Я с трудом могла говорить.
— Я тоже тебя люблю.
Я поцеловала его, наши губы задержались. Я сглотнула. Моя рука на его шее, кулон между нами.
— И… давай перестанем болтать ненадолго?
Когда я проснулась, то почувствовала, что сейчас раннее утро, слабый свет пробивался через нейлоновую палатку. Я лежала в объятиях Алекса, мы сплелись голые. Несколько минут я лежала и не двигалась, смотрела, как поднимается и опускается его грудь, любовалась изгибом его темных бровей. Я нежно поцеловала его татуировку. Мне нравилось чувствовать его тепло. Боль от разрушенного города была со мной, как тяжелый камень. Но теперь появилась новая радость. Прошлая ночь… скажем так, это стоило ожидания. Очень, очень стоило. И она показала, что дальше будет еще лучше.
Я потянулась через Алекса, нашла одежду и, извиваясь в спальнике, надела. Он открыл сонные глаза и погладил мою руку.
— Ты куда?
— На минутку. — Я поцеловала его в щеку. — Сейчас вернусь.
Утренняя прохлада обдала меня, когда я вылезла из палатки и закрыла ее за собой. Пикап стоял поодаль, никто еще не проснулся. Я спустилась к речке, но увидела просвет в деревьях и остановилась. Вчера вечером я его не заметила, отсюда был виден Мехико.
Я подошла и долго и беспомощно смотрела на руины города. У меня побежали мурашки по коже. Над ним не летали вертолеты, никаких признаков гуманитарной помощи. Что это значит? Если в Мексике никто больше не может помочь, как же Соединенные Штаты, почему они не послали помощь после такой катастрофы? В голову приходил единственный ответ, на котором я не хотела останавливаться.
Мне показалось, что я видела несколько ангелов, парящих над руинами. Яркие движущиеся проблески. Почему-то я знала, что это была не просто игра света. Я смотрела на них и дрожала.
Послышались шаги по траве, и появился Алекс. Он был в джинсах и футболке, его темные волосы спутались после сна. Он обнял меня без слов, и мы оба уставились на то, что когда-то было самым большим городом в мире. Он напрягся, и я поняла, что он тоже заметил отсутствие вертолетов, но ничего не сказал. У меня возникло чувство пустоты в груди, когда я посмотрела на ангелов, парящих над руинами. Скорбь, которую я чувствовала, нельзя было выразить слезами. Она была слишком глубокой для слов.
— Хватит, — сказал Алекс. Он развернул нас, и теперь мы смотрели на горы на севере. — Лучше посмотри сюда, — твердо сказал он. — Мы собираемся туда.
Вид был чистый, без лишних деталей, и мне стало легче. Я посмотрела на высокие горы, на восход и снова смогла дышать. Алекс был прав. Мы не можем жить, оглядываясь назад. Несмотря ни на что, мы должны двигаться к тому, что нас ждет. Алекс, я, Себ, Сэм, Лиз — все, кого нам удастся завербовать, должны двигаться вперед, иначе мы погибли.
Прошло много времени, и я прокашлялась.
— В любом случае, когда мы попадем в Неваду… думаю, мы должны пересмотреть правило твоего отца.
Алекс посмотрел на меня и улыбнулся. Первая настоящая улыбка за долгое время.
— Знаешь что? Оно уже пересмотрено и полностью отменено, — сказал он.
Он обнял меня, и мы стояли, глядя на горы и лучи восходящего на востоке солнца.
