уничтожение всего Улья… Сомневаюсь, но не исключено.
– Ты сказал, что на тот момент вы не знали, что делает их имплант с носителем. Сейчас уже узнали?
– Да, мы их вывезли и отдали на изучение. И если первое упоминание в первом зафиксированном случае было о том, что имплант не стандартный и были грубые различия, то с этими пришлось повозится нашим ученым досконально. Они разобрались, но на это ушло много времени, что говорит о том, что они их делают практически не отличимыми от стандартного. Выяснилось, что микрочип, отвечающий за перевод, посылает в мозг сигналы звукового и зрительного содержания, которых нет в действительности. Для тебя, увиденное и услышанное будет таким же реальным, как если бы это было по-настоящему.
– Подожди. Звук я еще могу понять, но при чем тут изображение? На сколько я знаю, зрительная часть мозга не задействована. К этой области нет подключения.
– Ты прав, в стандартном нет. Но в этом есть, и он скрыт. Видел, как он выглядит для людей и практически так же для других рас? Проводки, отходящие от него. Так вот, каждый проводок разделяется и их становится уже два. Причем это видно только после того, как его установишь. Стоит его вытащить, как дополнительные сплетаются в один и не отличить от обычного.
– Такое возможно? Я слышал, что толщина и так минимальная, которую можно сделать для передачи данных, а тут в два раза тоньше получается.
– А вот тут самое интересное, Конрад. Мы сделали завуалированный запрос в центр их создания: можно ли уменьшить размер стандартного в два раза? На что получили ответ, что это невозможно. Наши лучшие ученые не могут это сделать, а вернувшиеся Согласные сделали. Не только сделали новое, но переделали уже существующее, да так, что найти изменения непростая задача. Более того, мы сделали вывод, что они их доделывают, совершенствуют.
– Для чего? Что они хотят?
– Пока не знаем. Представь, что тебе ставят имплант, который тебе посылает в мозг нужную кому-то информацию. Да так, что это доводит до убийства и, более того, ты сам готов попрощаться с жизнью.
– А как их ставят? Неужели никто не замечает, что им меняют имплант?
– Выбирают одинокие личности, которые много времени находятся в одиночестве. Поймать такого, поменять имплант, а потом с его помощью показать тебе, что ничего не произошло – легче легкого.
– Теперь понятно, почему они так желали его вернуть себе назад и пошли на крайние меры, чтобы он не попал в чужие руки. Я также понимаю, почему они пытаются убрать всех свидетелей. Кто был в медицинском центре? Военные были люди, значит исключено, что они из Согласных?
– Исключено.
– Ианец?
– Как мы выяснили – наемник.
– Тогда людям уже внедрили импланты, и они действуют по чьей-то указке?
– Тоже исключено. Если обычных рядовых еще можно как-то оснастить, но и это очень опасно, то уровня сержанта уже невозможно. Тут нужно понимать, что изловить и вставить не так долго, но вот адаптация и заживление требует времени. Так что этот вариант исключаем.
– Так, а кто они тогда? Почему, по-вашему, они с ними?
– Когда я сказал, что Согласные в те времена покинули нашу планету, то это не значит, что ее покинули все. Большая часть осталась, которые были не так радикальны. Они хотя и больше склонялись к тому, чтобы не вступать с вами в контакт, но и геноцида не хотели. А со временем и вовсе перестали себя относить к Согласным. Но вот вернулись те, кто когда-то покинул нас и влились в общество. Но вернулись они не с пустыми руками, они вернулись с самым сильным оружием, что есть – идея. Не вера, не религия – идея. И, как я уже сказал, часть вернувшихся заняла весомое место в обществе. Поколения тех, кто оставался и изначально был с ними, но в силу времени отказались от этой идеи – опять стали Согласными. Идея заразна, Конрад.
– И в чем она теперь? По-прежнему хотят истребить всех людей? Сейчас-то точно не получится сыграть в одни ворота, как ты говоришь.
– Ты прав. Но если к ним присоединяются и люди, и другие расы, то, скорее всего, идея сменилась. Их мало, Конрад, их очень мало, мы не наблюдаем их расширение. Я тебе говорил, что мы хотели проверить импланты прибывших, но они пропали? Они все обосновались на своем корабле.
– На том, что прибыли?
– Верно. Дело в том, что их корабль был для них домом, и все прибывшие обосновались и работали недалеко от него. И после того первого случая, все, до кого мы могли добраться, быстро переместились к себе на корабль.
– Где сейчас корабль?
– По-прежнему тут, на орбите Иании.
– И мы прилетели сюда? Ты же сказал, что это самое безопасное место!
– Все верно. Это самое безопасное место. Они не будут тут ничего делать. Это их родная планета. Изначальная их идея была в том, чтобы ее защитить. Сомневаюсь, что она изменилась на корню, но что-то прибавилось к ней.
– Надеюсь. Если Согласных не так много, то почему не организовали за ними тотальную слежку? Их немного, ресурсов уйдет мало на это.
– Организовали. Но в скором времени ее отменили. Как я уже сказал, многие из них теперь занимают высокую должность.
– То есть они знают и про вас, выходит? Знают, что есть кто-то, кто за ними следит?
– Да. Все не просто. Мы знаем про них, они знают про нас. Но это мало что меняет.
– Если у них есть даже военные, то почему не объявят вас в розыск, например, и поставят запрет на посещение тех или иных объектов, где они что-то планируют?
– На каком основании? Если они будут просто так, не обоснованно ставить под угрозу наше передвижение, то мы начнем зеркально их метод применять на них. У всех все выйдет из-под контроля, общество узнает обо всем. Рано или поздно, начнется охота на ведьм. В общем, это никому не нужно. Поэтому, это противостояние так и останется скрытым.
– Но про вас уже известно им.
– Известно, и что?
– Уже не сможете внедриться куда-то и вести тайное наблюдение.
За все время с начала разговора, Рауи первый