– Сегодня плюс двадцать пять, – зачем-то сообщает он, затем садится на заднее сиденье «БМВ» и прячется за тонированными стеклами.
Автомобиль выезжает с парковки и постепенно теряется в огнях вечернего Нью-Йорка, а моя дрожь тем временем отступает, и я с ужасом перевариваю его последнюю фразу. Он только что понял, что волнует меня. И, черт меня дери, я сама только что это поняла.
Глава 4. Квартирный вопрос
Долгожданный переезд!
К выходным тетя сдалась, и после длительных переговоров нам удалось прийти к компромиссу. В качестве моего нового жилья она предложила позаимствовать их пустующую квартиру в Сохо, где во времена своей бурной молодости проживали Роберт и Майкл.
Несколько лет назад Стюарт намеревался выставить ее на торги, но по неизвестным причинам вопрос повис в воздухе.
Учитывая аппетиты Эддингтонов, я ожидала очередного пентхауса, но квартира оказалась на удивление простой, в обычном шестиэтажном доме недалеко от метро. Не очень престижно для представителей высшего класса, зато для меня, как для человека далекого от манхэттенской элиты – самое оно.
Как полагается, без постыдных фрагментов не обошлось. Риз накупила целую гору продуктов, чем поставила меня в идиотское положение, но, внушив себе, что это последний позор в моей новой жизни, я смиренно подчинилась ее воле.
В гостиной стандартный минимум: телевизор, DVD, черный диван-трансформер и журнальный столик прямоугольной формы. За диваном два окна с жалюзийными решетками.
Бывшая комната Майкла значительно меньше гостиной и тоже не отличается шиком. Сразу и не скажешь, что в ней проживал один из самых завидных женихов Нью-Йорка.
Серый раздвижной шкаф, окно без занавесей, двуспальная кровать (кто бы сомневался!) и тумбочка. Над кроватью висит постер с каким-то гонщиком.
– Раньше все стены пестрели картинками с обнаженными девушками, – Риз осуждающе качает головой, – но, к счастью, он перебесился.
Я фыркаю. Да неужели?
Мне вспоминается флирт с секретаршей, и перед глазами вырисовывается образ валяющегося в постели Майкла – с сэндвичем в зубах и девицей под боком.
Незаметно для тети я брезгливо морщусь, и мы перемещаемся во вторую спальню.
– А здесь жил Роб, – говорит Риз, встав у меня за спиной. Я моментально краснею. О господи, ну что на этот раз?! Одно упоминание о нем, и мой организм взрывается такой реакцией! Стыдливо прячу лицо, чтобы тетя не дай бог не узрела моего «естественного сияния», и осматриваюсь. Интерьер такой же, как и у Майкла, за исключением штор на окне и музыкального центра на подвесной полке.
– Мой сын меломан, – с трепетом произносит Риз, из чего я делаю вывод, что старший – ее любимчик.
– Уверена, вся тумбочка забита дисками, если, конечно, он не перевез их к себе.
Я слегка раздосадована. Мне-то казалось, что мой Босс – робот, которому чужды такие понятия, как музыка, кино или поэзия, а тут, оказывается, меломан!
– Займешь эту? – спрашивает Риз. – Она уютнее, правда?
– Да они в принципе одинаковые, – вполголоса произношу я, не видя особой разницы между двумя комнатами.
Перед уходом тетя берет с меня обещание не кататься запоздно на метро. Я клянусь ей быть осторожной и, если приспичит, пользоваться услугами такси, благо денег у меня теперь до фига. Кстати, о деньгах…
– Спасибо за зарплату, тетя Риз. Не стоило…
– Ой, пустяки, милая, – не дав мне закончить, отмахивается она, – я тут ни при чем.
Напоследок меня инструктируют по безопасности, я киваю, однако мысли мои витают совершенно в другом месте.
Потом мы, наконец, обнимаемся, я закрываю за ней дверь на верхний, самый безопасный замок и шлепаю на кухню, где меня давно заждались пакеты с едой.
Медленно раскладывая продукты в холодильнике, я теперь не сомневаюсь, что пять тысяч долларов – заслуга Майка.
* * *
Одна дома!
Хоть в трусах бегай, хоть рогалик на голове крути! Никаких родственников, хороших манер и всевидящего ока в лице толстушки Анетт.
Закончив разбирать продукты из Ernest Klein & company[10], я все-таки решаю занять спальню Роберта под благовидным предлогом, что это единственная комната со шторами.
Открыв шкаф, с удивлением обнаруживаю в нем одежду, и моя душа наполняется странным трепетом, будто я набрела на сундук с сокровищами, обеспечив себе безбедную жизнь.
Бред. Это всего лишь вещи… Нет, поправочка. Это его вещи, и я случайно оказалась на чужой территории, что само по себе интригующе.
На боковых полках стопка джинсов и пара беговых Nike с наклейкой на язычке: US 11.
В голову лезут непрошеные мысли про то, чему, по слухам, соответствует мужской размер ноги. Смущенно хихикаю, прогоняя пошлости прочь.
Во второй половине шкафа развешаны футболки. В основном с названиями английских футбольных клубов: «Манчестер», «Челси», «Арсенал»…
Надо же, каков патриот. Значит, к музыкальному хобби приплюсовывается еще и спорт. Если он не просто болельщик, а игрок, то у меня разовьется комплекс неполноценности относительно его талантов. Спортсменка из меня как из черепахи легкоатлет. На физкультуре я всегда лажала, за что меня частенько дразнили развалиной.
Со скрипом сдвигаю вешалки, задаваясь вопросом, почему эти вещи здесь. Они вышли из моды или у него их попросту до фига? Лучше бы нуждающимся отдал, чем складировать корм для моли.
Тем не менее часть меня ликует из-за возможности порыться в его одежде, прикоснуться к чему-то, связанному с ним. Внезапно я бессознательно подаюсь вперед, утыкаюсь носом в одну из футболок и вдыхаю ее аромат. Пахнет кондиционером для белья и чем-то сладким. Очень вкусно. Прикрыв глаза, я проделываю так снова и снова и ловлю себя на мысли, что запах умопомрачительный!
Боже мой, я что, фетишистка? В ужасе распахиваю глаза и с силой задвигаю дверцу, от чего стенка шкафа издает характерный треск.
Вот дура! Ничего унизительнее, как нюхать его тряпье, не придумала?
Разгневанная, перевожу взгляд на тумбочку. Интересно, каких исполнителей он слушает?
Присаживаюсь на корточки и заглядываю внутрь. Обалдеть! Тетя не преувеличила, забито до отказа! Beatles, Rolling stones, Led Zeppelin, The Stooges, Lou Reed, The Kinks, Slade…
Я и половины не слышала. В музыкальном плане я вообще обыватель и вкусом не блещу, но кто бы мог подумать, что гад в этом разбирается.
От неудобной позы колени начинают ныть. Я плюхаюсь на задницу, поджав под себя одну ногу, а вторую вытягиваю вперед и задеваю под кроватью какой-то предмет.
