на голову его нацепить, — тоскливо заметил Шпунтик и рубанул рукой по ближайшей ветке, свисающей на тропинку.
— Да, не те времена пошли. Раньше бабе скажи «ограбление», так она родит на месте. А теперь вот за бутылку хватается, — согласился Винтик, тащась следом за приятелем.
— Нормальная баба, может, и сейчас бы родила. Так мы ж не про нормальную говорим, а про Людку.
— Не-е, время другое. Люди как звери. Друг на дружку кидаются. Закон джунглей, мать его!
— Тут, конечно, с одним чулком на башке жизнь не наладишь. Вот если бы оружие… Посмотрел бы я на Людку! Раздобыть бы ножик повнушительнее, поплясала бы тогда, стерва.
— К Людке лучше с топором ходить, как на кабана, — зло ухмыльнулся Винтик и сплюнул в кусты.
— Ты слышал? — Шпунтик замер.
Винтик тоже остановился.
— Слышал? — повторил Шпунтик.
— Чего?
— Кто-то ругнулся в кустах.
— Может, кукушка?
— Где ты видел кукушку, матюгающуюся человеческим голосом?
— Ну… считать-то она умеет. Может быть, и матюгается, если припрет, — предположил Винтик.
— Она не считает, а кукует. Это не одно и то же.
— Все равно, тебе почудилось. Это с недопоя. Нам бы где водки достать… — Винтик еще раз сплюнул, теперь уже на тропку, и приятели пошагали дальше.
* * *
Агент 0014 вытер лицо и еще раз с чувством ругнулся. Надо же было этому пьянчуге плюнуть именно в его куст. Не повезло. Но, сидя в засаде, он и не такие испытания привык переносить с положенными суперагенту мужеством и хладнокровием.
Вот прошлый год, например, пришлось скрываться в цистерне. Написано было «Свежая рыба». Кто же знал, что все хозяйства теперь перепутались и в машинах со старой надписью «Свежая рыба» вывозят на поля обыкновенные органические удобрения, попросту говоря — жидкий навоз. Нырнул, спасся от преследователей, и ничего. Вышел потом, отмылся. Правда, месяц ему никто руки не подавал, и девицы нос воротили, уж больно воняло. Ну ничего, потом все нормализовалось. Так что плевок в рожу — это для военного человека сущая ерунда.
* * *
До взрыва осталось 17 часов 39 минут 23 секунды.
— И чего ты пошел по этой тропке, — ворчал позади Винтик, — петляет так, что у меня ноги одна за другую цепляются.
— Я думал, так короче выйдет, — отозвался Шпунтик.
— По дороге можно пройти, разница небольшая. А то злой я, так еще и ноги заплетаются. И ведь что обидно: заплетались бы оттого, что напился, а они на трезвую голову.
— Ладно, пойдем к дороге.
Они разом повернули и начали пробираться сквозь кустарник.
— А может быть, самим самогон гнать? — пыхтя, предложил Винтик.
— А ты умеешь?
— Нет.
— Тут штука хитрая — самогон гнать. Целая наука, — с уважением ответил Шпунтик.
— А бражку?
На этом судьбоносном вопросе оба замерли. Метрах в десяти от них стоял мужик. По характерной позе и разносившемуся по лесу сильному журчанию не оставалось сомнений в роде занятия этого человека. Шпунтик прижал палец к губам и на полусогнутых, чтобы не создавать лишнего шума, поскользил в направлении к объекту. Винтик последовал его примеру. С величайшей осторожностью, впрочем, совершенно напрасной, поскольку мужик был поглощен своим делом настолько, что, наверное, забыл, как его зовут, оба подкрались к нему. В следующее мгновение Шпунтик кинулся жертве на спину и обхватил его плечи руками, начисто лишив возможности сопротивляться. Мужик было рыпнулся, но бесполезно. Шпунтик сжал его в железные тиски.
— Водка есть? — Винтик заглянул в выпученные глаза незнакомца.
— Ты что — охренел?! — прохрипел тот.
Винтик пихнул его кулаком под дых, чтобы направить мозговую деятельность в нужном направлении. После того как дыхание мужика выровнялось, он спросил:
— А чо есть?
— Я те сейчас дам, чо есть! — возмутился тот и снова попытался высвободиться. Но Шпунтик свое дело знал.
— Деньги там, курево? — Винтик простимулировал его к диалогу шлепком по лбу.
— Ты у меня получишь, поганец! — мужественно ответила ему жертва нападения.
— Ну, чего ты его расспрашиваешь! — потерял терпение Шпунтик. — Обшарь карманы, и пойдем.
— Нужно же поговорить с человеком, — невозмутимо отвечал ему приятель, — а то ни здрасьте, ни до свидания. Так ведь и говорить скоро разучимся.
— Ты у меня дышать скоро разучишься, недоносок! — пообещал плененный мужик.
— Ну, конечно! — Винтик хохотнул и снова обидно шлепнул его пятерней по лбу.
После этого оскорбительного акта он бесцеремонно ощупал его карманы. Это дало ценные результаты. Винтик достал толстый кожаный бумажник. Когда раскрыл, присвистнул:
— Ни фига себе! Как же тебя, приятель, с такой пачкой баксов в наши леса занесло? Мог бы в платном туалете пописать.
— Тебя не спросил, — огрызнулся мужик..
За это он снова получил пятерней по лбу и яростно заскрежетал зубами.
— Ух ты! — продолжая подробное ощупывание, Винтик округлил глаза. — Вот это подфартило!
Он повертел в руке пистолет. Вечернее солнце пробилось сквозь листву и полоснуло по белому дулу оранжевой вспышкой.
— Чтоб я сдох! — восхищенно выдохнул Шпунтик.
— Непременно сдохнешь, — пообещал ему мужик.
И тут же получил коленом чуть пониже спины.
— Снимай с него рубашку, — строго приказал Шпунтик приятелю.
— Сам снимет, — ухмыльнулся тот и, наставив дуло пистолета на мужика, процедил: — Рраздевайся.
Шпунтик решил не мешать и отступил в сторону.
— Вы чего, мужики! — растерянно пробубнила жертва, косясь на пистолет.
— Для кого-то мы, может быть, и мужики, а для тебя сейчас боги. Раздевайся. — Винтик был неумолим.
— Слушайте, — потеряв остатки достоинства, взмолился бывший обладатель бумажника и оружия, — взяли свое, и разойдемся по-хорошему.
— У нас разные понятия, что такое хорошо и что такое плохо. — Винтик хохотнул. — Для тебя, конечно, хорошо уйти отсюда в штанах. Ну, а нам хорошо увидеть твою голую задницу.
— Да ладно вам, — примирительно проскулила жертва, — задница как задница, чего на нее смотреть. Задниц, что ли, не видели?
— Все люди разные, — философски заметил Винтик. — Раздевайся.
— Лучше пристрелите меня. — Мужик встал в позу и гордо распрямил плечи. — Я перед двумя уродами раздеваться не стану.
— Это мы пожалуйста. — Винтик тряхнул рукой и спустил предохранитель.
Мужик икнул.
— Ну? Будешь раздеваться? — спросил его Шпунтик.
— Ладно, вижу, вы ребята серьезные, — он вздохнул и расстегнул рубашку.
— Давай, давай, не томи.
Когда одежда осталась на траве, все трое перевели дух.
— И чего с ним делать? — спросил Винтик. Его фантазии на дальнейшее устройство развлечения не хватало.
— Да черт с ним, — махнул рукой Шпунтик.
Он подобрал тряпье с ботинками и пошел назад к тропинке.
Винтик подмигнул мужику, лицо которого из бледного моментально стало пунцовым, и кинулся догонять приятеля.
* * *
— Интересно… И сколько же можно гадить? — задумчиво изрек Иннокентий Валерианович и
