Обещано тете Джо:
• что я не буду забывать опускать сиденье унитаза. Примечание: может быть, стоит потратиться на квартиру с двумя ванными комнатами.
Обещано Богу:
Перед лицом присутствующих обещаю, что буду любить, поддерживать и уважать свою жену:
• в болезни и здравии
• в богатстве и бедности
• в самом хорошем и самом плохом
• в печали и радости
• дорожить ею и проявлять глубокую сердечную преданность
• любить только ее, и никого другого, до тех пор, пока мы оба будем живы.
Обещано Анне:
• что я буду исполнять ей серенады на гитаре, по крайней мере, один раз в неделю
• напишу песню специально для нее и исполню ей на нашу первую годовщину
• что моя любовь к ней будет становиться сильнее с каждым днем.
Убедившись, что я ничего не пропустил, я засунул рвотный мешок в ручную кладь, откинулся назад и закрыл глаза. Сидя тогда в узком кресле самолета, меня захлестнуло странное чувство удовлетворения, словно все во вселенной было справедливо. По крайней мере, в моей вселенной было именно так. Я нашел ее, единственную женщину, которую хотел и которая была мне нужна; женщину, которая случайно вошла в мою жизнь на улице Вены и которая согласилась стать моей женой в церкви в Москве. Я открыл глаза, чтобы еще раз посмотреть на Анну. Она сидела, прислонившись к иллюминатору, не обращая внимания на мир вокруг нее. Даже несмотря на то, что она спала, я мог различить признаки красивой улыбки на ее губах. Когда моя мама умерла, я был еще ребенком, и я часто задавался вопросом, где находится рай, предполагая, что именно туда она «ушла». Я так и не сумел прийти к твердому выводу по данному вопросу. Но моей последней мыслью в ту ночь в самолете, пока еще не смолк шум от реактивных двигателей и не приглушили свет в салоне, была мысль о том, что я, наконец, нашел рай. Он прятался рядом со мной в прекрасной улыбке Анны.
* * *
Хотя полет закончился в Майами, наш отель находился на севере, в Уэст-Палм-Бич. Когда мы прибыли поздно утром, совершенно измотанные после долгого ночного путешествия, пляж, который был прямо за нашим домиком, показался нам идеальным местом, где можно было посидеть и отдохнуть. Почти час мы отдыхали на белом песке, строя планы на оставшуюся неделю. Большую часть времени мы решили отвести на простое бездельничанье на пляже, но мы также хотели повеселиться и осмотреть достопримечательности. Когда заседание по планированию досуга завершилось, в нашем скромном списке был полет на водном парашюте, глубоководная рыбалка, поездка на юг для ознакомления с местными кофрами для инструментов, тур на аэроглиссере в Эверглейдс и поездка на ферму по разведению крокодилов.
Набросав план действий, мы успели захватить поздний обед в пляжной беседке, затем вернулись в нашу комнату и, наконец, распаковали багаж. Самым громоздким из наших вещей была гитара дедушки. Хотя я хотел оставить ее дома в Айдахо, Анна настояла, чтобы я взял ее с собой, – так я мог играть ей поздно ночью на пляже. Повесив немногочисленные наряды в шкаф, я вытащил Карла из футляра и не спеша сыграл попурри из классических произведений, а потом песню в стиле кантри, которую недавно написал. Затем я прилег, чтобы заснуть столь необходимым сном.
Я проснулся около трех часов. Анна спала, как младенец, свернувшись калачиком у меня под боком. Рядом со мной, около кровати, прислонившись к тумбочке, стоял Карл. Я отчетливо помнил, что перед тем как лечь спать, положил старую гитару обратно в футляр, который лежал на полу. Под струнами гитары был спрятан маленький розовый конверт. На лицевой стороне, своеобразным почерком Анны, было написано: «Настоящая любовная записка». С обеих сторон надписи красовалось по паре музыкальных нот.
«Эй, муженек! Нравится ли тебе смысл происшедшего? Я с трудом могу поверить, что мы на самом деле поженились! Ну, кино, правда? Я также с трудом могу поверить, что ты спишь в первый день нашего медового месяца! Просто шучу… Я тоже сильно устала и в ближайшее время присоединюсь к тебе. Но, ах, я бы все отдала за то, чтобы быть сейчас подушкой, которую ты так крепко прижимаешь к себе! Как заявляет надпись на конверте, в руках у тебя – «Настоящая любовная записка». Я знаю, как сильно ты любишь исполнять музыку, а я всегда была склонна к написанию любовных записок (хи, хи), так что это моя попытка совместить два наших увлечения.
Надеюсь, это также будет способствовать нашему сближению! Хорошо, в случае, если тебя это волнует, не так уж много я настрочила любовных записок… но я действительно написала несколько за прошедшие годы ребятам, чьи имена я уже не помню. И поэтому я называю эту «Настоящей любовной запиской». Разница в том, что ты первый человек, которого я по-настоящему люблю! Так вот в чем дело: каждый раз, когда ты будешь играть для меня на гитаре, я обещаю оставлять для тебя конверт под ее струнами. Да, я знаю, это означает, что это будет происходить по крайней мере один раз в неделю. Ты обещал! Они не всегда будут длинными, но всегда настоящими. И, надеюсь, они всегда будут напоминать тебе, что ты по-настоящему любим. Ты сделал меня такой счастливой, и я не в состоянии ждать, когда это счастье станет еще больше по мере того, как мы будем вместе стариться. Я всегда твоя. Анна».
Глава 8
Октавий был достаточно любезен, когда перевез все личные вещи Анны из своего дома к нам домой, пока мы были во Флориде. Когда мы вернулись, нам оставалось только выделить свободное место для кучи свадебных подарков. Он также удивил нас новой королевского размера кроватью, в виде саней, которая ждала нас в спальне, в комплекте с теплыми фланелевыми простынями и толстым пуховым одеялом. Наступил сентябрь. Уроки по замене и неполный рабочий день в музыкальном магазине занимали у меня около четырех дней в неделю. Остальные три дня я проводил в нашей крошечной гостиной, занимаясь написанием текстов и мелодий. Дела шли настолько хорошо, что в первые несколько месяцев брака я сочинил уже восемь песен, которые, по моему убеждению, должны были вызвать интерес у продюсеров Нэшвилла или Лос-Анджелеса.
Анна вечерами работала в универмаге. Ни при каком раскладе это нельзя было назвать работой ее мечты, но она помогала покрыть счета и давала жене возможность быть свободной по утрам, чтобы сконцентрироваться на написании и иллюстрировании детских книг. Все ее сочинения были потрясающими, но лучшей была трогательная серия рассказов о тощем маленьком мальчике по имени Люк Вом и его героических приключениях в поисках дружбы. Анна использовала кухонный стол в качестве художественной студии, но законченные оригинал-макеты она хранила на верхней полке шкафа в специальных папках. Написание книг шло настолько успешно, что она планировала довести их до совершенства в ближайшее время, а к концу года разослать по издательствам.
В течение первых нескольких месяцев после свадьбы ежедневная рутинная жизнь бледнела на фоне наивного блаженства супружеских отношений. Новизна супружества внушала уверенность, что ничего плохого никогда не произойдет. Это было настолько идеальное начало новой совместной жизни, какое я только мог себе представить. Я добросовестно играл для Анны на гитаре, по крайней мере, один раз в неделю, как и обещал, и в ответ каждый раз находил под струнами «Настоящие любовные записки». Иногда они были длиной в несколько страниц, а иногда в них было всего одно или два предложения. Но даже если она не писала ничего, помимо «я люблю тебя больше, чем вчера», уже этого было достаточно. Кроме того, что я свято выполнял клятву играть на гитаре, я также усердно придерживался всех остальных обещаний, данных в день свадьбы. Ну, может быть, я несколько раз не опустил сиденье унитаза, но в Эдемском саду, который мы создали друг для друга, на такие мелочи не обращаешь внимания и тут же забываешь, как будто ничего и не было. Разве не чудесно было бы, если бы медовый месяц никогда не заканчивался? Если бы все оставалось совершенно божественным и невероятно романтичным навсегда?
