Аманда широко раскрыла карие глаза.
— Ты серьезно?
— Нет, он не серьезно, — рассмеялась Люси. — Аманда, пошевели мозгами.
Брюнетка опечалилась.
— Ладно, Себ, ты меня подловил. Чем на самом деле занимаются твои родители?
— На самом деле? У них цирковое училище.
— Ты ничего от него не добьешься, — усмехнулась Люси. — Ты забыла прошлую ночь? Себ — мастер мистификации. — Она сжала его руку и лукаво улыбнулась. — Готова поспорить, что твои родители — мистер и миссис Образцовая Скука.
Он громко рассмеялся. Если бы она только знала…
— Может, ты и права, — сказал он.
Люси наклонилась, чтобы рассмотреть тонкий шрам на его предплечье от ножевого ранения, которое он получил, когда был моложе. Он почувствовал апельсиновый аромат ее шампуня.
— Дай угадаю — дрался с пиратами?
— Просто кошка поцарапала. Но это была большая кошка.
Даже без пылких роковых огоньков ее ауры Себ знал, что она проявляет к нему интерес. Когда она коснулась его руки, он понял, что она мечтает его поцеловать и пригласить к себе в хостел.
По старой привычке он осторожно попятился, но остановился. За последний год или около того он так сильно чувствовал девушку-полуангела, что перестал знаться с человеческими девчонками. Иначе он чувствовал, что предает ее. Но ее не было, никогда не существовало, он должен был свыкнуться с этой мыслью. С тех пор как он отказался от поисков, он почувствовал себя еще более одиноким. Больно было осознавать, что он единственный в своем роде. Эта девочка не хотела с ним серьезных отношений, так что почему нет? Он, несомненно, ей нравился.
Вместо ответа он опять почувствовал девушку-полу-ангела, как запах духов из прошлого. Себ стиснул зубы. Почему она не может просто оставить его в покое, вместо того чтобы дразнить его тем, чего нет?
Себ не отстранился. Он почувствовал, как Люси взяла его за руку.
— Может, ты посмотришь мое будущее чуть попозже? — тихо спросила она, как только заиграли mariachi[12] и заглушили ее голос.
Себ увидел приглашение в ее глазах. Ни одна человеческая девушка не могла бы дать ему того, что ему было по-настоящему нужно, и он это понимал. Но здесь и сейчас он мог получить максимум того, что могло ему достаться, — и он собирался взять это, потому что он не святой, чтобы провести всю жизнь в одиночестве и никогда не почувствовать тепло прикосновения.
Выбросив из головы красивый призрак и поборов тоску, Себ взял Люси за руку.
— Ты уверена? Я узнаю все твои секреты.
— Обещаешь? — улыбнулась она и откинула волосы на спину. Она еще что-то говорила, но Себ не слышал. Внезапная вспышка — и он увидел ослепительную белую фигуру. Ангел парил над толпой. Он смотрел на покупателей, его крылья сияли в предзакатном свете.
Себ рефлекторно поменял свою ауру на скучные цвета, чтобы она выглядела чахлой и неаппетитной. До этого он лишь однажды боролся с ангелом и совсем не хотел делать это снова.
— Пойдем сюда. — Он потянул Люси за руку. Аманда отстала, заглядевшись на украшения. Ее он тоже схватил. — Идем, тут есть лавка, которую я хотел вам показать.
— Эй, — запротестовала Аманда, вырываясь, — я собиралась это купить!
— Не волнуйся. Там еще лучше, обещаю.
Оглянувшись, Себ увидел, что ангел уже выбрал себе жертву и приземлился, сияя так ярко, что рынок померк. Какой-то мужчина с удивлением смотрел на существо, которое к нему приближалось. Нежно улыбаясь, ангел погрузил блестящие руки в его ауру и начал кормиться.
Себ привел девушек в другую ювелирную лавку. Пока они смеялись, примеряя кольца, он следил за ангелом, который наконец улетел в мерцающем свете. Он больше не хотел быть настоящим ангелом, но не мог отделаться от давней тоски по их силе и мощи, которые манили его с тринадцати лет. Он так и не решил для себя, как относится к их рациону. Ангелы причиняли людям боль, и это было плохо, но в то же время они делали их по-настоящему счастливыми. От людей с ангельскими ожогами он знал, что счастье было реальным, даже если их здоровье было подорвано. Когда люди уничтожали других людей, это никому не приносило счастья — только боль и страдания. А ангелы что-то давали взамен. Себ вздохнул, думая, насколько пострадал мужчина. Вопрос был не из легких. Он никогда не мог на него ответить.
Девушки примеривали ожерелья, любуясь собой в маленьком зеркале.
— Я хочу бирюзовое, — сказала Аманда.
— Да?
Люси повернула голову, разглядывая себя.
— Не могу выбрать. Из ракушек мне тоже нравится. А серьги подходящие есть?
Себ подошел к следующей лавке. Там продавали кучу всего: одежду, старые книги, диски. Он достал сигареты из кармана и закурил, рассматривая книги. Он начал читать ради удовольствия в убогой библиотеке приюта, когда пытался найти информацию о таких же, как он. В книгах, конечно, этого не было, но он наткнулся на историю про мальчика и его лошадь и подсел на крючок.
Себ увидел известную научно-популярную книжку, которую не читал, и, облокотившись на прилавок, открыл ее.
— У меня есть кое-что на продажу, — донеслось до него. — Вы ведь покупаете одежду, так?
Себ не обернулся. Краем глаза он увидел, как лавочник перебирает вещи.
— Чувак, ты шутишь, одна эта рубашка стоит пятьдесят песо…
Себ решил купить книгу, докурил и выбросил окурок. Он обернулся и увидел коренастого парня чуть старше себя. Он держал женскую светло-голубую рубашку с длинными рукавами. Себ нахмурился. Его охватило чувство, что он должен что-то сделать, чувство даже более сильное, чем когда-либо. Те двое наконец договорились о цене, и лавочник забрал рубашку.
Себ, не в силах сопротивляться, потянулся за рубашкой, коснулся ткани и ахнул.
Знакомая. Почему она такая знакомая на ощупь?
Пританцовывая, подошла Люси. Ее глаза горели.
— Смотри, я красивая?
Она взяла его за руку и покачала головой, демонстрируя новые серьги. Тут она взглянула на рубашку и подняла брови.
— Ого, что это? Ты хочешь сделать мне подарок?
— Я… э-э-э… нет, — слабо ответил Себ, едва замечая девушку. Он все еще держал рубашку. Он был не уверен, что сможет ее отпустить. Он видел, как лавочник разглядывает джинсы. Продавец вытащил из кармана маленькую фотографию и уставился на нее.
— Симпатичная девушка. Я могу купить рамку. Фотография мне не нужна. Заберешь?
— Не-а. — Парень бросил взгляд на фото. — Сколько за рамку?
У Себа пересохло в горле.
— Подожди, можно, я взгляну? — сказал он, не выпуская рубашку.
