губах его снова появилась усмешка, только теперь из наглой она превратилась в устрашающую. Лера вжалась в сидение, испуганно всхлипнув, а когда машина сорвалась с места и устремилась в сторону ворот, и вовсе закрыла глаза, чтобы не видеть ничего из того, что будет происходить дальше.
Он был так чертовски зол, что не понимал, что творит. Бросил взгляд на испуганную жмущуюся к двери Леру, мысленно обматерил себя на всех возможных языках. Сорвался на ней, будто она была виновата в том, какие демоны рвали его изнутри на части. А всё потому, что Ангел вывела его из себя за считанные секунды. Но спроси он сам себя, почему так остро отреагировал на разговор, который она завела – не смог бы ответить. Наверное, потому, что она будто прочла его мысли. Вытащила наружу то, о чём он сам не желал думать, но что неотступно его преследовало. А причина была в Лере.
Это её присутствие действовало на него так, что начинало рвать крышу. Причём спектр эмоций был таким многообразным, что Макаров и сам не знал, чего в нём больше – ярости, какой-то безнадёги или желания, чтобы Лера взглянула на него хотя бы раз так, как смотрела, когда была молоденькой девчонкой, в которую он так быстро влюбился.
Игорь бросил взгляд в зеркало заднего вида, и его брови нахмурились ещё сильнее. Какая-то чёрная тачка ехала за ними от самого дома, откуда он сорвался без сотового, денег и документов.
Идиот.
– Слушай, чувствую себя как в дешёвом боевике. За нами хвост – меняем походку, – невесело пошутил он, наконец, прерывая молчание между ним и Лерой.
– Ты о чём? – Голос девушки дрогнул, и она поспешно обернулась, пытаясь рассмотреть что-нибудь в заднее стекло.
– Ни о чём. Тачка какая-то как приклеенная за нами едет.
– Блин. Макаров, я тебя очень прошу, давай вернёмся. Умоляю.
В голосе Леры послышалась паника, от чего по позвоночнику Игоря пробежала ледяная дрожь. Она что, впуталась во что-то, почему и сидела безвылазно у них дома под охраной? И если да – насколько всё серьёзно?
Они подъехали к окраине города, и Игорь стал лихорадочно раздумывать о том, куда свернуть, чтобы попробовать оторваться.
– Есть что-то, о чём мне нужно знать?
– Нет, чёрт бы тебя побрал! Есть вещи, о которых тебе совсем не нужно знать. Ты понимаешь слово «нельзя»?
Голос Леры сорвался на истерику, но ответить Игорь не успел. Раздался глухой хлопок, и Валерия вскрикнула. Это был выстрел – Макаров разбирался в этом, как никто другой.
– Вот сука… – простонал он, втапливая педаль газа в пол до упора. А внутри у него жил лишь один инстинкт – выживания.
И ещё страх за ту, что сидела рядом с ним.
2006 год
– Макаров, знаешь, кто ты? – Лера охнула и принялась отряхивать пуховик от налипшего на него снега. – Ну, я до тебя доберусь! Хоть бы раз поддался!
Натянув сбившуюся от бега шапку, Валерия предприняла ещё одну попытку догнать смеющегося Макарова, оскальзываясь на ледяном насте. Время летело со скоростью со света. Одноклассники уже давно разошлись по домам, а они с Игорем до сих пор оставались на школьном дворе, играя в снежки и не торопясь расставаться. И Лера впервые за долгое время чувствовала себя свободной и… счастливой.
– Догони меня, синеглазка! – поддразнил Макаров, отбегая за угол школы, откуда в Леру тут же полетел новый снежок.
– Какой же ты…
Ойкнув, Валерия приземлилась прямо в сугроб и упала на спину, раскинув руки. Ночное небо, с которого лениво падали тяжёлые, наполненные водой, хлопья снега, было удивительно глубоким.
– Ты в порядке? – Над ней склонился обеспокоенный Макаров, без шапки, со взлохмаченными волосами. Удивительно притягательный.
– В порядке. Так хорошо. Ты в звёздах разбираешься?
– Разбираюсь. Но сейчас их нет.
Игорь устроился рядом, ложась прямо на снег, не боясь испортить свою чертовски классную и явно дорогую куртку.
– Они есть. Просто их не видно. – Лера подняла руку и начала чертить в воздухе какие-то знаки. – А сейчас можно что-нибудь написать на небе.
– Что бы ты написала?
– Что сегодня счастлива. Может там, наверху, смогут прочесть и будут это знать.
– Может. Слушай…
– М?
– Никогда не любил зиму, а сейчас прям хорошо так.
– И мне.
– И никуда не хочется.
– И никуда не пойдём.
– А отец? Наверное, будет волноваться.
– А твои родители не будут?
– Да нет. Наверное. Я их давно приучаю к мысли, что мне есть восемнадцать.
Лера фыркнула и, не выдержав, рассмеялась. До чего он забавный. И серьёзный. И классный. У неё же о нём все мысли, особенно, когда они проводят вот так время. Вместе. И им хорошо.
– Ты так сказал, будто тебе уже сто лет восемнадцать.
– Чёрт. Ты меня раскусила!
Игорь повернулся к Лере и, подперев голову рукой, серьёзно посмотрел на девушку.
– Что? – не выдержала Валерия, когда молчание затянулось.
– Когда у тебя день рождения?
– Это так важно?
– Для меня – да.
– Почему?
– Не хочу пропустить такое событие.
– Нашёл тоже событие, – Лера снова фыркнула, уговаривая себя отвернуться и продолжать смотреть на небо. Близость Макарова, когда он находился настолько рядом, сбивала её с толку. Ей хотелось рассмотреть каждую чёрточку его лица, но Лере недоставало смелости.
– Говори. Когда?
– Послезавтра.
– Оу.
– Но праздновать я не буду.
– Почему?
– Просто не буду. И всё.
Зачерпнув снега, Лера, неожиданно для себя, бросила его Макарову прямо в лицо, от чего Игорь дёрнулся и глубоко втянул воздух через стиснутые зубы.
– Боже, Игорь… Прости. Я не знаю, что на меня нашло.
Она попыталась подняться, но была тут же прижата Макаровым к земле. Испуганно охнув, Лера замерла, глядя на то, как к ней склоняется Игорь. Его лицо – всё в капельках воды от растаявшего снега – было в паре сантиметров от её лица.
– Теперь ты за всё ответишь, – угрожающе процедил Игорь, и Лера жадно схватила ртом воздух, когда её губ коснулись губы Макарова. Осторожно, нежно. Почти невесомо. Будто он спрашивал разрешения на то, чтобы продолжить. А Валерия не могла понять, что чувствует. Первое желание оттолкнуть сменилось потребностью, чтобы он не останавливался. Чтобы не был таким медлительным. Пусть потом он передумает и поймёт, что совершил ошибку – сейчас Игорь хотел её поцеловать, и Лере было этого достаточно.
Она приоткрыла
