часто.
Мира и Листа, которая впервые слышала эту страшную историю, утирали слезы.
— Мира, позволь мне помочь тебе с сыном. Мне становится немного легче, когда я держу его на руках, словно Боги вернули мне моего Рустара. Я могу дать ему много знаний, научить многому. Прошу, позволь. Я впервые за последние шесть лет смог вздохнуть без боли в сердце.
— Ролт, я буду только рада, если ты поможешь мне, — ответила Мира, снова передавая мужчине этот маленький сверток счастья.
* * *
Потекли дни, приходящим в дом к ведунье жителям Листа представляла Миру, как свою названную дочь и помощницу. Сейчас Мира мало напоминала ту счастливую девчонку Амиру, которую когда-то привез к себе герцог и хотел назвать женой. Ее волосы стали белыми, как лунный свет, лицо осунулось, черты лица заострились. Когда-то ярко-зеленые глаза стали темными. Да и сам взгляд изменился, из доверчивого и наивного стал пристальным и полным достоинства. Ее спина всегда была прямой, словно она никогда не сгибалась перед трудностями. Она выглядела старше своих лет. Мира старалась никому не показывать свое лицо, принимая больных, накрывала голову капюшоном своей накидки.
После недолгого совещания они решили сделать пристройку к дому, в которой надо обустроить комнаты, где они будут принимать больных и где больные при необходимости будут жить, пока не смогут самостоятельно покинуть домик. Прежнюю «приемную» комнату в доме они предложили занять Ролту, помощь и защита которого теперь была просто необходима женщинам. За месяц нанятыми умельцами дом преобразился. Они даже сделали под крышей, где раньше Листа сушила свои травы, небольшую комнатку для мальчишки, чтобы у него было свое убежище, когда он подрастет.
Листа и Мира вместе лечили людей, готовили свои снадобья, всегда спешили на помощь нуждающимся. И скоро по окрестностям пронеслась новость, что у ведуньи живет сильная лекарка, ее названная дочь, которую народ стал называть Лесной ведьмой. Ее часто видели собирающей травы, разговаривающей с ветром, скачущей на огромном волке. Листа научила Миру слышал голоса деревьев и трав, общаться со зверями, обращаться к светлым богам за помощью, когда не хватало своих сил, чтобы вылечить страждущего.
Примерно через год Мира впервые после того страшного дня снова пришла в город на ярмарку. Ролт сопровождал ее. Маленького Любара они оставили в лесном доме с Листой. Был летний солнечный день, ярмарка шумела на все голоса, пахла ароматами свежих фруктов, выпечки, пестрела яркими тканями. Мира и Ролт долго ходили по рядам, выбирая продукты, ткань, нужные мелкие вещи в хозяйство.
Вдруг Мира увидела красивую карету, которая подъехала в богатому дому, находящемуся недалеко от центральной площади.
— Смотрите, смотрите, — раздались вокруг них голоса. — Это герцог приехал в свой дом, завтра же будет его суд. А вон и его женщина.
Открылась дверца кареты и из нее вышла Диора в красивом зеленом бархатном платье, с диадемой, украшенной крупными бриллиантами, на голове. Ее грудь и пальцы тоже украшали бриллианты, горящие на солнце. Сердце Миры рухнуло вниз и замерло, она сделала шаг назад, ища опору у Ролта. Он обнял ее за плечи, не давая упасть, прижал к себе, продолжая наблюдать за герцогом, который выскочил из другой дверцы кареты и даже не подал руку Диоре, прошел мимо нее в дом. Диора помялась на месте и через пару мгновений пошла следом за герцогом. Ее лицо покрылось алыми пятнами гнева.
— Интересно, когда он назовет ее своей женой? Ведь Храм в столице уже восстановили, почему не везет ее туда? — снова ото всюду слышались разговоры. Какая-то самая ушлая торговка ответила:
— А чего ее вести-то под венец. Ты что, не видишь, что не любит ее герцог.
— С чего ты взяла? — спрашивала другая.
— А ты сама не видишь? Вышел, руки не подал, прошел, словно мимо пустого места. Разве так с любимой женщиной поступают? Да и ее лицо видела? Разве так выглядит счастливая женщина?
— А почему тогда живет с ней?
— А я откуда знаю? Наверное, ему в постели женщина нужна, вот и держит рядом с собой. Ты же помнишь, как он светился радостью, до того, как его невеста сбежала, он даже улыбался. А тут смотри — страшнее ночи.
— О чем ты говоришь? Его невеста была подлой обманщицей, сбежала от герцога…
Мире стало больно и противно слушать эти разговоры и она попросила Ролта увести ее отсюда.
Они вернулись в свой лесной дом, где их радостно встретил Любар, который уже научился бегать. Он подбежал к маме на своих крепких ножках, Мира подхватила его на руки, прижала к своей груди, осыпая его личико поцелуями. С каждым днем он становился все больше и больше похожим на своего отца. А метка истинности у Миры, когда на свет появился сынок, стала яркой, словно теперь подсвечивалось изнутри солнцем. Девушке приходилось надевать платья из плотной ткани, чтобы никто не увидел метку. Позднее светлая богиня, которая приходила к ней во сне, подсказала, как можно притушить огонь метки.
Своего сына Мира никому не показывала. Когда к ним приходили за помощью, Ролт увозил мальчишку на себе в лес, где обучал разным премудростям или они закрывались в небольшой комнате Ролта либо на чердаке в комнате Любара.
* * *
Когда Любару исполнилось четыре года, у него впервые проявилась магия. Они с Ролтом снова умчались от домика подальше, когда к Листе и Мире пришли за помощью. У мужчин было свое любимое место — небольшой водопад в самом глухом месте, где вода всегда была кристально чистой и очень холодной. Ролт любил в нем купаться, не чувствуя холода. Потом и Любар тоже попробовал воду и сказал, что она очень теплая. Ролт увидел, что когда мальчишка зашел в воду, вокруг него заискрился туман, обволакивающий тело ребенка, не давая ему замерзнуть и утонуть, словно этот туман держал его на воде. Мальчишка счастливо смеялся. Они тогда долго купались, брызгались, смеялись, распугивая громким смехом пугливых белок. По возвращении домой Ролт рассказал об этом Мире и Листе.
Ведунья задумалась, а потом тихо сказала:
— Это просыпается его магия. На сколько мне известно, Герцог Гелор из рода первородных магов. В их роду была огненная магия воинов. Но я не знаю, как смогу обучить Любара пользоваться своей магией.
— Будем пробовать все вместе, — предложил Ролт.
А еще через пару дней чуть не случилось страшное. Ролт с Любаром снова убежали из дома, оставив женщин принимать больных. Они еще не успели добежать до своего любимого места, когда им путь преградила стая диких волков. Восемь
