— Да! Если утащить отсюда хотя бы половину золота и драгоценных камней, то можно выстроить неплохой замок! Понятно, почему соблюдается режим строжайшей секретности. Но где же платиновая подвеска?
Драконюх показал на хрустальный куб, установленный на серебряном саркофаге. Забравшись на беломраморный постамент, Господин Ландрин встал на цыпочки, и осторожно снял бесценное сокровище. Покрутив куб, внутри которого поблескивала платиновая ловушка, и, не обнаружив ни единой трещинки в хрустальном монолите, он с недоумением взглянул на дракончика.
Маленький хранитель тайн пожал плечами. Не долго думая, сын ведьмы поднял куб вверх и изо всех сил швырнул на мраморный пол. Хрустальные брызги разлетелись по склепу.
— С ума сошел! — завопил гном, хватаясь за обрезанную ногу. — Так и убить можно!
В подтверждении его слов, раздался странный стук и свист. Обернувшись, друзья ахнули. Крупный хрустальный осколок, как бритвой разрезал трехглазую змею на две неравные части. Истекая серебристой кровью, туловище хранительницы билось в последних конвульсиях. Ядовитые шипы полетели во все стороны. Путешественники едва успели спрятаться за саркофагом. Лишь когда наступила глубокая тишина, Господин Ландрин осмелился высунуться из убежища. Среди хрустальной россыпи и серебряных слитков, в которые превратилась застывшая кровь змеи, лежала цепь с волшебной платиновой клеточкой — подвеской.
Глава восемнадцатая
В которой Их Высочество изволят гневаться
— Двадцать два, двадцать три…
Закрепив ноги в тренажере, Принцесса Доминанта как заведенная качала пресс. Их Высочество изволили гневаться. День не задался с самого раннего утра, когда, вынырнув из ночного кошмара, она обнаружила на одеяле холодную каменную змейку. От неожиданности, конечно, испугалась. Потом, обидевшись на дурацкий розыгрыш, смахнула бесполезную безделушку. А она, грянулась об пол и превратилась, в опального фаворита, Куцехвоста. Вознамерился украсть у нее золотую отмычку, и поплатился жизнью. Негодяй! Собаке — собачья смерть! Все бы ничего. По крайней мере, избавил от необходимости выдумывать наказание за блудливый нрав. Фаворитом больше, фаворитом меньше… Но волшебный ключик исчез, и это наводило на мысль, что у вора был как минимум один сообщник.
— Тридцать пять, тридцать шесть…
Не выспавшаяся принцесса решила взбодрить себя приятным зрелищем. Велела привести дракончика Ярмоньку и подготовить принцев: посолить, поперчить, обложить гарниром. Тут то обнаружилась вторая неприятность: неблагодарный звереныш ухитрился смыться из темницы. А она предвкушала, как угодит любимцу вкусным завтраком! К тому же, неизвестный освободитель явно воспользовался золотым ключом, открывающего все замки. Пришлось с досады отхлестать неповоротливую фрейлину по нарумяненным щекам; отвесить пажам пару полновесных затрещин; швырнуть, в попавшего под горячую руку старенького обер-полицмейстера, чашку с горячим шоколадом. Но кипучая драконья кровь требовала настоящих страстей: неистовой пляски огня, криков ужаса и боли, едкого запаха гари. Предчувствуя приступ неукротимого бешенства, принцесса поспешила в тренажерный зал. В последнее время ей все труднее было сдерживаться. Сказать честно, девушка порой сама пугалась вспышек ярости, приводивших к чудовищным последствиям. Лишь чрезмерная физическая нагрузка могла притупить острую потребность разрушать.
И вот: пот градом катился по раскрасневшемуся личику, купальник взмок, мышцы одервенели. Но Доминанта продолжала качать пресс, бормоча сквозь стиснутые зубы:
— Сто сорок один, сто сорок два…
Доверенные придворные, вяло разминавшиеся рядом, испуганно косились на осатаневшую повелительницу. Около двери суетилась группка фрейлин. Поправляя для вида, полосатые гетры и напульсники, барышни что-то сердито втолковывали важному чиновнику, кивая украдкой на разгоряченную спортсменку. Наконец, они были замечены принцессой. Закончив тренировку, Доминанта приняла из рук зареванного пажа махровый халат и полотенце. Пошатываясь от усталости, подошла к заговорщикам. Фрейлины поспешили ретироваться. Чиновник — же, изобразив самую сладкую улыбку, пропел:
— Ваше Высочество, к Вам пожаловал жених. Принцесса досадливо поморщилась.
— Ярмонька — лодырь снова улизнул. Прежних принцев некому съесть, а ты мне еще одного подсовываешь! Ну не топить же их! Все-таки, голубая кровь!
Пухлый чиновник поправил воротничок и загадочно улыбнулся.
— О, нет! Такого жениха нам еще видеть не приходилось.
Доминанта зевнула. Прошлась взад — вперед по залу. Скучливо ущипнула зазевавшегося придворного.
— Хорошо, уговорил. Но если и этот окажется таким же кисляем, сидеть тебе в темнице. Или лопай постылых вместо дезертира Ярмони.
Чиновник выпучил глаза и шумно сглотнул. Придворные робко захихикали. Принцесса обернулась, смерила подхалимов ледяным взглядом.
— Может быть, кто-нибудь хочет порадовать меня и поработать дракончиком? Есть добровольцы?
Весельчаки попятились. Довольная произведенным эффектом, жестокая красавица потерла ладошки.
— Шучу. Эй, курицы, за мной! Я желаю переодеться. Встретим жениха во всеоружии красоты.
Шушукаясь, перемигиваясь, отталкивая друг — друга, барышни поспешили за своенравной госпожой.
Глава девятнадцатая
В которой принцесса Доминанта едва не прощается с жизнью
Доминанта поелозила на троне, пытаясь удобней устроиться. Она не могла вспомнить, когда невзлюбила церемониальный зал. В нем становилось тяжело на душе. Хотелось закричать, забиться в истерике. Начинала болеть голова, ломило тело. Казалось, кто-то огромный страшный наползает, опутывает клейкой лентой. Днем принцесса старалась не появляться в проклятом месте без особой нужды. Но наступал вечер, и с маниакальной настойчивостью, девушка шла в полу заброшенное крыло замка; забиралась на трон; сидела, тупо уставившись на портрет Вырвиглаза Безжалостного, и страдала от запоздалого раскаяния и необъяснимой физической слабости. Испытывая что-то похожее на суеверный ужас и, сердясь на себя за это, Доминанта приняла предписанную этикетом позу. Церемониймейстер стукнул жезлом об пол. Парадные двери распахнулись. Напудренный лакей торжественно провозгласил:
— Господин Ландрин!
Принцесса нахмурилась и недовольно покосилась на безмятежно улыбавшегося чиновника. Но тут же собралась и выдала царственное выражение лица. Однако когда в зал чинно вошел жених, выдержке красавицы пришел конец. Самое смелое воображение не способно было подсказать, что суженный окажется черным, как смоль, огромным котом. Необычный воздыхатель ловко раскланялся, галантно поцеловал нежную ручку и уселся на бархатном пуфике у подножия трона. Ничуть не робея, Господин Ландрин завел занимательный разговор и выказал себя умным и тонким собеседником. Забыв о скуке и дурных предчувствиях, Доминанта наслаждалась приятным обществом. Увидев, что гроза миновала, сдобный чиновник тайком перекрестился. В глубине души хитрый лис опасался непредсказуемости Их Высочества. Очень уж не хотелось становиться на старости лет канибалом! Принц на завтрак, принц на обед, принц на ужин… От такого меню недолго и зачахнуть. Придворные, державшиеся на всякий случай подальше от своенравной госпожи, оценив обстановку, потихоньку подтянулись к трону. Зал наполнился шелестом шелковых юбок, позвякиванием парадных шпаг, шепотом, хихиканьем. Как вдруг воцарилась мертвая тишина. Оживленное личико прекрасной принцессы исказилось от боли. Господин Ландрин подхватил поникшую девушку. Перепуганная свита бестолково засуетилась. Пажи побежали за личным врачом принцессы.
