Солфорд и Эмили заговорили одновременно, но сильный голос графа победил:
— Тебе будет лучше без этого прохвоста, Пруденс. Ты заслуживаешь кого-то с острым умом, а не с развязными руками.
Она пристально посмотрела на него.
— Мужчины из общества не отличаются остротой ума, Алекс.
Алекса это задело. Эмили не замедлила нанести следующий удар.
— А я, значит, заслуживаю пройдохи? Даже для тебя подобное проявление братской заботы слегка чересчур.
— Хватит, — отрезал Солфорд. — У тебя были все возможности жить так, как ты хочешь, но ты слишком часто ими рисковала. Вероятно, Карнэч сможет сдержать тебя в том, в чем я не сумел.
Малкольм мог бы сказать, что подобные слова неуместны. Для того, кто известен как коллекционер женщин, Солфорд вел себя с ними совершенно неподобающим образом. Вздрогнула даже Пруденс, которая была отнюдь не на стороне Эмили.
Эмили ахнула, глядя на брата. Малкольм ощутил укол симпатии. Что бы она ни натворила, она не заслуживала унижений на глазах у него.
— Я не позволю тебе так говорить с моей будущей женой, Солфорд, — сказал Малкольм, шагая к Эмили и беря ее руку в свою. Ее пальцы напряглись, лишенные прежней страсти, но руку она не отняла.
Настал черед Солфорда ахнуть. После чего он поклонился сестре.
— Прости, Эмили. Ты знаешь, как сложно мне даются слова, когда я вне себя.
Она не ответила. Малкольм слегка сжал ее пальцы. Эмили отняла руку. И когда заговорила, голос ее был ледяным.
— Я не забуду этого, ты же знаешь.
— Я и не жду. Карнэч, если ты подождешь меня утром, мы сможем обсудить приготовления.
Эмили нагнулась, подобрала свои тапочки и направилась к ближайшему пуфику, чтобы сесть и надеть их. Малкольм всей кожей чувствовал холод, который она излучала, произнося:
— По крайней мере, пообещай, что если мы с Карнэчем не сойдемся, мы сможем разорвать помолвку.
Она не смотрела вверх, а потому пропустила то, что заметил Малкольм, — слабую мягкую улыбку, с которой ответил ей Солфорд:
— Развод не обсуждается. Но свадьба не обязательно состоится в ближайшие дни. Если вы действительно не сойдетесь, я не стану на ней настаивать.
Улыбка Эмили была до странности торжествующей. Малкольм решил игнорировать это. Они подходили друг другу, по крайней мере, физически. И даже глухой мог услышать жар их препирательств. Если скандалы, на которые намекал Солфорд, были ужасны, Эмили была именно той, с кем ему не следовало связываться. Но что хуже, рискнуть и жениться на ней, или рискнуть навлечь на себя ярость Солфорда в тот самый момент, когда он пытается обрести влияние в Лондоне?
Эмили посмотрела вверх и встретилась с ним взглядом. Ее улыбка была откровенно едкой. Он читал скрытые за ней мысли. И хотя на кону была его честь, не смог не ответить такой же улыбкой.
Она попытается от него ускользнуть — чтобы доказать, что они не пара.
И дьявол внутри него уже предвкушал, как будет ее разубеждать.
Глава восьмая
Эмили была разгневана, удручена, взбудоражена — она могла целый день писать список подобных определений, и, наверное, так и сделает, когда сможет сесть с пером и бумагой.
Но она ощущала и вину. И стыд. Она собиралась найти способ избежать этого обручения, как бы ни были настойчивы Малкольм и Алекс. Но выдержит ли это испытание ее дружба с Пруденс?
Она отвела взгляд от улыбки Малкольма и заставила свои непослушные пальцы справиться с завязками тапочек.
— Не стоит ли нам вернуться к себе и оставить джентльменов в покое? — спросила она у Пруденс, закончив с обувью. Спросила так, словно ничего между ними не изменилось, словно это один из множества других вечеров.
— Могу ли я взять с собой книгу или ты и ее у меня украдешь?
Эмили вздрогнула. Она услышала, как брат сдерживает смешок, но сегодня у нее больше не было сил с ним пререкаться.
— Я не хотела, чтобы это случилось, Прю. Карнэч поцеловал меня, а не наоборот.
Пруденс изогнула бровь.
— Это правда, — настаивала Эмили. Она начинала паниковать, но пыталась сдержать дрожь в голосе. — Он не против тебя, если ты все еще хочешь с ним обручиться.
Малкольм уставился на нее, но Пруденс пожала плечами.
— Нет, Алекс был прав. Мне нужен мужчина, чей интеллект способен опознать в стоящей перед ним женщине то, что она из себя представляет. Ни один мужчина в моем окружении не способен на это.
Одной фразой она сознательно впечатлила всех присутствующих. Эмили зааплодировала бы, будь у нее право голоса, но Пруденс уже отвернулась к двери.
Алекс нахмурился, когда Эмили поднялась, чтобы догнать подругу.
— Ты уверена, что хочешь пойти за ней, Эмили? Похоже, она не в себе.
Эмили фыркнула:
— Она права. Ты совсем ее не знаешь. Если я не извинюсь сейчас…
Она оборвала себя и помчалась за Пруденс. Чтобы разозлить Пруденс, требовалось очень долгое время. Но если она все же злилась, ее ярость сжигала все на своем пути. Когда пламя угаснет, сердце ее настолько окаменеет, что Эмили больше к нему не достучаться.
Пруденс почти бежала, но Эмили могла шагать шире и догнала ее. Она схватила подругу за руку, как только они поравнялись с главным залом.
Пруденс резко обернулась, выкручивая руку из хватки Эмили.
— Не здесь, дурочка, зашипела она.
Вокруг никого не было, но главный зал настолько терялся в тени, что в его нишах и проемах альковных окон свободно могла укрыться и дюжина лакеев. Огромная двойная дверь была заперта и задвинута засовом, железные бляшки гвоздей странно светились в лунном свете. Эмили вздрогнула. Древний зал давил на нее, проникал холодом в самое сердце.
— Сколько вынужденных свадеб играли здесь за последние пятьсот лет?
Возможно, больше, чем ей хотелось бы знать. Но она не позволит себе стать следующей. И ни за что не потеряет дружбы с Пруденс из-за дурацкого брака.
— Ладно, — шепнула Эмили. — Твоя комната или моя?
Пруденс не ответила. Эмили последовала за ней мимо главного зала, затем по лестнице в гостевое крыло. Но как только она попыталась войти вслед за Пруденс в комнату, подруга загородила ей путь.
— Мне нечего тебе сказать. И ты не скажешь ничего, что я хотела бы услышать.
Эмили скрестила руки на груди.
— Если ты не впустишь меня, я начну говорить так громко, что испорчу репутацию нам обеим, — пригрозила она. — А внизу только один граф готов жениться, так что рисковать не стоит.
— Внизу два графа, если считать твоего брата, — упрямо поправила Пруденс. Но шагнула прочь от двери, пропуская Эмили перед собой.
