Целибат священства, столь распространенный на Западе, и особенно в Риме, был признан 13‑м каноном не только нежелательным, но и прямо противоречащим правилам благочестия и благоустройства. «Между тем, как в Римской церкви, как мы узнали, предано в виде правила, чтобы имеющие удостоиться хиротонии в диакона или пресвитера исповедовали, что они уже не сообщаются со своими супругами, мы, последуя древнему правилу апостольского благоустройства и порядка, желаем, чтобы законные сожития священных лиц и отныне оставались ненарушимы». В последующих комментариях восточных канонистов римское правило было прямо признано противоречащим Евангелию и Апостольскому учению[987].
Следующее нарушение, усмотренное Отцами, заключается в том, что постным днем у латинян считается суббота, а не пятница. В частности, 55‑й канон Собора гласит: «После того, как мы узнали, что в городе Риме в святой пост четыредесятницы в субботы постятся вопреки преданному церковному последованию, Святой Собор постановил, чтобы и в Римской церкви ненарушимо соблюдалось правило, которое говорит: “Если какой клирик окажется постящимся в святой день Господень или в субботу, кроме одной только, да будет низвержен, а если мирянин, да будет отлучен”».
Безусловно, «в пику» Риму был утвержден 67‑й канон, запрещающий употреблять в пищу кровь и мясо удавленных животных – обычная практика на Западе, где полагали, будто это старинное правило действовало только в век Апостолов и применялось исключительно в отношении иудеев и обращенных язычников[988].
Предписание, изложенное в 82‑м правиле, согласно которому Христос должен изображаться на иконах не в виде Агнца, а в Своём человеческом Лике, также ущемляло римскую гордость, поскольку там сложилась совершенно противоположная традиция.
Но особенно неприятным для Рима был, конечно, 36‑й канон Трулльского Собора. «Возобновляя узаконенное 150‑ю Святыми Отцами, сошедшимися в сем богохранимом и царствующем городе, и 630‑ю, сошедшимися в Халкидоне, определяем, чтобы престол Константинопольский пользовался преимуществами, равными с престолом древнего Рима, и возвеличивался в церковных делах как сей последний, будучи вторым после него; после него пусть считается престол великого города Александрии, потом престол Антиохийский, и после него престол города Иерусалима».
Разумеется, папе было очень обидно, что Трулльский Собор вольно или невольно сопоставил великую Римскую кафедру с Армянской церковью, Карфагенской и т.д., в адрес которых Собор также высказал целый ряд замечаний и предписаний. Конечно же, после таких категоричных выводов что-либо говорить о «непогрешимости» Римской кафедры уже не приходилось. Не удивительно, что Рим обоснованно усмотрел в принятых Трулльским Собором канонах покушение Константинопольского патриарха на высший авторитет своего первоиерарха, и занял соответствующую позицию.
После окончания Собора, длившегося с перерывами почти год, Отцы просили императора по обыкновению придать своим решениям силу закона, что и было сделано, когда Юстиниан II подписал соборные акты. Затем по традиции царь направил послание Римскому папе Сергию I (687—701), в котором просил того утвердить решения Собора. Но тут-то и возникли серьезные трудности. Хотя на Трулльском Соборе присутствовал папский апокрисиарий и римские легаты, подписавшие акты наравне с другими Отцами, понтифик категорично отказался согласовать принятые Собором каноны и даже запретил их публично оглашать. Императору папа ответил, что скорее умрет, чем подпишется под актами Трулльского Собора[989]. Мотивы его действий, конечно, были для всех очевидны и понятны.
Когда об этом стало известно в Константинополе, император Юстиниан II направил в Рим магистриана Сергия с приказом арестовать двух лиц из папского окружения, на которых в первую очередь опирался понтифик, и доставить их в столицу. Самому папе царь приказал немедленно выехать в Константинополь для объяснения. Видимо, не вполне уверенный в том, что апостолик выполнит его указание, Юстиниан II отправил в Рим еще и протоспафария Захария, из чего не делалось тайны. В результате папа сумел использовать время в свою пользу, проведя необходимые разъяснительные и организационные мероприятия. И когда Захария явился в Рим, выяснилось, что византийское войско, расквартированное в Равенне, отказывается исполнять приказ императора и прибыло к Вечному городу, чтобы защитить апостолика. Дошло до того, что Захарии пришлось искать убежища у папы (!), а затем под оскорбительные выкрики народа апостолик организовал его экстрадицию обратно в Константинополь[990].
Спустя многое время, в 705 г., когда Юстиниан II сумел вернуть себе царство, попытка найти компромисс с Римом была продолжена. Царь отправил к папе Иоанну VII (705—707) двух митрополитов и просил пересмотреть 102 канона, принятые в 692 г. в Трулле, а при необходимости даже исправить или отвергнуть. Будучи робким человеком, устрашенный жестокостью Византийского василевса, опасаясь за свою жизнь, понтифик прочитал каноны, но, ничего не исправив, вернул их через митрополитов обратно императору. Этот шаг можно было понять по-разному: и как нежелание папы рецепировать Трулльский Собор, и как согласие с этими канонами, поскольку он не правил их, а подпись легатов и апокрисиария под соборными актами была получена еще в 692 г.
Но Юстиниан II не удовлетворился этой полупобедой. В октябре 710 г. он приказал папе Константину I (708—715) явиться в Константинополь, и апостолик не посмел противиться монаршей воле. Хотя вызов в гости и состоялся помимо желания папы, согласно инструкциям императора, греческие сановники были в высшей степени почтительными к Римскому епископу и его свите. Когда папа причалил к Константинополю, его встречала далеко за городом пышная толпа сановников и епископов во главе с сыном императора Тиверием. Самого императора в то время не было в столице, но по его приглашению апостолик приехал в Никомедию, и там при встрече с ним Юстиниан II пал папе в ноги и просил отслужить Литургию, причастившись из его рук. Но когда началось обсуждение Трулльского Собора, максимум, о чем сговорились папа и император, вылилось в следующую уклончивую фразу понтифика: «Папа принял все правила, которые не противоречили православной вере, добрым нравам и декретам Рима»[991].
Неприятие Римом Трулльского Собора и дальнейшие перипетии имели то печальное последствие, что данному Вселенскому Собору было отказано в самостоятельном существовании, и его либо вообще не признали (как в Риме), либо назвали дополнением к V и VI Вселенским Соборам. Конечно, это явное недоразумение. Трулльский Собор изначально был собран как Вселенский, о чем прямо говорят его Отцы в послании к императору Юстиниану II: «Ты определил собраться сему Святому и богособранному Вселенскому Собору, чтобы общим согласием и единомыслием многих приведено было в надлежащий вид то, о чем ты заботился»[992].
