– Я бы с удовольствием, но у меня куча дел. Может, в другой раз?
– Марси, ты, конечно, устала. Как вообще прошел день?
– На работе была занята под завязку – перед праздником народ активизировался. – Она мельком глянула на кучу конвертов, готовых к отправке. – Да еще взяла кое-какую работу домой – так, мелочь, но довольно кропотливая.
– Вот это женщина, ни минуты покоя. – В голосе Чэнса сквозило неподдельное удивление. Впрочем, явно не без иронии. – Я думал, у хозяйки должен быть достойный заместитель, который, хотя бы в канун праздника, мог бы взять часть работы на себя.
Марси тихо засмеялась.
– Наверно, в большой фирме так и есть, но в такой маленькой, как моя, заместитель – непозволительная роскошь.
– На следующей неделе я, вероятно, поеду в Сан-Франциско, у меня там дела. Если ты сейчас занята, то приглашаю тебя поехать со мной, мы отлично проведем время.
– В принципе я не против, все зависит от того, как пойдут дела…
– Можем поехать сразу, как ты закроешь магазин. Ведь в субботу ты не работаешь? Тогда ночь и воскресенье будут наши. Я расправлюсь с делами, и в понедельник будем дома. Ну, как тебе мой план?
Марси на мгновение задумалась. Конечно, перед праздником хорошо бы поработать в теплице, но… как отказаться от удовольствия провести с Чэнсом столько времени вдвоем?
Сладкие видения проносились у нее в голове, ее затопили нежность и желание…
– Отличная идея. Что ты предлагаешь конкретно?
Они обсудили предстоящий полет и всякие мелочи, поболтали еще кое о чем, пожелали друг другу спокойной ночи, и Марси повесила трубку.
Теперь надо привести дом в порядок: полет в Сан-Франциско, хотя бы и с любимым, не повод бросать дело на полдороге. Тем более что сейчас у нее на душе гораздо легче, чем до звонка Чэнса. Чэнс. Неужели она влюбилась?
Марси живо принялась за работу.
У нее, слава богу, достаточно гирлянд. Она задрапировала стены нарядной тканью вокруг камина и поставила на каминную доску несколько фигурок, символизирующих Рождество, повесила большой красивый венок из хвои с колокольчиками, шарами и бантами на дверь и расставила по комнате разноцветные душистые свечи. На перилах галереи и на ограде внутреннего дворика она прикрепила большие красные банты.
Фантазия у Марси разыгралась не на шутку, и вскоре дом преобразился. Марси он показался таким уютным, теплым, праздничным, каким она его не видела, пожалуй, со дня смерти бабушки.
Она бросила беглый взгляд на часы – было уже за полночь, а она и не заметила, как пролетело время.
Марси быстро разобрала постель и юркнула под одеяло. «Как замечательно я все украсила, – думала она сквозь одолевавший ее сон, – какой красивый стал дом». Но тут мысли ее перекинулась на Чэнса. Как сложится поездка? Как ее встретит Сан-Франциско? Значит, Чэнс работает и по воскресеньям? Что у него за бизнес?
Веки становились все тяжелее, и, уже не стараясь превозмочь тягучую дремоту, Марси заснула.
Чэнс собрал чемоданы накануне вечером и сразу поставил их у входа, чтобы утром, перед самолетом, не задерживаться.
Они с Марси взяли такси, очень торопились и еле успели на самолет. Меньше чем через час они приземлились в аэропорту, чуть севернее Сан-Франциско.
Вид на бухту Сан-Франциско, соединяющую пролив Золотые Ворота с океаном, потряс Марси. Они поехали по знаменитому мосту, длина которого, как сказал ей Чэнс, более тысячи двухсот метров.
– Я думала, у тебя дела в Сан-Франциско.
– Практически да, все территориально связано. Мы будем на месте через несколько минут.
Они действительно скоро приехали.
Чэнс оставил машину в гараже, они стремительно поднялись по лестнице и оказались на балконе.
– О, Чэнс!.. Какой неправдоподобно красивый город – посмотри, он до самого горизонта светится. Я ничего подобного раньше не видела. – Марси глубоко вдохнула океанский воздух. – Я могу любоваться им вечно. И какой вид из твоего дома!
Чэнс стоял сзади, нежно обняв ее за талию.
– Я купил этот дом, когда он был еще в стадии реставрации. Дом был вполне заурядный, но когда я глянул на эту красоту, то понял, что буду жить только здесь. – Чэнс обнял ее крепче, наклонился и поцеловал в шею.
Марси задрожала.
– Здесь становится холодно, давай вернемся в комнату. Мы можем уютно устроиться у камина. – Его дыхание щекотало ее, по телу снова прошла дрожь. Чэнс повернул ее лицом к себе и с нежностью поцеловал в губы. – Думаю, сейчас самое лучшее – любить друг друга на ковре перед камином, – прошептал он. – Ты разделяешь мое предложение… и желание?
Марси закрыла глаза, положила голову ему на плечо и кивнула. Он сжал ее в объятиях, острое желание затопило их, огонь загорелся в. крови.
– Это тот миг, о котором я давно мечтал, дорогая, именно здесь, на ковре у камина, я хочу, чтобы ты стала моей.
* * *
Потом, ночью, они лежали рядом в тишине, нарушаемой лишь шумом океана и их шепотом. Они изредка нежно целовались, но постепенно поцелуи стали более страстными, а ласки – бурными, требующими мгновенного слияния, и они снова забыли обо всем на свете.
Это была любовь, и, какова бы ни была ее природа, страсть смывала остатки сомнений.
Они заснули под утро в объятиях, которых не захотели разжать даже во сне.
Когда Чэнс проснулся, светило яркое солнце и с балкона веял легкий ветерок. Они решили пить кофе на балконе.
Чэнс наблюдал, как Марси прихлебывает кофе, потом взял ее за руку, поцеловал в ладонь и задумался.
О чем думал этот лощеный плейбой, каким его описывали газеты? Что значила для него эта женщина, так неожиданно оказавшаяся у него на пути? Нужна ли она ему, или ему нужно только ее тело, молодое и красивое? Ответа он пока не знал.
Чэнс нервно откашлялся.
– Какие у тебя планы на следующее воскресенье и вообще на ту неделю?
– Конкретно никаких. А что?
Чэнс ласково улыбнулся.
– Отец ежегодно устраивает семейный рождественский обед, собственно, прием для всей семьи. В следующее воскресенье я приглашаю тебя на такой прием, где ты будешь лицезреть клан Фоулеров.
Марси была так удивлена, что в первую минуту не нашлась, что ответить. Такого сюрприза она никак не ожидала.
– Ты хочешь сказать, что приглашаешь меня в дом своего отца встречать Рождество и познакомиться с твоей семьей?
– Конечно, некоторым образом ты правильно поняла… – Чэнс замолчал, сам не зная, что говорить дальше. Он опустил глаза, стараясь избежать ее взгляда. – Ну да, некоторым образом…
– Что значит «некоторым образом»?
Чэнс заставил себя улыбнуться.
