class="p1">Алмаз наивно считал, что десяти лет ему за глаза хватит, чтобы вывести новую, усовершенствованную расу людей. Сапфир не умела смотреть дальше завтрашнего дня – впрочем, и сейчас не умеет. И только Двуцвет заключил договор с четким намерением когда-нибудь его нарушить. Это демон не может лгать. Человек – может!
* * *
Конечно, Двуцвет не предавался воспоминаниям. Им владела лишь одна мысль: рядом демон! И его не застала врасплох атака. Словно жесткая рука легла магу на горло, медленно сжимая... но было уже наготове привычное, давно вызубренное заклятье «малый щит». Два коротких слова, не сказанных даже, а выкашлянных, яркая вспышка перед глазами – и вот он вновь может дышать, незримая рука разжалась. Мышцы вялые, ноги еле держат чародея – но все же Двуцвет стоит, не падает. Ждет следующего нападения.
Ему бы не ждать, ему бы в двери – и на улицу, прочь из проклятого дома. Там, на улице, без помех произнести заклятье «большой щит». И вернуться. «Большой щит» – серьезная оборона. Увы, его быстро не поставить. На это понадобится несколько минут, кто же в схватке даст противнику столько времени?
А хозяин-иллиец уже переместился к порогу. Отрезал гостю путь к отступлению. В драку с ним лучше не лезть. Когда держишь «малый щит», не особо подерешься, да Двуцвет всегда-то был слабым бойцом.
Но иллиец и сам в бой не суется. Просто караулит выход. Значит, сейчас главное – угадать, откуда наносит атаки демон, самый опасный из двух союзников. Демон может прикинуться любым предметом, может зависнуть в полумраке легким облачком – поди разгляди его! А тянуть время нельзя: щит-заклятье долго не продержится. И тогда демон разделается с ним, как кот с мышонком... где же главный враг, где?!
И тут осенило. Вспомнилось чувство узнавания при взгляде на хозяина дома.
Не из давних ли ученических лет пришло это чувство?
Неужели против Двуцвета не два врага, а только один?
Проверить, сейчас же проверить!..
И маг швырнул в лицо врагу серебряную цепочку со снежинкой, которую до сих пор держал в кулаке... ах, как же вовремя ее сорвал с пояса воришка!
Тоненькая цепочка, легкая снежинка, они не сделали бы больно человеку. Но лысый иллиец вскинул руки к лицу, словно ему в глаза полетела пригоршня горячих углей. К потолку взметнулся вопль муки и гнева, и не было в этом вопле ничего человеческого.
Цепочка отлетела далеко в сторону. Двуцвет поспешил нагнуться, неуклюже поднял свое самое надежное оружие. Демон в человеческом обличье не помешал ему: он рухнул на колени, прижал ладони к лицу, страдальчески скорчился.
Но едва Двуцвет, угрожающе покачивая цепочкой, двинулся к выходу, его противник отнял ладони от лица и поднялся на ноги.
– Не выпущу тебя! – сказал он хрипло. – Боль перетерплю, а ты не сможешь долго держать заклятье. Мне доводилось иметь дело с охотниками на демонов, и ни один потом не смог рассказать о нашей встрече.
– Мне и впрямь доводилось иметь дело с демонами, – с удивлением отозвался Двуцвет, – но с чего ты взял, что я ищу такую дичь?
– Не считай меня глупее улитки! На ночь глядя ко мне заявляется приезжий, несет чушь насчет книги, которая ему нужна вот именно сейчас, до утра дело не может подождать... а потом колдовством зажигает гаснущую свечу! Этим ты себя вконец выдал, проклятый маг!
– А ты бросаешься на каждого мага, который действительно пришел к тебе за книгой? – огрызнулся Двуцвет, понимая, что переговоры заходят в тупик. Он покачал серебряной цепочкой, на конце которой блестела снежинка. Глаза демона неотступно следили за снежинкой, но он не отступал, не уходил с дороги.
О да, он перетерпит боль, но не выпустит свою жертву за порог! А когда иссякнет сила «малого щита»... тут Двуцвету и конец!
Что самое мерзкое, Двуцвет не может убить стоящего перед ним лысого моложавого мерзавца. Если будет разрушено тело, демон освободится от оболочки – и обретет гигантскую силищу.
Но если нельзя убить – можно перехитрить...
На лице Двуцвета явственно проступило отчаяние.
– Ну, неужели, – хрипло взмолился он, – неужели мы не можем договориться?
От неожиданной смены тона демон опешил. А Двуцвет, окончательно его изумив, грохнулся перед ним на колени.
– Убивать-то меня зачем? – запричитал он. – Смилуйся, пощади, я...
Не договорив, Двуцвет вцепился пальцами в коврик, на котором стоял хозяин дома, и рванул его на себя.
Не таким уж сильным вышел рывок, не таким уж ловким – зато неожиданным! Сеор Дэмиано взмахнул руками, не устоял, плюхнулся на спину. Двуцвет, дернувшись вперед всем телом, упал на противника. Как ему удалось так быстро вытащить нож из-за голенища, он и сам не понял, но удалось же, и вот острая сталь уже у вражеского горла!
– Осторожнее, – сказал Двуцвет, стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно. – Если дернешься, клинок вонзится тебе в горло. Я этого не хочу, но все-таки сделаю.
– Ты хоть понимаешь, что тогда будет? – осведомился пленник.
– Понимаю. Ты покинешь истекающее кровью тело и вернешь себе могущество бесплотного демона. Сразу расправиться со мною не сможешь, но завалишь выход, обрушив стену. Потом дождешься, пока «малый щит» ослабеет, и прикончишь меня.
–Ты готов к смерти? И все равно схватился за нож?
– Раз так и так погибать, то надо хотя бы отомстить! Да, мне не справиться с демоном. Зато могу лишить тебя тела, которое прослужило бы еще не один год.
– Года на три его еще хватит, – признал демон.
– Вот! За эти три года ты получил бы столько великолепных ощущений! Ведь даже сейчас ты остро наслаждаешься ситуацией. Чувство плена, сталь у горла, боль в ушибленной спине – все это лучше бесплотного существования.
– Ты понимаешь!.. Скольких демонов ты убил?
– Ни одного. Но моим учителем был демон.
– Что ты с ним сделал?
– Заточил в колодце.
– Пожалуй, это хуже смерти. Но для демонов нет достаточно надежного узилища. Когда-нибудь твой учитель обретет свободу, и если ты еще будешь к этому времени жив...
– Вряд ли. Человеческая жизнь коротка... Кстати, о жизни – к чему нам ее укорачивать? Ну, найдут завтра добрые горожане руины дома и два трупа. Меня не станет, ты потеряешь тело и не скоро найдешь замену...
– И что ты предлагаешь?
– Если ты пообещаешь не вредить мне, я уберу нож. Демоны не
