брешь между дверей.
В которую тут же ринулись первые захватчики. И тут же померли, получив тяжёлыми дротиками в грудь.
Таран вскинули для последнего, финального удара.
Богучаров молча кивнул команде подрывников.
Те сноровисто подожгли фитиль, после чего разбежались и толкнули телегу, в которой одиноко и неуклюже виднелась пороховая мина.
БАХ!
Таран напрочь выбил ворота, а в Утёс устремились десятки афинян. Тем самым ставя жирную точку в этой кровавой осаде.
По крайней мере, так думали атакующие…
Не успели они сделать и трёх шагов, как в толпу солдат прилетела деревянная тележка. Кого-то она придавила к земле, а кого-то прижала к дверям. Началось лёгкое волнение, давка среди игроков. Атакующие замешкались.
И только тогда афиняне посмотрели на содержимое одинокой тачки.
Где их встретил догорающий уже вовсю фитиль.
БАБАХ!
Казалось, вся надвратная башня подлетела на полметра-метр над землёй, подкинутая взрывной волной. А потом с не менее оглушительным грохотом рухнула вниз, обрушившись на головы выжившим афинянам.
В одно мгновение десятиметровое сооружение осыпалось горсткой каменной пыли и покорёженных осколков, погребая под собой атакующих.
А вместе с тем которая уже по счету атака Афин просто и непринужденно захлебнулась. Слишком ошеломляющее воздействие оказала разрушенная надвратная башня.
Утёс выиграл ещё один день в этой мучительной битве.
Вот только хватит ли его?
* * *
— Значит, ты всё же сумел выбраться из того мешка, — хмыкнул Лорд Рима, приветствуя Стервятника под тенью тканевого навеса.
Здесь для правителей был подготовлен походный столик, чайник и несколько мисок с закусками.
— А ты сомневался? — вскинул брови мужчина, садясь напротив коллеги. На фоне чистовыбритого и одетого в сияющие доспехи Лорда Рима, правитель Вавилона, весь пыльный, бледный и измотанный долгим переходом, выглядел не лучше какого-то оборванца.
— Ни на мгновение, — закатил глаза Леонардо. — Если кто из нашей братии и сможет выпутаться из любой западни, то это только ты, старик.
— Никакого почтения к старшим, — проворчал Стервятник, отпив свежезаваренный травяной настой.
После утомительного марша самое то, чтобы вернуть расположение духа!
— Гарпия, тоже, вон, старший, — продолжил Лорд Рима. — И что с того? Он думает, что самый умный во всём Альянсе, если не на всём сервере и к чему это привело? Это в политических склоках в сенате Афин коварные и многоуровневые планы могли сработать так, как того требуется. А только он оказался на вершине своего колодца, так всё… вся эта отработанная не раз и не два схема дала сбой.
— Чем проще и примитивнее план, тем меньше возможностей для исполнителей обосраться, — со знанием дела заключил Стервятник.
Он также успел обжечься на этом моменте, когда планировал смещение Меджнуна.
Подтасовки в Канцелярии, подкуп министров, интриги с участием Мэнфи и попытки стравить брата с сестрой.
Всё это пошло прахом, когда в Вавилон влетел на своём кабане Лорд Спарты.
Тогда-то Стервятнику и пришлось садиться за изучение допущенных им же ошибок. Анализировать, искать первопричины тех или иных проколов, задавать неудобные для себя вопросы.
Он вынес необходимые выводы из этой, хоть и неприятной, но крайне полезной работы.
А вот Гарпия, по всей видимости, работы над ошибками не провёл, до сих пор убежденный в том, что его планы никогда не дают осечек.
Снова пытается мутить воду, создать один план внутри другого. Это определённо до добра не доведёт. Но и пусть.
Альянсу не нужна пятая колонна, если она не желает действовать в соответствии с общим планом.
Его и Лорда Рима будет достаточно, чтобы выиграть эту чёртову войну.
— Ты уже подобрал место для встречи наших гостей? — спросил Стервятник у Леонардо.
На что последний расплылся в улыбке, полной нетерпения.
— О, можешь не сомневаться. Мои парни облазали всё вдоль и поперёк. У Спарты не будет иного выбора, кроме как засунуть свою голову в эту мышеловку, — пообещал мужчина.
— Превосходно, — заключил Стервятник. — Тогда не будем же ждать!
Две армии Рима и Вавилона встретились на границе двух фракций.
А затем двинулись дальше на север в едином строю.
* * *
Ветер развивал бесчисленные стяги и знамёна.
Ветер, несущийся по степи, бил в спину и приятно холодил затылок.
Командующий союзной армии Майор в подозрении сощурил веки.
Армии Вавилона и Рима объединились друг с другом.
Пожалуй, в отступлении последней была своя логика. Ведь, если проиграл Вавилон, то очевидно, что следующим на очереди окажется Рим под стенами Москвы.
И всё же их поспешное бегство казалось каким-то наигранным.
Словно они не бежали от союзной армии и её удара в тыл, а… словно отыгрывали только им известную роль.
Вся эта война вообще казалась несколько странной.
И хотя Майор и не мог сказать в чем конкретно, но чем дальше, тем больше вопросов у него копилось в голове.
Почему Рим и Вавилон с самого начала не двинулись единым ордером?
Тогда бы у них было больше шансов одолеть тот же Милан или Москву.
Вполне могло случиться и так, что Спарте пришлось бы осаждать тот или иной захваченный полис.
Если же враги надеялись разделить внимание союзной армии, то почему Рим так просто взял и бросил Москву, даже не попытавшись её захватить, пока Вавилон отвлекал внимание Майора?
Почему силы северян так просто взяли и отступили вглубь своей территории?
Причём, даже не к Вавилону, самой мощной крепости в их распоряжении, а дальше на север?
Идёт ли армия северян к Риму?
И что дальше? Неужели держать там осаду будет проще, чем под стенами Вавилона?
Новые флейты из Норы всё равно разобьют любую крепость. Не говоря уже о том, что у Пыха под надёжной охраной припасено еще несколько пороховых мин.
Майор не понимал логики врага. И это-то его и настораживало.
Ведь, если тебе кажется, что твой противник ведёт себя, как идиот, это значит, что идиотом в скором времени окажешься именно ты сам.
Стервятник и Леонардо бежали.
По всей видимости, к Риму. Зафиксируем этот момент. Предположим, что им важно добраться до Рима как можно скорее. Почему?
У них там припрятан козырь? Оружие, которое позволит разбить силы Союза?
Догадки. Сплошные догадки и ничего более.
Майор устало потёр виски. У него было плохое предчувствие.
Особенно ему не добавляло настроения то, что чтобы добраться до Рима им придётся преодолеть длинное ущелье — единственный более-менее подходящий проход для армии к плато, на котором и стоял Рим.
— Командующий, — к нему подъехала Люси, которая отвечала за
