— Кажется, твой знакомый из Фишерманз-Уорф приехал, — сказал я сестре, которая чистила в раковине картошку.
— Пообщаешься с ним? А я пока подготовлю продукты для ужина, — сказала сестра.
— Не очень-то я в настроении для этого. Не знаю, о чем с ним говорить. Давай я ужин приготовлю, а вы вдвоем пообщаетесь.
— Хватит ерунду болтать. Зачем ставить нас в неловкое положение? Ты поговоришь с ним.
Прозвенел звонок, я открыл дверь, на пороге стоял Ватанабэ Нобору. Я проводил его в гостиную и усадил на диван. Он принес с собой мороженое из «Баскин и Роббинс», ассорти, мне пришлось немало попотеть, чтобы впихнуть коробку в нашу маленькую морозилку, забитую до отказа замороженными продуктами. Вот удружил. Выбирал, что принести, и принес мороженое, подумать только.
После этого я предложил ему выпить пива. Он сказал, что не пьет.
— Моему организму алкоголь противопоказан, — сказал он. — Даже от стакана пива становится нехорошо.
— А я как-то в студенческие годы поспорил с приятелем, что выпью целый таз пива, — сказал я.
— И что с вами было потом?
— Почти два дня моча воняла пивом, — сказал я. — А еще и отрыжка.
— Послушай, может, посмотришь сегодня нашу стереосистему? — С этими словами сестра, почуяв недоброе, поставила на стол два стакана с апельсиновым соком.
— Хорошо, — сказал он.
— Говорят, у вас искусные пальцы, — сказал я.
— Да уж, — сказал он невозмутимо. — Я с детства любил моделирование и сам радио собирал. Чиню все, что в доме ломается. А что у вас со стереосистемой?
— Звука нет, — сказал я.
А затем включил кнопку усилителя, поставил пластинку и показал, что звук не идет.
В позе мангуста он уселся перед стереосистемой и пощелкал переключателями.
— Это не цепь усилителя. И не внутренняя поломка.
— Откуда вы это знаете?
— Индуктивный метод, — сказал он.
Индуктивный метод?
Затем он вытащил предусилитель и усилитель мощности, отсоединил все провода и стал аккуратно в них разбираться. Между тем я достал из холодильника бутылку «Будвайзера» и выпил ее.
— Здорово, наверное, когда можешь пить, — сказал он, слегка постукивая кончиком ручки «Шарп» по разъему.
— Как сказать, — ответил я. — Я все время выпиваю, поэтому ничего сказать не могу. Не с чем сравнивать.
— Я тоже немного упражняюсь.
— Упражняетесь пить?
— Да, — ответил Ватанабэ Нобору. — Странно?
— Нет, не странно. Наверное, стоит начать с белого вина. Налить в большой бокал со льдом вина, добавить «Перье», выжать лимон и выпить. Я часто пью вместо сока.
— Попробую, — сказал он. — Ага, так я и думал.
— Про что?
— Это провод между предусилителем и усилителем мощности. Справа и слева вывалились штырьки к разъеме. Этот разъем конструктивно слабый, если его дергать вверх или вниз. Грубо сделано. В последнее время вы не сдвигали усилитель?
— Я сдвигала, когда за ним прибиралась, — сказала сестра.
— Так и есть, — сказал он.
— Это же продукция твоей фирмы? — спросила у меня сестра. — Зачем вы ставите такие слабые разъемы?
— Не я же его сделал. Я только за рекламу отвечаю, — сказал я тихо.
— Был бы паяльник, можно было бы мигом исправить, — сказал Ватанабэ Нобору. — Есть?
— Нет, — сказал я. С чего он у меня должен быть?
— Тогда я съезжу на мотоцикле и куплю. Удобно иметь паяльник.
— Наверное, — сказал я бессильно. — Но я не знаю, где тут поблизости хозяйственный магазин.
— Я знаю. Как раз сегодня мимо проезжал, — сказал Ватанабэ Нобору.
Я вновь высунулся с веранды и посмотрел, как Ватанабэ Нобору надевает шлем, садится на мотоцикл и уезжает.
— Правда ведь, славный человек? — сказала сестра.
— Сердце тает, — ответил я.
Ремонт разъема успешно завершился к пяти часам. Ватанабэ Нобору сказал, что хотел бы послушать какой-нибудь легкий вокал, сестра поставила запись Хулио Иглесиаса. Хулио Иглесиас! — подумал я. Ну и ну, откуда у нас дома взялось это кротовье дерьмо?
— А вы какую музыку любите? — спросил меня Ватанабэ Нобору.
— Вот такую — просто обожаю, — сказал я в отчаянии. — А еще Брюса Спрингстина, Джеффа Бека и The Doors.
— Ничего из этого не слышал, — сказал он. — Похоже на то, что мы слушаем сейчас?
— Более или менее, — ответил я.
Затем он принялся рассказывать о новой компьютерной системе, которую разрабатывает его проектная группа. Если на железной дороге случится авария, эта система тут же вычислит наиболее эффективный маршрут для возвращения поезда в депо. Судя по рассказу, вещь удобная, однако принципа системы я так и не понял, будто он говорил о спряжениях глаголов в финском языке. Он рассказывал с энтузиазмом, а я поддакивал время от времени, при этом думая о женщинах. Куда и с кем я пойду выпить в следующий выходной, где мы поужинаем и в какой отель пойдем. Вот такой у меня характер, мне это нравится. Одним нравится заниматься моделированием и рассчитывать маршруты для железной дороги, а мне нравится выпивать и спать с девчонками. Наверное, это вроде судьбы, которая неподвластна человеческому пониманию.
Когда я допил четвертую банку пива, ужин был готов. Меню состояло из копченого лосося, супа «виши-суаз», стейка, салата и жареного картофеля. Как и обычно, стряпня сестрицы была недурна. Я открыл «шабли» и стал пить его в одиночестве.
— А почему вы поступили на работу в фирму по производству бытовой техники? Судя по рассказам, вас, кажется, не очень интересуют электрические приборы, — спросил Ватанабэ Нобору, разрезая ножом стейк из вырезки.
— Моего брата не особенно волнует заработок и социальное положение, — сказала сестра. — Поэтому он мог устроиться работать где угодно. Случайность, что в этом месте у него оказались связи.
— Именно так, — энергично сказал я.
— У него на уме только развлечения. И в голову не приходит серьезно взяться за что-нибудь или подумать о своем росте.
— Кузнечик в летний денек, — сказал я.
— Ему нравится посмеиваться над теми, кто живет серьезно.
— Это не так, — сказал я. — У меня разный подход к себе и остальным. Я трачу энергии ровно столько, сколько нужно по моим потребностям. Все остальные не имеют ко мне отношения. Я ни над кем не посмеиваюсь. Возможно, я и никчемный человек, однако, по крайней мере, не создаю помех для окружающих.
— Вы вовсе не никчемный! — воскликнул Ватанабэ почти инстинктивно.
Наверное, он хорошо воспитан.
