время, когда у нее были романы, истории всегда набирали обороты и накал. Во время отношений с Владом она написала самую сильную часть… Динамическое развитие сюжета, трагические события, безысходность и отчаянные попытки героев спасти себя и друг друга.
А сейчас… Сейчас в души было пусто… Она сидела перед открытым ноутбуком и смотрела на пустую страницу в word. У нее был заложен сюжет, продуманы его повороты. Старт новой части прошел на чистом энтузиазме, но он закончился. И вот она — пустота. Абсолютный вакуум. Она знала что писать, но не знала как. Слова не шли. Картинка не рождалась в голове, а придуманные события не наполнялись жизнью.
Казалось бы, смерть горячо любимого отца, новый поворот непониманий с матерью, наглое предательство дяди, встреча с Владом и его новости, новое знакомство. Хоть что-то должно наполнить ее достаточно, чтобы напитать чувствами и ее героев, и сюжет. Но нет.
Она сидела как тот самый герой голливудского фильма про писателя в кризисе. Только те пили виски, а она ела… То копченую колбасу, то ванильное мороженное. Из ступора ее вывел телефонный звонок.
"Светка".
В динамике звучали всхлипы и какое-то бормотание.
— Света! Что случилось?!
Среди непонятных звуков еле удалось разобрать:
— Я к тебе приеду?
— Д-да, конечно.
Ноутбук был отставлен для раздумий. Но не убран, вдруг мысль все же какая-то посетит, и ее нужно будет успеть записать, пока она не улетучилась.
Когда зазвонил домофон, на плите уже разогревалось рагу, а электрический чайник челкнул выключателем, возвещая, что скипел.
Через пару минут на пороге уже стояла Светка. Ее лицо украшали хаотичные черные разводы от туши, глаза и нос распухли и покраснели. С трясущихся губ срывались завывания и какие-то звуки, слабо напоминающие речь.
Стащив с рыдающей сестры куртку, она отвела ее на кухню и усадила за стол, всунув в руки стакан воды, который тут же заставила выпить.
— А теперь говори.
Поправив толстую оправу очков на переносице, она выжидающе смотрела на девушку.
— Она ломает мою жизнь! Сначала ВУЗ. Мне пришлось экзамены сменить, а я ведь с репетитором столько занималась! А сейчас? И репетитора не могу нанять, чтоб подготовиться, она денег не дает! И осталось так мало времени! Как я успею?! Облажаюсь по полной программе! Еще и Женька меня бросит похоже. Правильно, нафига я ему нужна? Неудачница! Я его переписку со Скворчихой спалила! Она ему свое выпускное платье показала с примерки. И написала, что его надо девать без белья. А он! Он! Он написал что оно ей и не понадобится… — снова завыв она упала на столешницу.
В груди больно щемило. Было жаль сестру и очень хотелось ей помочь. Но как? Денег дать она ей не могла. Сама не знала как быть… до следующего гонорара очень далеко. Секретный счет, что был открыт для нее папой в тайне от жены пустел… И вообще она сама думала на какие деньги жить. Дать совет насчет парня? Ну… Она явно не гуру счастливых отношений. Да и с этим Женькой понятно, что будущего не было и они бы рано или поздно расстались. Помочь подготовиться к экзаменам? Тут вообще мимо. Поругать вместе маму? Ну… этим не поможешь, да и она прекрасно понимала, что это все не от вредности, а потому что мать лишь в чуть лучшем финансовом положении, чем она сама.
Грустно вздохнув, Аня достала две тарелки и разложила еду. Кусочки свинины в компании моркови, сладкого перца и кабачка благоухали специями и сочились соусом.
— Помочь я тебе, к сожалению, ничем не могу. Давай пожрем? Мне это обычно немного помогает, когда кажется, что жизнь закончена.
На самом деле, нет.
Но надо было что-то сделать, а что еще — она не представляла. Тем более что у "поесть" в этой ситуации был ряд преимуществ. Во-первых, Светка перестанет невнятно бормотать. Во-вторых, когда сама жуешь — можно ничего не говорить, а так как чем утешить сестру она еще не придумала — отсрочка что надо. В-третьих, она прекрасно знала, что дома в качестве протеста та отказывается от еды, поэтому точно была голодной и от этого еще более несчастной.
Прикончив по тарелке рагу, они пили горячий сладкий чай с бергамотом, закусывая его липким, но вкусным чак-чаком.
Когда калории сделали свое дело, она, наконец, отправила сестру в ванную приводить себя в порядок, а сама написала матери сообщение, что Светка у нее и, возможно, останется тут на ночь.
Так как на дворе была пятница, то можно было и устроить семейные посиделки за антидепрессантным опустошением холодильника и деградацией у телевизора.
Днем ей писал Виктор, спрашивал как дела и какие планы, но они оба сошлись на том, что много работы и пятница у них будет загруженной. Вчерашнее свидание Аня вспоминала, как интересное и приятное времяпрепровождение, отдых, но никак у нее это не укладывалось в привычную картину свиданий, после которых от воспоминаний мурашки, сердце делает тройное сальто, а в животе все сжимается. Обычно из всего в голове оставались только мужчина, ваши прикосновения — весь мир сжимался до этих точек. Сейчас все было не так. И без этого урагана эмоций, она не могла уложить в голове, что у нее что-то вроде романа. Ну как романа… Она даже не знала как правильнее это назвать, чтоб отразить суть.
Ноутбук так и стоял одиноко на столике у дивана. Вся действо переместилось на кухню. Светка настояла испечь пиццу, и озадаченная Аня рыскала по кухне в поисках нужных ингредиентов. Выпечка не была ее сильной стороной… поэтому она участвовала на уровне "принеси-подай".
В разгар кулинарной возни телефон завибрировал, сквозь облака поднятой в воздух муки, и дыма пригоревшей первой пиццы, Анна закашлявшись выбралась из своей разгромленной кухни.
— Привет. Что у тебя с голосом? Ты заболела? — беспокойство скользнуло в интонациях.
— Нет, просто от дыма закашлялась.
— Дыма??? — Виктор, кажется, в тот момент пожелал, что лучше б она болела.
— Да, у меня сестра в гостях. И пытается выместить злость на своего изменщика парня на мою кухню.
— Надеюсь, что все выживут.
Аня была готова поспорить, что в этот момент он улыбался.
— Я тоже надеюсь.
— Значит сегодня вечером ты занята?
— Выходит так.
— Что ж. Тогда не буду отвлекать вас от вашей магии вуду. И, пожалуй, не буду тебя никогда расстраивать. Потому что, похоже, это опасно.
Обменявшись еще несколькими фразами, они закончили диалог и Анна вернулась в преисподнюю, что разверзлась в ее некогда голубой кухне.
— Ты чего улыбаешься? Нового хахаля
