликнула она так
