Они оба показали на винтовую лестницу, которая вела вниз, в кухню, из фойе.
— Я поняла, — сказала Рубиния, хотя это, конечно, было некоторым преувеличением. Со временем она привыкла к скупой манере выражаться, присущей этим существам. Туннельные карлики превосходно владели всеобщим языком, однако пользоваться им не любили. Вместо этого они рычали, шипели и свистели, пользовались языком жестов, дополняя их самыми необходимыми словами.
— Кто из вас Пурпурный? — поинтересовалась Рубиния.
Раздался пронзительный свист, и стоявший слева поднял руку.
— Отлично, а ты кто? — спросила она второго, с безучастным видом стоявшего рядом.
— Еловый, — небрежно ответил карлик.
Пурпурный и Еловый, конечно же, были не настоящие их имена. Рубиния дала их им, потому что настоящие представляли собой обыкновенные скопления согласных и звучали очень одинаково. Откуда у них взялись имена, карлики говорить не хотели, но Рубиния предполагала, что это были первые звуки, которые они издали, появившись на свет.
— Еловый? — повторила она, напряженно уставившись в пол. — Во имя неба, кристаллы! Где ты был все это время?
— М-м-м, не там свернул, — пояснил карлик, заводя руку за плечо, чтобы выглядеть несколько более внушительно.
Рубиния почти не касалась экспериментов мейстера Отмана. Многое из того, что он делал и о чем говорил, было для нее тайной за семью печатями. Несмотря на это, маг пытался вовлечь ее в свою работу. Она искала ингредиенты для заклинаний, покупала тигли, ступки, стеклянные колбочки и самые разные сложные приборы, когда раз в полгода ходила на ярмарку в Рубежный оплот. Мелкие поручения мага она тоже выполняла. Одно из них заключалось в том, чтобы каждый месяц в новолуние расставить вокруг башни кристаллы на расстоянии полумили друг от друга. Новолуние было вчера. Она еще помнила, что вызвала Елового, а спустя полчаса он все еще не появился. А потом случилась эта неприятность с пшеничным пирогом, и она снова забыла о Еловом и кристаллах.
— Ладно, мы поступим следующим образом, — заявила она. — Пурпурный, ты пойдешь наверх к мейстеру Отману и отнесешь ему завтрак. Поставишь его рядом с постелью и разведешь огонь в камине. Если он спросит, где я, скажешь, что я готовлю обед.
— А что будет? — спросил карлик, поднимая брови.
— Я еще не знаю, — прошипела она. — Какая разница-то. Главное, ты знаешь, что ему сказать.
Еловый с отвращением скривился, когда Рубиния ткнула в него пальцем.
— А ты, друг мой милый, пойдешь со мной и срочно поможешь мне. Дай мне мешочек с кристаллами.
Еловый снял с пояса маленький темно-синий мешочек и отдал ей, зашипев и изобразив на лице пристыженное выражение.
Когда Рубиния закрыла за собой тяжелую дубовую дверь башни, то решила, что богиня Цефея решила покарать ее за забывчивость. Вдалеке в небе сверкнула молния, ливмя полил дождь.
Рубиния набросила на голову капюшон и выбежала из-под спасительного козырька башни на поляну, где росли высокие ели. Удивленно остановилась в тени массивных деревьев, заметив, что побежала одна. Еловый все еще стоял у двери, плотно прижавшись к стене.
— Иди уже сюда, не растаешь под дождем, — крикнула она карлику.
— Э, завтра погода будет лучше, — возразил Еловый.
— Погода была лучше вчера, — прошипела Рубиния, — но ты предпочел свернуть не туда. Если не хочешь, чтобы мейстер Отман превратил нас обоих в жаб, лучше иди сюда и помоги мне.
Поразительно, но эта угроза срабатывала всякий раз, хотя волшебник ни разу не грозил подобной мерой наказания, и Рубиния была уверена в том, что он никогда не сделал бы ничего подобного.
Она терпеливо дождалась Елового, который бежал так, словно пытался увернуться от капель или хотя бы пробежать там, где идет не такой сильный дождь.
— Если мы поторопимся, то успеем до того, как промокнем насквозь, — сказала Рубиния. — Предлагаю тебе взять те два, что на восток, и один, что на юг. А я займусь четырьмя остальными. Ты помнишь, куда нужно вставлять?
— Угу, конечно, — ответил Еловый и, судя по выражению его лица, на этот раз сворачивать не туда не собирался.
— Хорошо, тогда бери те три камня и пошевеливайся. Если успеешь вернуться к башне до меня, получишь в награду миску вкусного овсяного киселя.
Еловый схватил светло-голубые осколки кристалла и побежал. Всего несколько мгновений спустя он исчез между деревьями. Рубиния решила не слишком поддаваться ему и тоже побежала.
Полурослик прекрасно ориентировалась в окрестностях башни. Она часто ходила по лесу одна, собирая грибы, ягоды или травы, чтобы сделать еду для мейстера Отмана немного вкуснее.
Рубиния шла по узкой тропе на север между зарослями папоротника высотой в ее рост. Она чувствовала, как при каждом шаге между пальцами проникает вязкий лесной грунт, слышала чавканье, когда поднимала ноги. Тяжелые капли дождя стучали по волосам, промачивая их до самой кожи. Чуть позже она дошла до старого дубового пня, в который вставила самый северный из кристаллов. Мейстер Отман не ограничивал ее в выборе места установки. Он лишь напоминал ей, что блестящие кристаллы не должны просто валяться в лесу, а если будут валяться, то их быстро кто-нибудь найдет. Рубиния выбирала тайники тщательно. Чаще всего это были полые пни или заброшенные норы.
Одним движением она высвободила сокровище из трухлявого тайника и с удивлением поглядела на нее. Казалось, кристалл несколько уменьшился, кроме того, светло-голубой цвет слегка затуманился. В отличие от того, которым она должна была заменить его, он был похож на кусок высохшего фрукта. Рубиния спрятала один в пеньке, второй положила в карман своих юбки-брюк. А затем направилась к следующему кристаллу.
Каждый шаг она делала осторожно, стараясь не поскользнуться на мокром лесном грунте. В список дел на сегодня не входило переодевание, стирка, вывешивание одежды на просушку, выбор нового наряда и, возможно, мытье головы, поэтому она старалась, чтобы этого не пришлось делать.
Рубиния дошла до последнего тайника на юго-западе. День уже давно перевалил за половину. За кронами деревьев она разглядела верхушку Вороньей башни. Прямо за ней светило солнце, из-за чего строение напоминало фигуру из папье-маше.
Засопев, Рубиния занялась своим насущным делом. То, что прежде казалось ей идеальным тайником, сейчас предстало перед ней второ-или даже третьеклассным. Дырка от сучка в шести футах над землей, возможно, представляла собой не самое надежное место, но защищала кристалл от большинства любопытных взглядов. Если же ты полурослик, а дождь намочил и размягчил кору, то залезть туда становилось просто невозможно. Еще месяц назад взобраться на старый дуб было для Рубинии легче легкого, но сейчас об этом нечего было и думать. Ее босые ноги несколько раз теряли опору до того, как она успевала ухватиться рукой за суковатый свищ. С каждой попыткой одежда становилась все грязнее, а сама она — раздраженнее.
