с Богом-высочайшим Первообразом своим.
«Итак, чтоже мы такое теперь, и что из нас и с нами будет? Да тоже, что и с этим, большею частию обветшавшим, материалом, из котораго сложена была сия церковь. Незавидна же наша доля!.. И наш долг – всеми силами стяжать себе лучшую, спасительную долю, которая неотъемлема от всякаго истинно верующаго последователя Христова. Мы предположили разрушить сие обветшавшее священное здание, чтобы построить новое – лучшее; разрушим же и свое неруковотворенное, обветшавшее грехом, духовно-телесное здание, и созиждем новое, основанное на незыблемых добродетелях христианских – вере, надежде и любви. Тогда и мы будем новая тварь о Христе, – уподобимся верховному первообразу своему – Богу.
«Вот один из поучительных уроков, вызываемых настоящим случаем. Не забудем же, братия, сего спасительнаго урока, и, возобновляя обветшавший храм вещественный, будем всецело обновляться в своих душах и телах, которыя суть Божии, чтобы, уподобляясь таким образом своему Творцу, удостоиться вечной с Ним жизни блаженной в нерукотворенных всесветлых обителях небесных. Аминь. –
«За божественною литургией последовало молебствие с акафистным пением Благовещению Пресв. Богородицы, совершенное всем градским духовенством и заключенное коленопреклоненною молитвой ко Пресвятой Богородице и провозглашением многолетия Благочестивейшему Государю Императору и всему Царствующему Дому, а также святейшему правительствующему Синоду и епархиальному архипастырю с его богохранимою паствой. После сего весь священный собор иереев вступил во св. алтарь. По окаждении св. престола Господня, освященнаго бывшим (ныне умершим) рязанским архиепископом Гавриилом 29 июня 1846 года, настоятель собора повергся коленопреклоненно пред сею трапезою Господнею, на которой верховный пастыре-начальник Христос сподобил его почти 13-ть лет возносить святейшую безкровную жертву; затем встав и осенив себя крестным знамением, возложил св. мощи с антиминсом на дискос, и, по вторичном коленопреклонении пред св. престолом и последнем целовании его, поднял святыню Господню с дискосом на главу свою, и, с словами: «с миром изыдем,» понес св. мощи, предшествуемый всеми градскими иереями, которые, подняв престол, понесли его из алтаря царскими дверьми. Священнослужащие, в преднесении св. хоругвий и запрестольных икон, при колокольном звоне и пении тропарей пасхальнаго и храмоваго, вышед чрез южныя боковыя двери храма, с несомою ими святыней вступили царскими дверьми в правый – Предтеченский алтарь зимняго храма. Здесь, по снятии с главы дискоса со св. мощами и поставлении онаго на св. престоле, старший священнослужитель, окадив св. мощи, с прочими иереями вынули из средняго столпа нарушеннаго престола крест с заделанным в нем ящичком со св. мощами и поставили оный в благоприличном месте под Предтеченский св. престол; а нарушенный престол, по снятии с него верхней – праздничной одежды, оставили стоять в сем придельном алтаре, чтобы употребить оный на святое дело по построении новаго соборнаго храма.
«Так совершилось нарушение главнаго престола в нащем соборном храме. Нарушение сие совершилось скоро… Но скоро ли, – невольно мы задавали себе тогда вопрос, – скороли Господь сподобит нас быть свидетелями новаго освящения сего престола, имеющаго совершиться по создании и благоукрашении новаго соборнаго храма? По составленному и начальством утвержденному это храмостроение проэкту, новый соборный храм Благовещения составит великолепное, пятиглавое, византийской архитектуры, здание, которому еще более величественности придаст самое местоположение, им занимаемое. Это – одна из лучших градских местностей, лежащая на крутом берегу реки Хупты и засаженная плодовитым садом, в котором разбиты дорожки для гулянья. Отменно хорош вид от соборнаго храма, стоящаго в этом саду, на восток и особенно на юг по направлению астраханскаго тракта, который в нынешнем же (т. е. 1866) году заменится рязанско-козловскою линией железной дороги, проходящей близ города. На противоположном низменном берегу Хупты, прежде всего, представляется несколько домов – остаток от целой слободы Благовещенской, которая, по причине опустошений от разлития реки, переселена за 10-ть верст от города и образовала особое село Марчуки, которое все ясно можно видет с возвышенности от соборнаго храма. Далее, тянутся дворики и небольшия хаты бывших некогда ряжских казаков, охранявших наш город от набегов ордынских хищников, часто повторявшихся и по миновании страшнаго погрома татарскаго и особенно вредивших рязанской украйне. а ныне государственных крестьян слободы Захупотской, которая, по болотистому местоположению, разделяется на разные поселки, средоточие коих составляет каменный храм Богоматери, всех скорбящих радости. По поселку, принявшему направление от главной городской улицы, проходит ныне астраханская большая дорога, так живо напоминающая непрестанным движением, на ней происходящим, о суете житейской и о необходимости стремиться вперед… При сем к слову нельзя невысказать сожаления, что это «перед» не всегда подчиняется воле человека даже в делах благочестиваго усердия к вере и Церкви. Как бы желалось, на такой живописной местности, на какой стоит Благовещенский собор наш, поскорее видеть новый соборный храм Благовещения, более отвечающий своему названию и самою внешностию и внутренним благолепием! Но скоро ли, повторим, Господь сподобят нас увидеть сие благое желание наше исполнившимся… Скудость средств соборнаго храма и бедность большинства граждан и особенно соборных прихожан невольно заставляют нас опасаться, что предпринятое нами соборное храмостроение медленно будет подвигаться вперед и долго не придет к концу без посторонних доброхотных подаяний. Остается одно, надежное в сем случае, средство – молить Господа Бога, да он – сердцеведец вложит в благотворительных особ, любящих благолепие дома Божия, благую мысль вспомнить и о ряжском соборном храме Благовещения, в коем издавна славилось имя Богоматери, и принести на построение онаго посильныя лепты. Главное попечение о начавшемся храмостроении прилагает настоятель собора, протоиерей В. Ив. Гаретовский и соборные – попечитель, капитан Иппол. Ал. Щерский, и церковный староста, купеческий сын Петр Петров Ушаков, коим и да поможет Господь и Пресв. Богородица и да благопоспешит их святому делу!» –
Насколько эти, высказанныя нами в 1866 году, опасения относительно успешнаго хода соборнаго храмостроения касались самих храмостроителей, мы не можем положительно сказать; знаем только, что опасения эти не могли не возникать и у них, как увидим ниже. По нарушении св. престола и по разобрании иконостаса, началась разломка соборнаго храма, а с тем вместе и неусыпная деятельность храмостроителей: последние непрестанно наблюдали за рабочими, разбиравшими храм, и заботились о том, чтобы все строительные материалы – железные, кирпичные и каменные соблюсти, при разборке, в целости и годности на соборное новое храмостроение. При сем нельзя умолчать о том безпримерном содействии, какое, в сем отношении, оказывал храмостроителям маститый уже старец, купец Петр Флорович Ушаков, передавший, с 1866 года, должность соборнаго церковнаго старосты сыну своему, теперешнему старосте и вместе городскому голове Петру Петровичу Ушакову. Привыкнув, в долговременное (слишком 24 г. продолжавшееся) служение свое соборному храму, радеть об интересах его и живя притом, вблизи храма, он,
