Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Окончив Харьковский театральный институт в 1951 году, Леонид Быков получает приглашение в труппу Харьковского государственного академического украинского драматического театра имени Т.Г. Шевченко, где работает до 1960 года. За это время в его репертуаре появляется множество ролей в классических и современных комедиях, водевилях и героических драмах. «Первую школу актерской игры, – признается позже Быков, – я прошел в Харькове в драматическом театре. Играл разные роли. Но была роль, которая являлась для меня главной среди всего творческого репертуара. Это роль Павки Корчагина в спектакле «Как закалялась сталь».
Что и говорить, Павка – строгий контур его комедийных героев, неулыбчивая, жестоковатая героическая романтика. Театр стал хорошей школой для молодого актера. Почти за десять лет работы в нем он сыграл в 17 спектаклях, создав незабываемые образы, каждый из которых, по словам его партнерши по сцене Светланы Чибисовой, «был бриллиантом».
Его Павка Корчагин в спектакле «Как закалялась сталь» был сыгран настолько естественно и достоверно, что зал, сопереживая, с замиранием сердца следил за каждым словом и движением актера. В острые моменты действия зрители приподымались с мест, в едином порыве готовые помочь парализованному и потерявшему зрение, но продолжавшему бороться за жизнь, сильному духом Павке. Критика отмечала, что быковский Павка Корчагин – один из самых ярких, реалистичных и обаятельных образов, созданных кем-либо из актеров в этом спектакле, возможно, потому что у Быкова герой вышел не столь прямолинейно-героическим, как изначально было принято изображать. Павка Корчагин был кумиром и самого Быкова, а его слова «Жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…» стали путеводной звездой и смыслом всей его жизни.
Позже, вспоминая день премьеры, Леонид Федорович не мог объяснить, как произошло, что он во время произнесения финального монолога «жизнь дается человеку только один раз…», неожиданно для самого себя, встал… и пошел, всматриваясь в зал. Медленно, в полной тишине, шаг за шагом, глаза в глаза… Зрители, не сговариваясь, тоже поднялись со своих мест и выслушали монолог стоя. А потом тишина… Сколько она длилась? Актер и сам не помнил. И внезапно, как обвал, его «накрыл» гром аплодисментов… «Что меня подняло тогда и повело к рампе – не могу объяснить, – комментировал потом произошедшее Леонид Федорович, – вероятно интуиция: «Сделай так, потому что зрители этого ждут».
Николай Мащенко, позже поставивший «Как закалялась сталь» на телевидении с Владимиром Конкиным и вдохновившийся на этот поступок, по его словам, игрой Быкова, вспоминал: «До сих пор помню сцену, когда Корчагину приносили написанную им книгу о поколении, воспитанном революцией. И он, прикованный к постели, трогательный, беззащитный и одновременно сильный, суровый, приподнимался, с величайшим трудом дотягивался руками до книги. Это производило такое впечатление на зрителей, что они приподнимались в креслах вместе с Корчагиным. В тот момент, когда он дотянулся до книги, выстраданной в таких муках, зал уже стоял, охваченный волнением, как будто стараясь вместе с актером разорвать оковы смертельного недуга.
Это был артистический взлет Лени Быкова. Одна из первых Ярких его побед. Потом были другие спектакли, в которых он тоже играл с блеском».
А вот как вспоминает Леонида Быкова на сцене критик Эльга Лындина: «Я одна из немногих, кто видел Леонида Федоровича на сцене. Мы приехали в Харьков из России, я училась во втором классе, украинский язык я знала довольно-таки плохо, и вот нас повели на спектакль «Как закалялась сталь». Потом, когда я прочла роман, мне казалось, что я смотрела какую-то другую вещь, и я скажу почему.
Я ни разу с тех пор не видела такого доброго, такого человечного Павки Корчагина. Детская память, конечно, не аналитичная, она скорее фотографическая, эмоциональная, но я очень хорошо все помню. Я в этом театре бывала часто и не только на спектаклях. Мои мама и папа очень дружили с народной артисткой Евгенией Алексеевной Петровой. Тетя Женя знала, что я очень люблю театр, и брала меня с собой. Я тихо сидела и видела иногда Леонида Федоровича за кулисами. Очень часто он был тихим и задумчивым и выделялся этим среди всех остальных. Таким он мне и запомнился. Потом, уже хорошо зная язык, я видела Леонида Федоровича в украинских спектаклях Старицкого. Он много играл.
Он был воспитан на украинском фольклорном театре. В нем было русское реалистическое начало, но от украинского театра, мне кажется, он взял эту мягкость, какую-то задушевность. Потом, когда я смотрела его картины, я поняла, что театр дал ему очень много. В эпоху монументального коллективизма актер обращался к одной-единственной судьбе, одной-единственной жизни, к ее мечтам и горестям, боли и счастью. Мне кажется, что корни его доброты, народности надо искать как в самой личности актера, так и в истоках украинской театральной школы, которая много ему дала, в том нет сомнений».
Харьковский театр им. Т. Шевченко – бывший знаменитый театр «Березiль» Леся Курбаса – умело соединял общекультурную европейскую и народную украинскую традиции. Леонид Быков следовал этим двум потокам. Пройдя школу украинского театра, он не замкнулся на ней. Взаимодействуя на площадке со многими замечательными русскими актерами, Быков блестяще перенял навыки российской актерской школы, органично соединив ее с украинской.
Поэтому Леонида Быкова можно смело считать наследником и драгоценной русской школы, уходящей корнями к таким великим артистам XIX века, как М. Щепкин и А. Мартынов, сочетающих выдающееся мастерство с особой человечностью.
Героев Леонида Быкова любили, им подражали. Комиком он был потрясающим, выдумщиком и шутником. У него было настолько положительное обаяние, что даже когда актер исполнял, казалось бы, отрицательную роль – стилягу в спектакле «Улица трех соловьев, 17» (в самый разгар борьбы с этим чуждым советской действительности явлением, когда узкие брюки милиция ножницами разрезала прямо на улицах), это вызывало сильнейшие опасения и нарекания, как от критики, так и от начальства. Слишком уж милым и привлекательным получался быковский персонаж, носивший необычный мейк-ап. Выходило смешно, но не отталкивающе.
Алексей Швачко, кинорежиссер: «Я часто приезжал в Харьков по служебным делам и просто так, чтобы встретиться со своими старыми друзьями, артистами И. Марьяненко, Л. Сердюком, М. Крушельницким, Е. Петровой, Д. Антоновичем, А. Подорожним и другими. Здесь и познакомился с молодым артистом-дебютантом Леонидом Быковым.
Очень хорошее впечатление оставил он. На сцене Л. Быков «не играл», не кричал, чтобы его слышали и на галерке тоже, а жил жизнью образа, который создавал, просто и правдиво. Я еще тогда подумал – «играет, как в кино».
Мало использовали в театре Л. Быкова, его лирико-комедийное дарование. В разговоре он мне признался:
– Тесно мне в стенах театра… Хотелось бы выйти на более широкую аудиторию…
– Сниматься в кино? – подсказал я.
– Да, сниматься в «важнейшем из искусств», – подтвердил Леня Быков и улыбнулся своей неповторимой улыбкой.
– Все еще впереди, Леня! Ты же еще мальчик…
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
