поры кожи по мере исцеления.
— Не волнуйся, не измажешься, — хмыкнул Омут, будто прочёл мысли. — Даже не сможешь дотронуться. Я сам прыгну чуть раньше. Главное, чтобы все подумали, что от удара я улетел далеко в лес.
— Зачем тебе это? Сбежать хочешь? — подозрительно посмотрела на «больного» девушка.
— Не волнуйся. Вернусь. Смою эту дрянь с тела и вернусь.
— Обещаешь?
— А у меня есть выбор? Куда мне идти? Места тут опасные.
Прозвучало фальшиво. Ни капли страха ни в голосе, ни на лице не заметно. От этого только добавилось сомнений.
— Ну, тогда сам как-нибудь выкручусь. Дай обниму тебя, спасительница, — Тихий Омут оскалился и распахнул объятья.
— Извращенец! — заорала Губы Черешни и со всей дури вмазала в то место, где ещё час назад красовалась синюшная вмятина.
Тут же появилась Алая Слива:
— Что случилось, ученица? И где раненый? Это что, ты его сейчас запустила в полёт?
— Я… он сам…
— Да он же пролетел как стрела! Я даже не видела, где он упал! Ты на самом деле такая сильная? Даже старейшина Длинный не смог его так далеко запустить!
— Я…
— Теперь ему точно конец, — почему-то в голосе послышалось облегчение. Вроде как «пусть и странное, но всё-таки решение проблемы». Может, это ещё и отношения с Пиком Меча позволит наладить.
* * *
На резной площадке, в вратами в шести направлениях, собралось довольно много народа. Не только Людей, но и Зверей. Внешне вторые не всегда отличались от первых. Иногда даже наоборот, люди выглядели более зверовато.
На возвышенности стоял Старый Дракон, слуга самих феи Одинокого Цветка и божественного Седого Дракона. Его мощный рычащий голос давал последние наставления, которые, впрочем, и так все знают. Одни и те же слова звучат перед каждым испытанием и потому есть в записях всех сект. Но что поделать? Традиция!
— Итак, через несколько минут начнётся ваше испытание. Оно же будет отбором кандидатов для выхода во внешний мир. Время не ограничено. Испытание закончится, когда останется меньше дюжины Людей и дюжины Зверей от каждой силы. На моей памяти, последний раз когда две силы сохранили двенадцать послушников случился сто тридцать испытаний назад. Зато почти каждый раз одна-две силы теряют своих людей полностью.
Так сражайтесь же! Убивайте. Напитаете землю кровью, как это делали ваши предки!
— Видишь, что ты натворил! У нас большая проблема: только пятьдесят девять учеников, — прошептала Алая Слива Длинному. — Врата не откроются, если будет меньше шестидесяти!
— Это твоя психованная ученица прикончила недоумка, — раздражённо буркнул «виновник». — И что ты мне предлагаешь? Я и так одного выставил на замены из своих слуг.
— Отправьте того, со сломанными ногами.
— Это будет позором, если Звери увидят, что мы кого-то вносим как мешок с зерном!
— А какие варианты? Второго мальчика-слугу, который красивый, вы точно не отправите в Лес Предков. А больше лишних людей на уровне Заложения Основания (2) нет.
— Может, у других сект найдутся замены?
— Да кроме вашего пика, все остальные бегут от такого счастья как от чумы!
— Ну, один Травник в последнем выходе был.
— Вся секта знает, что вашим ученика проплатили его защиту. И даже так он едва не погиб.
— Ну-ка потише! Это к сегодняшнему делу не относится. Ладно. Отправлю безногого. Есть у меня одна пилюля, с ней он и на сломанных ногах побежит, куда ему скажут.
— Вот и отлично! А что касается…
— Учитель! — перебила реплику ученица Пика Мотыльков.
— Как ты смеешь перебивать! — рявкнула Алая Слива громче, чем хотелось бы.
— Посмотрите туда, — девушка указала в толпу. — Тихий Омут пришёл.
— Как пришёл? Мертвец пришёл? — вместо женщины встрепенулся старейшина Пика Меча, прислушивавшийся к разговору.
— Да, вроде, живой, — Алая Слива осмотрела парня «волшебным» зрением.
— И вправду, не сдох… Что ж, так даже лучше. Сохраню и ученика, и пилюлю. Жаль только, что нет времени его допросить, что за трюк он провернул.
А тем временем Старый Дракон закончил свою речь и активировал все шесть врат:
— Каждая сила может выбирать любой вход. Один проход на одну силу, через него же и будете возвращаться по окончанию испытания. Врата сами ведут подсчёт оставшихся в живых. Поэтому разделяться и проходить через «чужие» врата запрещено! Напоминаю, что даже если вы войдёте в одни и те же врата, это не значит, что окажетесь рядом. Врата определяют только область Леса Предков, но не конкретное место.
Один за другим ученики принялись прыгать в порталы, после оглашения старшим имени секты. При определении последовательности учитывался рейтинг в предыдущем испытании.
Первыми пошёл клан Снежного Льва, за ним секта Благой Вести, а вот секта Духовных корней пошла предпоследней. Если бы здесь были ученики Пика Травников, они бы точно вспомнили слова Тихого Омута о том, что их секта обречена на деградацию, ибо пестует непочтительность к правилам.
— Эй, ты чего подошёл ко мне так близко? — Губы Черешни отодвинулась от Тихого Омута и добавила одними губами: — Я никому ничего не рассказывала. Можешь меня не преследовать.
— А я всё-таки присмотрю за тобой и моими секретами, — сказал воскресший вслух, никого не стесняясь.
— Убить меня хочешь там, в Лесу Предков?
— То есть ты рассчитывала пережить это жертвоприношение? — криво улыбнулся болезный.
От этого замечания Губы Черешни погрустнела: для неё это испытание — наказание с почти гарантированным смертельным исходом. Может, и в самом деле лучше быть убитой без мучений? А то мало ли что сотворят с ней Звери. Или чудовища Леса Предков. А того хуже, ученики Пика Меча. Да и трое из тех, униженных с Пика Печатей где-то здесь.
— Шагай, наша очередь, — Тихий Омут подтолкнул девушку в спину к светящемуся порталу.
— Что творит этот мерзавец?! — выругался Длинный.
— Вы о ком? — не поняла Алая Слива.
— Этот «покойничек» только что навесил какое-то проклятие на твою ученицу. Куда ты смотришь? Почему не следишь за своими учениками?
Старейшина Копья проследил по направлению взгляда женщины и не смог придумать иного объяснения, кроме того, что её внимание захватил представитель клана Снежного Льва. От человека его отличали чуть более длинные клыки и слишком густая шевелюра. В целом, его можно описать как уверенного в себе мощного мужчину.
— У него гарем из десятков самок, — шепнул на ухо Длинный. — У них так принято.
Алая Слива тут же оправдала своё имя, густо покраснев.
— Он так спокойно идёт, — сказала женщина, чтобы сменить тему. Длинный хмыкнул, а она пояснила: — Тихий Омут.
— Так он же второй раз проходит испытание… Или, думаешь, он не потерял память?
— Как раз наоборот. Старейшина, мы же оба через него
